На кончике иглы

— Действительно, Вася, что за глупые вопросы? — иронично подхватил Кощей. — Видишь, мальчик образованный, все знает, про все в курсе! Мы-то думали, он по наивности своей весь этот беспредел устроил, а у него, оказывается, просто ярко-выраженные суицидальные наклонности…

— Я не…

— Сидеть, — Васька ухватила вновь подскочившего Тома за плечо и резко дернула вниз. — Уймись уже, что ты скачешь, как курс доллара? Ну накосячил, с кем не бывает! Ты ж не знал, что предки твои, те самые три брата-акробата, один раз насмерть разругавшись и чуть не поубивав друг друга, дали клятву никогда не поднимать друг на друга руку? Причем клятва эта распространилась и на все последующие поколения тоже, но защищать стала уже только последнего представителя каждой ветви. Видишь, не знал. И о том, что Поттеры… да что ж ты дергаешься-то, валерьяночки накапать? Нет? Ну и расслабься! Так вот, о том, что Поттеры тоже потомки Певеррелов, но по другой линии, ты тоже не знал, правда? Вот видишь, дядь Кость, а ты сразу наклонности, наклонности…

Волдеморту стало нехорошо.

— То есть… когда я попытался убить мальчишку…

— Угу, — кивнула Васька. — Тебе любезно напомнили, что магические клятвы нарушать нехорошо. На самом деле, не наклепай ты по дурости столько якорей, отделался бы легким откатом. Ну, повалялся бы недельку другую, поразмыслил над своим поведением, а потом бы прочухался, отряхнулся и дальше пошел бы мир завоевывать! Вот объясни ты мне, ради всего святого, ну нахрена тебе их такая куча понадобилась, а? Ты мазохист?

— Я жить хотел, — мрачно буркнул Волдеморт, залпом допивая оставшуюся в стакане водку.

— Как кот, что ли? — усмехнулся Кощей. — Девять жизней? Или сколько ты там якорей наваял?

— Пять, — все так же мрачно.

— Ну, допустим, не пять, а шесть, — протянула Васька и, поймав изумленный взгляд Тома, вздохнула. — Ты, милый друг, ухитрился довести себя до такого состояния, что не только тело профукал, но еще и кусочек души в мелком Поттере оставил. Не заметил, да? Сюрпри-и-из! — она развела руками. — А знаешь, почему твоя душа стала крошиться, как песочное печенье? А потому что надо мозгами думать и информацию перепроверять прежде, чем за палочку хвататься! Тогда бы ты в курсе был, что якоря можно создавать не чаще, чем раз в сто лет. Иначе она не успевает восстановиться и постепенно теряет стратегически важные качества. Инстинкт самосохранения, например…

— Хватит! — не выдержал Волдеморт, с силой проведя руками по лицу. — Даже если предположить, что все это правда… Я не понимаю, с какой стати вы все это мне рассказываете? Для чего вы меня сюда притащили, и что имели в виду, когда намекали на наше родство?!

— Тс-с! — шикнула на него Васька. — Не вопи, ребенка разбудишь! Разошелся, понимаешь… Отвечаю по порядку — во-первых, рассказываем мы тебе это все для того, чтобы ты осознал всю глубину той зад… ямы, которую сам себе вырыл. Во-вторых, притащили мы тебя сюда исключительно из корыстных соображений. Как услышали, что в Англии никому не нужный Тёмный Лорд завалялся, дай, думаем, подберем — чего добру пропадать? Да угомонись, шучу я, — Василиса жизнерадостно заржала. — На самом деле ты нам нужен, чтобы вытащить твой якорь из мелкого. Детям, знаешь ли, всякие там астральные паразиты совсем не полезны. А, в-третьих, — она глянула на Кощея и тот великодушно кивнул, мол, продолжай, — братьев Певерелл сколько было, помнишь? Правильно, трое. И, вопреки заблуждению некоторых историков, у всех у них были дети. Потомки Игнотуса и Кадма на протяжении всего этого времени оставались в пределах магической Британии, а вот дочь Антиоха вышла замуж за русского колдуна и уехала с ним. Вероятно, поэтому о ней мало кто помнит. А теперь угадай с трех раз, как звали того колдуна? Правильно. Кощеев Алексей Константинович. Мой дедушка и отец дяди Кости.

Васька ностальгически вздохнула и, воспользовавшись паузой, в течение которой Волдеморт производил в уме нехитрые математические вычисления, подбирал повторно отпавшую челюсть и менял цвет лица с сероватого на нежно-зеленый, захрустела стащенным из банки огурчиком.

