Страница 21 из 35
Черно-белый поток взмыл куда-то вверх, а после к круглым колоннам, ломая их пополам, взрывая землю, оставляя в ней глубокие ямы, ударяясь о балконы, на которых сидели приглашенные гости…Благо, что вся арена была окружена защитой и ни один зритель не пострадал. Зато пострадали следящие за боем люди, что находились на небольших выступах метрах в пяти от земли. Мы с Ароном лишь смотрели, как с ужасом разбегались в стороны эти люди, понимая, что непременно отхватим вечером пилюлей от комендантши.
Победа была нашей. Но нас и видно-то толком не было из-за поднявшейся пыли. Полагаю, противников придется откапывать. Зато мы проявили себя как креативные и чеканутые воины, которые решили устроить бум на основе разнонаправленных магий. Нам же оставят хороший отзыв, да?
Глава 16
Оставшийся вечер был занят дождем. Сидя в общежитии при свете теплой свечи, мы с Венделой пили чай, закусывая печеньем, которое передали её родители. За окном едва начало смеркаться, и звуки цикад, предшествующих лету, становились громче, стоило дождю оставить после себя лишь морось. Оранжевое небо затухало и темнело, и, казалось, что бои были не рано утром, а давным-давно. Не вязалось это спокойствие с фестивалем и суматохой.
Сражения прошли на ура. Мы с Ароном действительно выделились, однако, назвали нас не креативными и быстро соображающими, а непредсказуемыми и отчего-то злобными. Хотя, кто знает, с какими лицами мы сражались…Линна как всегда подпалила половину Арены, а когда Жозефина наколдовала заклятие воздуха, то пламя и вовсе пожрало всю площадку. Эспен с некромантом устроили с противниками мордобой, забыв о магии, а остальные обошлись без приключений. Наша группа запомнилась однозначно. Ещё бы, столько неадекватных созданий на один квадратный метр…
— Мы просто сидим и пьем чай, а так приятно на душе, — с улыбкой сказала Вендела, забирая из корзинки очередное печенье. Кому-то родители сладости привезли. А моя мама притащила сало. Они уехали после боев, так как у братишки разболелся зуб. — Почему-то такие мелочи и откладываются в памяти надолго…
— Согласна, — кивнула я в ответ, закрывая окно, из которого подул вновь поднявшийся ветер. — Дождь, наверное, сильнее будет…
— Точно, вон как птицы кричат…
— Да, и свежо на улице.
Дверь заскрипела и в очередной раз слетела с петель. Сколько бы её ни чинили, на ней будто проклятье лежало. В комнату вошел промокший до нитки Торвальд. С его мокрых прядей капала вода, рубашка прилипла к телу, а повязка с лица покоилась в кулаке, выставляя на обозрение зажмуренный один глаз. Убрав одной рукой волосы назад, напарник выпрямился и посмотрел на наш столик. Только сейчас я поняла, что все это время не сводила с него взгляд.
— Впервые от тебя пахнет не табаком, а… — я демонстративно принюхалась, стоило ему подойти ближе, — свежестью…как перед грозой…
Он ухмыльнулся. Стоило ему сесть за стол, как в небе сверкнула молния, и дождь стеной закрыл весь пейзаж.
— Тебе бы переодеться, — подвинула я Торвальду печенье, но тот отрицательно мотнул головой, — заболеешь ведь.
— Я не ты, чтобы заболеть, попав под такой дождик, — он сжал в кулаке повязку, из которой начала сочиться вода, — но переодеться и правда надо…Ты гладила мою одежду, кажется. Она осталась у тебя в комнате?
— Ой, — вспомнила я, понимая, что забыла отнести её в комнату напарника, — и правда, пойдем, я тебе отдам.
Скрипучие доски, ступени, ведущие на второй этаж, наполненный тишиной. Все настолько обычное, обыденное и несколько приевшееся, что даже удивительно, насколько быстро ты привыкаешь к тому, что окружает тебя каждый день. А вот и моя комната с потертым номером три…
Приложив к ней руку и открыв замок своей магической энергией, я вошла внутрь. В маленькой комнатке тут же зажглась на столе свеча, освещая бумаги и перья с почерневшими концами. На спинке стула, которую Торвальд чинил как минимум пять раз, висела куртка. На подоконнике в кружке три ромашки, которые Шон вручил после моей победы. Символично, что уж сказать.
