Страница 14 из 75
Она тут же повернулась к мужику:
— Давай!
Тот быстренько вручил ей такой же комплект. Лялька сгребла его в охапку и подошла ко мне. Я как раз заканчивала примерять берцы. У мужика был точно глаз-алмаз — ботинки были впору.
— Рэгги, а что мне с этим делать? — Лялька беспомощно крутила в руке портянки. — Я не знаю, как их наматывать на ноги.
— Хорошо хоть ты знаешь, что их наматывают на ноги, а не на голову! — я засмеялась. — Давай научу.
Я действительно умела носить портянки. После гибели родителей я год прожила в деревне у прадеда. Как-то пошла с ним в лес и за несколько часов так изорвала носки и стёрла ноги резиновыми сапожками, что он еле доволок меня обратно. А после того как ноги у меня зажили, дед и научил меня этому нехитрому и полезному делу.
Пока я учила Ляльку, остальные тоже получили свой набор шмоток, а в конце Солнцева предупредила нас, что мы можем жить на Базе в течение трёх суток, и раздала всем талоны на питание в той самой столовой, где нас сегодня кормили, на проживание в хостеле (так здесь называлась общага) и литер на проезд по железной дороге до ближайшего города, который назывался Порто-Франко.
04 число 04 месяца 24 года, 20 часов 47 минут. База «Латинская Америка». Алехандро Бланко
После того, как я желудочно удовлетворился в заведении, названном именем древнегреческого бога морей, во весь рост встал вопрос — что делать до вечера?
Установив путём опроса местных жителей наличие культурного пляжа, я вспомнил бессмертные строки Высоцкого — «уж если я чего решил, то выпью обязательно», раскошелился на новые плавки и полотенце, ибо топать к машине на грузовую станцию, а там копаться в сумках, было откровенно в лом, и отправился таки на пляж. Пусть даже пляж этот находился в другом мире.
Несмотря на иномирское происхождение, пляж выглядел вполне обыденно. Навесы, топчаны, в сторонке — несколько биотуалетов. Завалившись в теньке (мой жизненный опыт, полученный в прямом смысле слова на собственной шкуре, научил меня с уважением относиться к солнцу), я принялся разглядывать окружающую местность.
Народу было немного и, судя по их поведению и взглядам, практически все — местные.
Кое-кто купался, но только возле берега, за приличным решётчатым заграждением. Мдя-я-я…
Я прошерстил взглядом дамскую часть отдыхающих, если откровенно — Исабель уступали все. От парочки дам поступили явные сигналы о готовности не только к «трёхдневным отношениям», но и к «быстренько заскочить куда-нибудь и перепихнуться». Я оставил сии поползновения без ответа — столько, да ещё по такой жаре, мне точно не выпить. Решив отложить сексуальные приключения на будущее, я предался пляжной неге пополам с более внимательным изучением «Путеводителя…». И пришёл к кой-каким выводам. В первую очередь меня удивило то, что классификация живности велась по градациям «большой-маленький» и «съедобный-несъедобный». Даже при моём наплевательском отношении к биологии, я, тем не менее знал о существовании такого понятия как «систематика», так вот, даже я мог точно определить, что ею здесь и не пахло. Неясно только, что это — типично американский взгляд на уровень информации, потребной рядовому читателю, или попытка, навалив кучу подробностей (даже полезных), сознательно не дать обобщающих сведений.
Во-вторых, у меня сложилось впечатление о достаточно сложных отношениях здешней России с Орденом. В тексте проскочила фразочка о «столкновении, которое было вызвано недоразумением и повлекло за собой жертвы». Это что же получается? Наши уже успели повоевать с Орденом и, видимо, наваляли ему, потому что иначе был бы подробный рассказ об успешном наставлении «этих русских» на «путь истинный».
Освоение и усвоение инфы о моём новом мире чередовалось с купанием и благополучно переводило время «в дугу». Кстати, вода в здешнем океане была примерно такая же по солёности, как в Чёрном море, ну или чуть-чуть солонее, но серьёзно уступала в этом отношении Атлантике.
