Нукенин

Мой клон откровенно забавлялся и хихикал, когда перевязывал мне и это плечо.

— …насколько много? — переспросил я, когда ярость спала.

— Не учитывая моих специфических принципов в отношении работы?

— Хай.

— Смотря что поручишь. Убийство — двадцать пять, убийство отряда — шестьдесят, убийство шиноби — сто восемьдесят для чуунина и выше, убийство нукенина — не менее миллиона.

— Узкая у тебя специализация, — хмыкаю я, безнадежно возвращаясь в стойку. — Многих уже убил?

— Никогда не считал, — пожал плечами он. — Это же работа. Так как секретари не помнят, сколько читали писем и заполняли документов, так же я и не помню, скольких убил.

— А что ты говорил о принципах?

— Не убиваю детей, не берусь за Каге, сьогунов великих стран и всех, кто стоит с ними в родстве.

— Обидно, я тут хотел, чтоб ты убил дочку сьогуна страны Огня, — сказал я таким тоном, что у Диего и мысли не возникло, что я не шучу.

— Зачем тебе?

— Для общего развития.

— В стойку ставай, — осадил он.

*

Мы остановились к лесу под маленькой деревенькой. Гвардейцы начали разбивать палатки, а я, как особенный, повис верх ногами на ветке дерева и лениво глядел на забавную картину подо мной. Давно уже не было такого чувства освобождения, когда я могу спокойно закружить чакру вокруг тела и это не приведет к смерти «от обнаружения». Чакры мало, раза в три меньше чем у Какаши. Но для меня и это — прогресс. Хотя, она мне нафиг не далась.

Подготовка лагеря заняла практически два часа. Так что мне уже успело наскучить играться чакрой.

Мы переждали ночь в лесу. Достаточно непривычное чувство — безопасность. Вокруг бродят вахтенные, а я спокойно сижу у костра, подогреваю копченую рыбу и жую ее маленькими кусочками, которые отрезаю танто. Так много времени спокойствия у меня не было уже давно. Я смог даже достать книжечку и почитать.

А часов в пять меня поднял Диего и отвел в сторонку, чтоб фехтовать. Я уже не ловлю его ударов по плечам, но будь я без доспехов, заработал бы далеко не одну рану. Но мужчина даже доволен и хвалит меня. В общем-то я тоже доволен — в конце концов я сражаюсь с лучшим мечником мира…

Ну а затем мы вышли к деревне. За частоколом виднелся достаточно высокий замок, стоящий на невысоком холме, но сама деревенька, насколько мне известно, небольшая. Гато, идущий впереди, кивнул стоящему от него по правую руку пацану. Лет ему, на вид, около двадцати двух. Он делает шаг вперед и шагает вбок, закрывая Гато спиной. Его руки проходят двадцаток печатей, заканчиваются печатью тигра и он делает глубокий вдох.

— Катон! Великий Огненный Дракон!

Поток огня ударился в мощную стену. Парень держал технику очень долго, даже не знаю откуда у него воздуха столько. После этого он упал на колени, и достав свиток, призвал огромный камень.

— Дотон. Кирииси, — спокойно сказал я и резким выпадом с махом правой рукой отправил камень в черные угли.

Удар разнес стену на куски. Меня отнесло импульсом собственного тела и я едва упал на колени, кое как не упав на спину. Катонщик рядом со мной дал мне пять и негромко расхохотался. Пара гвардейцев, что наспех собрались за стеной упали под стрелами наших лучников. И после этого лучники вышли вперед.

Кое как отдышавшись, мы поднялись и пошли рядом с Гато, что был уже позади всех своих сил. Прикрывали его Диего, я и катонщик. Впереди шли лучники, что стреляли по всем, кого встречали. Основная масса людей была в комнатах в домах, а другая часть наскоро забежала.

Мы поднялись по тропам на холм. Несколько одиноких лучников на возвышении быстро сняли, заняли площадь перед замком. Несколько лучников на крыше выстрелили в толпу, возможно даже кого-то убили. Наши сняли их почти сразу.

— Пустовато здесь, — прошептал Гато.

— А ты ожидал, что он выведет войска из укрепленного замка? — хихикаю я.

— Можешь разбить стену?

— Нет, я уже выдохся, — пожал я плечами.

— Акира! — крикнул Гато, подняв голову вверх.

