Страница 29 из 48
Но сейчас приходилось класть себя на алтарь труда, я и сама была рассеянной последнее время и мои сотрудники пороли какую-то чушь. Проектировщики, с которыми я работала не один год творили черти что, поэтому «черти что» производственники собирали необходимы материал, а сметчики считали и выходила редкостная ересь, я уже не говорю о том какие суммы давал менеджерский отдел. Сегодня всем грозил разнос, у меня в кабинете были собраны руководители всех подразделений и мы уже час судили и рядили чему и как быть. Голова раскалывалась, Алиска писала грустные сообщения, то ли на мою беду, то ли на радость она научилась читать и соответственно писать, как минимум сообщения, в общем практически идиллия.
Кое как отмучившись я в десять вышла из офиса. Торопиться уже было некуда, дома в девять начинался сон-час, последнее смс было пятьдесят минут назад, дочка пожелала спокойной ночи, но после такой встряски, хоть я и была выжата как лимон, понимала окажись в кровати — не усну. И так душа запросила вкусного кофе с кусочком черничного тортика, что я решила направить свои стопы в одну из сетевых кофеен располагающуюся неподалёку. Там, уже в тишине вечера, потому что потоки посетителей поредели я, чуть ли, не урча от удовольствия, смаковала банановый лате с тортиком и читала очередную книжку на телефоне. Я вообще в последнее время стала много читать, практически запоем, не задумываясь отрывая огромные куски от такого ценного сна, читала я всё и классиков, которые стояли на полках в моей квартире и ждали своей участи, всё же книги я любила всегда и когда появилась возможность купила их огромное количество, но не читала, до поры, и современные сетевые романы которые не уходили дальше некоторых сайтов, о чем я иногда очень жалела, читала я и печатающихся авторов нашего времени, но вот этих, как ни странно, было ничтожно мало.
Вот уже который день мою душу бередила нежная и светлая история об отношениях бывшего солдата, колясочника и молодой женщины. Она поглотила меня всю, я выкраивала время там, где, казалось бы, его не было, но, к сожалению, вот уже второй день не могла дочитать роман, который так брал за душу. Поэтому минуты бежали за минутами, не замечаемые, а я полностью погрузилась в перепитьи жизни героев «Босиком по траве» когда на стол упала чья-то тень. Не глядя на её хозяина про себя пожалела, что за соседний столик кто-то садится и они будут слегка отвлекать от чтения своей беседой. Лишь заметив краем глаза, что отодвигается стул от моего стола, я подняла взгляд.
Не спрашивая разрешения передо мной сел и мой ночной кошмар, и моя мечта. Тот человек, чьи чёрные глаза в данный момент прожигали во мне дыру, сейчас и всегда воспламеняли, тот от которого бежали по спине мурашки и потели ладони и тот к которому у меня было огромное количество претензий — Игорь Ершов собственной персоной. С губ слетел тяжелый вздох, похоже сегодня судьба собралась мне отсыпать по полной, чтоб совсем не грустно было. Я залпом допила кофе, закрыла манящую к себе книгу и сложив руки на манер примерной школьницы, ответила на его взгляд. Он даже не шелохнулся, когда я закончила свои приготовления, не обронил ни слова, лишь смотрел своим пожирающим и сжигающим взглядом. Я решила не отставать от него, только в моих глазах горели, обида вперемешку с тоской, память о всех унижениях, смешанная с любовью, злость с нежностью, в общем такое количество противоречивых чувств, какое редко один человек пробуждает в другом.
— Я скучал, — наконец произнёс он, не разрывая нашего зрительного контакта.
— утверждение спорное, но сделаю вид, что поверила, — ответила я, так же сохраняя ту невидимую нить, что связывала нас сейчас.
— Маш прости. Я был не прав. Я весь этот год убеждал себя, что глупо желать женщину, которая обманывает тебя и не находил фактов, которые могли бы меня убедить в обратном. Сейчас я понимаю, как был слеп не желая верить в то, что упорство одного человека может быть так сильно, что горы падут к её ногам. Наверное, это неверие рождала моя личная слабость, то, что, когда я оказался один, я свалился в яму и не находил сил из неё выбраться. Я последние недели и так и эдак думал. Ты не только добилась сама той цели которую поставила, ты и меня смогла вытащить, мотивировать, заставила жить, а не прозябать. Я знаю где я был бы если бы не ты и это дно теперь меня пугает.