— Ну что, все выяснил, что хотел? — наконец подал голос Кощей, наблюдавший за этой мизансценой с изрядной долей сарказма во взгляде. — А теперь слушай сюда, в ближайшее время к нам собирается заглянуть один твой старый знакомый…

========== Там о заре прихлынут волны… ==========

Как известно, утро добрым не бывает.

Эта выведенная путем тяжелого личного опыта многих поколений народная мудрость справедлива как по отношению к магглам, так и к магам, а главное — совершенно не зависит от национальности, гражданства и этнической принадлежности.

— ЗИНОВИЙ ВСЕВОЛОДЫЧ! — рокочущий бас ударил по ушам.

Горыныч, как раз в этот момент подносивший ко рту чашку крепкого, ароматного кофе (каждый скрашивает начало рабочего дня, как может), мысленно выругался. Конечно, главу внешней разведки с более чем двухсотлетним стажем каким-то там воплем над ухом не проймешь, но надо же и совесть иметь, в конце концов!

Секретарша Машенька, стоявшая возле его стола в ожидании утренних распоряжений, укоризненно покосилась на распахнувшуюся дверь.

— Алёша, ты вообще в курсе, что двери существуют, чтобы в них стучать? Особенно, если это дверь в этот кабинет? — шикнула она, косясь на помрачневшее начальство.

К чести Алёши, ему не надо было намекать дважды.

БУМ-БУМ-БУМ! Дверь из дорогого красного дерева содрогнулась под ударами богатырского кулака.

Чашка негромко звякнула о блюдце, Горыныч прикрыл глаза, борясь с настойчивым желанием сократить штат пограничной охраны на одного начальника.

— Снаружи, Алёша. В дверь стучат снаружи. ДО того, как войти… — угрожающе-шипящие нотки в голосе и недобрый взгляд могли смутить кого угодно из сотрудников Департамента Внешней Разведки, да и других отделов, но только не товарища Поповича.

Патологический оптимизм и начисто отсутствующее умение читать между строк вкупе с отбитым еще в ранней молодости инстинктом самосохранения делали его практически неуязвимым для любого рода неприятностей.

— Стоять!

— Дык, вы ж сами сказали… — Попович, честно собравшийся внять указаниям, растерянно моргнул.

Машенька закашлялась, умело маскируя неуместный смешок. Горыныч медленно выдохнул.

— Проехали. Что надо?

— А! — обрадовался Алёша. — Так я насчет этого… Арбуза Бульдогыча…

Машенька чуть не выронила папку с документами.

— Прости, кого?

— Он имеет в виду Альбуса Дамблдора, — невозмутимо пояснил Зиновий Всеволодович, допивая кофе. — И что с ним?

— Так он это, все въехать к нам хочет! Третьи сутки, в пограничной гостинице торчит, злится страшно, угрожает! А вы ж сказали без вашего личного разрешения его не впущать, вот мы и не впущаем!

Машенька и Горыныч обменялись взглядами.

— Третьи сутки, говоришь? — вкрадчиво переспросил Горыныч. — А что ж ты еще пару дней не подождал? Или, скажем, до конца недели?

— Э, — Алёша почесал в затылке. — Так говорю ж, сердится он больно! Весь персонал в гостинице загонял…

— Это был сарказм, Лёша! — не выдержала Машенька. — Ты почему раньше за разрешением не пришел?

— Да я ж приходил! — возмутился Попович. — Два дня тому назад приходил, ты ж мне сама сказала, мол, начальство занято!

— Ну да, было дело, у вас тогда совещание было, — Машенька глянула на Горыныча.

— Во! И вчера приходил, да только вас, Зиновий Всеволодыч, на месте не было…

— Ясно, — Горыныч отставил чашку. — А сообщить, что дело срочное, мозгов, конечно, не хватило. Ладно, — он поднял руку, пресекая возражения Алёши в зародыше. — Может, оно и к лучшему. Значит так, пропустите его и проводите ко мне. Без задержек. Все ясно?

— Не вопрос! — отрапортовал Алёша, с облегчением пятясь к двери. — Сию минуту все будет!

— Маша, — Горыныч обернулся к секретарше, — сообщи Кощею, что гость прибыл. Пусть готовится встречать…

***

А между тем в Англии Ужас всех преступников и по совместительству легендарный аврор в отставке — Аластор Грюм по кличке Грозный Глаз — гостя уже встретил накануне и теперь наслаждался последствиями своего гостеприимства, выраженными в кошмарном утреннем похмелье.