Открыв шкаф, я сняла с вешалки чистую черную рубашку и брюки. Но стоило мне обернуться, как я тут же повернулась назад. Невозмутимый напарник уже соизволил снять рубашку. Спасибо, что не брюки. Я понимаю, что мы достаточно близки и доверяем друг другу, но будь добр переодеваться в своей комнате, а не в моей! Прокашлявшись, я повернулась вновь, протягивая Альду рубашку, и забирая из его рук мокрую. В глаза до сих пор бросалась не рельефность мышц, а татуировка на всю руку, слишком уж выделяется. На широкой спине и на прессе много шрамов. Один из них и вовсе проходил через всю грудь.
— Чего ты? — спросил он, оставляя рубашку не застегнутой.
Я вспыхнула, как спичка, непроизвольно сжимая мокрую рубашку. Из неё прямо мне на ноги потекла вода.
— Не думала, что…кхм…шрамов так много…вот, да…
— А я не думал, что у тебя столько много волос, — продолжал Торвальд, как ни в чем не бывало, — у меня теперь на всех вещах твоя волосня светлая.
— Да…да… — отвернулась я, услышав звук щелкающей бляшки. Почему именно в такой неловкий момент меня посещают столь будоражащие мысли? Я никогда не думала о Торвальде, как о…мужчине. Хотя, так неправильно звучит. Я никогда не думала о нем, как о…паре? Мне всегда казалось, что он далек от меня не только по возрасту, но и по мышлению, по характеру, поведению, одним словом, мы напарники, но никак не…парочка. Он ведет себя со мной, как старший брат или же наставник, и именно поэтому мне так легко общаться с ним, доверять ему свои мысли. Если бы я начала воспринимать его, как возлюбленного, я бы и двух слов связать не смогла. Так почему же я задумалась об этом сейчас? Мне всегда казалось, что моей пассией должен быть ровесник. С чего я вдруг начала мыслить иначе? Наверное, это все из-за этой неловкой ситуации. Увидела его полуобнаженного, вот и начала выдумывать. А сердце-то стучит…Мы и не смотримся вместе. Я выгляжу, как малолетка, а он, как мужик, которому под сорок, если считать по людским меркам. Надо выкинуть эти мысли из головы, да и унять взыгравшееся воображение…Черт! Я с ужасом обернулась, вспоминая, что из-за связи напарник-дракон мы прекрасно понимаем эмоции друг друга!
Он смотрел на меня. Его пальцы так и застыли на нижних пуговицах. Что он сейчас почувствовал? Что я сама сейчас чувствовала? Как же это сложно! Как было просто, когда твои эмоции никто не понимал! Без них не было бы этого неловкого момента! У меня голова сейчас взорвется, я уже совсем ничего не понимаю…Надеюсь, он правильно все понял. В любом случае, у меня всегда есть план Б — бежать.
— Пойду я, — осипшим голосом сказала я, поворачиваясь к двери, но хлопнувшая о шкаф впереди рука преградила мне путь. Я вздрогнула и осторожно посмотрела на оказавшегося слишком близко Торвальда. «Оп, а вот и моя остановочка», — одновременно сказали сердце и мозг, покидая мою тушу. Глаз дракона будто сверкал своей голубизной в этом полумраке, но что ещё страшнее, второй был открыт также…Ни зрачка, ни радужки, ни белой склеры…Все залито лишь красным сверкающим цветом. Как и в драконьем обличии. Я привыкла к этому глазу, но то, как он смотрел на меня…пугало. Как будто хотел сожрать.
— Торвальд?..
Вместо слов он лишь придвинулся ещё ближе.
— Эй…
Он меня вовсе не слышал. Наклонялся лишь больше, пока я не почувствовала его дыхание на своих губах. Тут уж я не выдержала, подняла руки и с хлопком зажала ему рот. Если он меня поцелует, то завтра я на нем даже летать верхом не смогу!
Его хищническое выражение сменилось удивлением. Довольно искренним. Что ошарашило меня ещё больше.
— Но разве ты не этого хочешь? — спросил он, отлепившись от моей руки.
— Н-н-нет! — еле выговорила я, понимая, что выгляжу сейчас похлеще любого вареного рака.
— Вот как…Прости.
Альд выпрямился и начал застегивать пуговицы, словно ничего и не было. Я хотела этого? Хотела, но не понимала? Кому расскажешь — сочтут ненормальной. Это действительно что-то странное…То есть, если бы я хотела и если бы осознавала, он бы поцеловал меня? Не стоит думать об этом сейчас, иначе завтра я не смогу сосредоточиться на выступлении. Однако, галлюцинация это или же что иное, но… неужели я сейчас ощущаю…разочарование?