Когда время приблизилось к девятнадцати тридцати, я ещё раз направил свои стопы в «Посейдон», где с удовольствием плотно поужинал, и двинулся на станцию.
Мои платформы уже стояли на втором пути, и я намылился забрать из машины оружие. Достав из кабины кофр с винтовкой и пару сотен патронов, которые покидал в найденный в кармане на спинке сиденья пакет, я озаботился пистолетом. Патрульный, к которому я обратился за консультацией, сказал, чтобы я взял ствол и кобуру и спускался, а он мне её опломбирует.
Забрав «Дженерал оффисир», я спрыгнул и подошёл к нему. Патрульный на мгновение замешкался — моя кобура была открытой, даже без фиксирующего ремешка, потом решительно продел прутик через спусковую скобу и петлю под ремень и затянул пломбу.
— Вот так, всё равно перед отправлением вам его распломбируют.
— А сейф? — я кивнул головой на машину.
Патрульный сначала дёрнулся, а потом махнул рукой:
— Не говорите никому, и всё будет в порядке.
Ну, понятненько — лень точно раньше бразильцев родилась!
Выйдя на перрон, я купил в небольшой будочке билет и стал прохаживаться в ожидании поезда. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут с юга послышался гудок, а затем и звук приближающегося состава. Когда он, притормаживая, покатил вдоль перрона, то я невольно вздрогнул — блин, куда же я всё-таки попал?
В голове поезда катилась натуральная бронеплощадка, утыканная крупнокалиберными пулемётами. По верхнему краю борта были заметны несколько телекамер. За бронеплощадкой шёл бронированный тепловоз, а за ним — пара пассажирских вагонов, тоже защищённых накладной бронёй примерно до уровня голов сидящих пассажиров. Замыкал состав грузовой вагон и вторая бронеплощадка с парой шестиствольных пулемётов «Миниган».
Пока я шёл по перрону к пассажирским вагонам, подкатил маневровый локомотивчик, оттянул заднюю бронеплощадку и прицепил её к хвосту состава из «моих» платформ. Судя по всему, на каждой станции состав пополняется именно таким образом.
Войдя во второй от локомотива вагон, я увидел, что он не шибко отличается от обычной электрички — тот же проход посередине и сиденья по три места в ряд лицом по ходу и против движения, только сиденья обиты не кожезаменителем, а натуральной толстенной кожей. Заняв место примерно посередине вагона у окна, я осмотрелся. Народу было относительно немного, и большая часть — явно местные. Хотя в первый вагон грузилась довольно приличная толпа переселенцев.
Спустя несколько минут по вагону пошёл боец Патруля, перекусывая бокорезами пломбы на оружии переселенцев.
Я открыл кофр, вынул подарок Энрико и убедился, что мой друг — человек предусмотрительный. За всей сегодняшней суетой я и не подумал о подсумках для винтовки, а на дне кофра лежала разгрузка с гнёздами на шесть магазинов и распечатанный на принтере мануал. Быстро набив магазины патронами, я рассовал их по гнёздам разгрузки и углубился в изучение сего документа.
04 число 04 месяца 24 года, 21 часов 40 минут. База «Россия». Рогнеда Костина
После окончания раздачи барахла нам объявили, что теперь мы вольны делать всё, что нам заблагорассудится, но отвечаем за это сами и, вдобавок, должны покинуть Базу не позднее чем через три дня.
Выйдя со двора, девочки начали рассасываться. Сучка охотничьей походкой направилась в сторону ресторанчика, в котором нас кормили, несколько девочек стали расспрашивать, как пройти к хостелу, я и прилипшая ко мне Лялька сначала двинули за ними, но потом срулили по дороге в небольшой симпатичный скверик и шлёпнулись на лавочку в теньке.
— Рэгги, что теперь с нами будет?
— Не знаю, Ляль, не знаю… — я внимательно посмотрела на подружку. — Но я сделаю всё возможное, чтобы соскочить с панели!
— Тебе проще, ты одна, — в глазах Ляльки выступили слёзы, — а у меня родители остали-и-и…