Я молча слушала не зная, что ответить. Сказать, что сейчас всё прощу — это было глупо, в ответ его словам в душе бушевал праведный огонь негодования, ему понадобился целый год, чтобы осознать такие простые вещи, то что ему говорила я. Опять всколыхнулась обида за то, что он не верил мне, но поверил кому-то.
— я не могу без тебя, — он опустил глаза и растёр ладонями лицо, — я знаю, как виноват и готов сделать всё, чтобы искупить свою вину.
Вечер переставал быть томным, как говаривал господин Бэндер, раздражение, бурлившее во мне, дошло до точки кипения — проклятые гормоны:
— отмотай время назад! — я с силой хлопнула ладонями по столу и поднялась, — если ты думаешь, что я всё прощу стоит тебе признать твою неправоту, ты ошибаешься. Ты сказал правильные слова, я их услышала, но забыть то унижение и не только, мне пока слабо. Это всё слишком больно. Извини, — я развернулась и с гордо поднятой головой покинула кафе. На сегодня с меня достаточно.
***
Боже как меня все бесило! Бесило всё! И тупость коллег, с которыми мы вроде нашли выход из положения, но они рулили к этому «свету в конце туннеля» нестерпимо медленно. Хотелось настучать по голове всем вместе и каждому по отдельности, вплоть до курьеров. Алиска, моя нормальная, адекватная Алиска, с которой я бед не зала, как с катушек слетела. Начались какие-то демарши: отказ заниматься уроками, для подготовки в школу, отказ помогать по дому, даже ковырятельство в одежде, чего отродясь не было. Знакомые, у кого дети были этого возраста и старше говорили, что всё совершенно нормально, когда я обратилась к ним за советом, абсолютно растерявшись. А ещё из головы ни шел Игорь. Хотелось ли мне его простить? Несомненно, могла ли я это сделать? Я не знала.
Периодически в голове возникала мысль: «А может попробовать?», но после здравых размышлений я пришла к тому, что мне банально сейчас не хватит на всё времени. Ведь снова приводить мужчину к себе домой, я пока совершенно точно не собиралась. Я не могла себе позволить, чтобы все к нему опять привыкли, а я бы не смогла его просить. Если всё сложиться хорошо, то бед-то нет, но уверенности, мягко говоря не было, точнее были обоснованные сомнения, что меня не будет прожигать чувство обиды. А если так, то нужно начинать на нейтральной территории, ведь для себя я уяснила, что не готова от него отказаться. Я изо дня в день буду вспоминать всё и перебирать воспоминания будто белые или чёрные чётки, отравляя себе этим жизнь. А значит, всё просто — надо попробовать и, если я не смогу через себя переступить, я буду это знать и мне не надо будет гадать. Лучше попробовать и обжечься, чем всю жизнь жалеть, что не попробовал.
Принять решение легко, но как переступить через себя и позвонить ему, найти? Да и что сказать? «Я тут подумала, давай я попробую тебя простить». Ей богу детский сад какой-то. Опять же как его искать? Ещё тогда, после нашей ссоры, помучившись достаточно долго, я удалила все контакты бывшего, но всё ещё любимого мужчины. Не в интернете же мне его искать в конце концов, ещё когда мы встречались Игорь говорил, что нормальный юрист не может висеть в социальных сетях — не по статусу. Но если тогда это было не по статусу, то теперь и подавно, теперь он взлетел, и летал ненамного ниже меня. Я захлопнула отчёт, который мне не понравился ещё с первых слов, а когда я дошла до середины, то и вовсе разочаровал, и я придалась размышлениям.
Опять десять часов, я уже который день не вижусь с родными, точнее вижу всех только по утрам, а как я скучаю по семейным, домашним вечерам, но и сегодня это время препровождение прошло мимо меня. Голова гудела, в глазах был словно песок насыпан и уже совершенно ничего не хотелось, от слова совсем. Растерев лицо, я встала, покидав телефон и кошелёк в сумочку, накинула пальто и покинула столь любимы и уже столь ненавистный офис. Что-то в последнее время у меня ко всему отношение «люблю или ненавижу».