Сьогун стоял на балконе вверху. Он лишь смотрел на всю армию внизу. Могу представить его неуверенное выражение лица. Несколько стрел разбилось о балкон — слишком неудобно наши лучники стоят.

— Акира, сдайся! Я оставлю тебя живым!

Сьогун лишь выдал неприличный молодежный жест и скрылся в окне.

— Ты будешь держать осаду, Гато?

— Нет. Письма могут добраться до скрытых деревень. А если против нас станет хотя бы трое шиноби, шансы упадут.

— Ну тогда… — почесал я затылок.

— Давай, — бросил Гато катонщику.

Я понял план только через минут пятнадцать, когда воздух исказился от черного дыма. Лучники зажгли первые снаряды и выпустили в воздух.

Верх замка, сделанный из дерева, загорелся, а я уже напрягся. Сигнала все еще не было. Как огонь разошелся, на нижние балконы наконец вышла троица. Шикамару в центре метнул кунай, который взорвался в воздухе. Парень спрыгнул с балкона вместе с остальными. А затем за их спинами открылись ворота. В эту же секунду моя рука вынула танто и одним прямым ударом ударила Гато в сердце.

Тень окутала армию Гато. А затем выскочили гвардейцы сьогуна и с крыши посыпались стрелы.

Гневный рык катонщика ярко прозвучал в этом гуле. Он отпрыгнул от тонкой тени, что не увилась за ним — ей есть кем еще заняться.

Диего сделал шаг вперед, делая выпад, но катонщик уклонился, сделал прыжок назад. Три быстрых печати и Диего приходится уходить от огненного шара. Пацан не смог продержать технику долго — я выстрелил из лука сквозь огонь. Громкий стон, кашель. Легкие парня явно сгорели к чертям. Но не суть — один выпад Диего и его голова покатилась по земле.

Я схватил мечника за руку и удержал его от броска в толпу.

— Забей. Попадешь еще под стрелу.

Диего пожал плечами и отступил вместе со мной, вытирая меч о свой тканевой пояс, висящий удобными для этого дела обрывками. Я бросил в толпу два взрывных куная. После этого чакра троих Нара закончилась, но от армии уже ничего не осталось. Конечно, такой не просчитываемый элемент обеспечил потери и со стороны сьогуна, но армия была просто в панике.

Так что скоро гвардейцы ходили среди сотен тел и добивали тех, кто не убежал и кого я не снял из лука. Таких было много. А вот убежавших — нет.

Я прошел через поле к телу Гато. Быстрый обыск обнаружил лишь небольшой ключ на шее. Сорвав его, я отправился к катонщику, у которого забрал рюкзак. Нукенин все-таки. Наверняка найду что-то полезное. Я закинул рюкзак на плечо и пошел к Шикамару.

— Отлично сработал, — бросил я ему.

— Сьогун ждет тебя с Диего.

Я вошел в дверь замка вместе с Диего и Нара. Несколько гвардейцев, что шли навстречу, отступали с нашего пути. Мы зашли в такой же кабинет, какой был у Хигаши и остались у двери. Едва мы вошли, как раздались аплодисменты. Стоящий около сьогуна охранник скупо поддержал, но разбросанные около стен гвардейцы заливались. Взмах руки и всем, кроме одного охранника, пришлось выйти.

Я сел перед сьогуном. Остальные остались за спинами.

— Ярко. Чисто. Я впечатлен. Спасибо. Это мог бы быть мой конец. Я не ожидал предательства от собственных отрядов.

— Спасибо в карман не положишь, — загнал я крылатое выражение.

— Ты понимаешь, что я не смогу наградить тебя со всеми почестями. Ты становишься известным.

— Это даже лучше.

Он положил на стол круглый предмет, а сверху уложил чемоданчик с деньгами. Я сразу его открыл и навскидку посчитал деньги. Одну пачку я положил в карман.

— Думаю, щит тебе пригодится. Он не подходит для блока катан и прочего, однако сконструирован специально для защиты от техник Катона. Их использовали многие отряды во время Великих войн.

Сьогун протянул руку для рукопожатия, но я лишь кивнул, поднялся с колен, развернулся и уходя, бросил чемоданчик Диего.

…Большой особняк Гато стоял практически в черте деревни. Той, в которую я пришел сразу после переправы в страну. Я обошел его сзади, выбил дверь черного хода и вошел.