Деньги правят миром

— Её зовут Анима, — заметил Снейп, — не правда ли, говорящее имя?

Питер молча покивал, ожидая подробностей.

— В общем, с ней у меня всё и вышло. Один опыт, точнее, не один, но… Помнишь, мы читали об управлении фамильярами? — Снейп глубоко вздохнул. — Я попробовал на этой же технике, кое-что добавив к ней, конечно, пройти в разум её хозяина.

Пит только присвистнул. Надо же было такой идее появиться в голове его приятеля… Как только додумался?

— И как, получилось? — сам собой вырвался вопрос, хотя ответ на него был уже вполне ясен.

— Более чем. На том и погорел.

— И как это было?

— Ну, я узнал некоторые вещи про мистера Грина, он вовсе не Грин, кстати…

— Об этом я догадался. Мой отчим с ним вместе учился. Но как его настоящее имя, естественно, не говорит.

Снейп понимающе хмыкнул и продолжил не без гордости:

— Он далеко не сразу понял, что у него в голове оказался гость…

— Как это — не понял?!

— Значит, ты не дочитал мою тетрадь до конца, — немного разочарованно произнёс Снейп.

— Дочитал. Постой, ты что, пробовал ещё и прикрытие вмешательства?

— Ну конечно! Я ж не дурак лезть почти напролом неизвестно куда и к кому? — обиделся парень. — А потому побродил в его разуме изрядно. Это было невероятно, я ни у кого не видел настолько высокоорганизованной структуры!

— На что это было похоже? — Пётр едва не сгорал от предвкушения и, как выяснилось, не зря.

Систематизация информации у «мистера Грина» была на высоте, практически, как у хороших компьютеров вычислительного центра, судя по тому, что рассказал ему Снейп. То есть искать в его ментальных каталогах информацию оказалось огромным удовольствием, на чём Северус и залип. А поскольку сам хозяин никоим образом не ожидал визита постороннего (да ещё таким извращенным, как потом выяснилось, путём), то совершенно не защищался. Но уж когда до него дошло… Нарушитель был пойман, но успел сбежать. Или все-таки ему дали сбежать?

— Что именно я узнал, я тебе не скажу, сам понимаешь. Но довольно много.

— Угумс.

— Могу только сказать, что часть информации записана и находится в моей банковской ячейке, и будет обнародована в случае моей безвременной кончины, так что учил ты меня не зря. Ну, и завещание на тебя, Лили и Люпина.

— Так серьёзно?

— Прикрытие ещё никому не мешало, сам говорил. Именно это мистеру Грину, кстати, и понравилось, как ни странно.

— Как ты только обернуться-то успел?

— Так у меня же портал в Гринготтс прямиком к поверенному. С твоей же подачи, опять-таки, ты что, совсем не помнишь? Слил в их думосбор, перелили, запечатали, и вперёд. Когда я вернулся, меня, конечно, ждали, но всё уже было сделано. Да ты что, сколько раз мы с тобой об этом разговаривали, я что, тупой, что ли?

— И что тебе светит?

Снейп улыбнулся:

— Работа моей мечты. Знаешь, Тайный отдел это что-то вроде государства в государстве. Там всё… Ну, или не всё, но многое не так. Там плевать хотели на происхождение и деньги, но весьма уважают талант.

— Это тебя и подкупило.

— А тебя нет? Ты ведь теперь тоже с нами?

— С вами, да… только не забывай, любые властные структуры могут изменяться, и далеко не всегда в лучшую сторону. И гуманизмом особо не страдают, как правило. Так что если попадёшь к ним, живым, скорее всего, не выпустят. Хотя, с другой стороны, если ты для них ценен, то и защиту получишь достойную. Тебе выбирать. Я понимаю, сейчас нам очень нужна защита, но готов ли ты пожертвовать своим будущим ради неё? Всю жизнь ведь придётся работать на них.

— Мне и так всю жизнь придётся работать где-то и на кого-то. Так почему бы и не там? Условия, что мне обрисовали, весьма интересны. А уж перспективы…

— Представь, что самые лучшие твои изобретения будут засекречены, а значит, ты никогда не сможешь их запатентовать. Вряд ли тебя выпустят из страны. Вряд ли ты попадёшь на международные конференции зельеваров, например. А может, и фамилию свою забудешь, будешь мистером Блэком.

— Вот Блэком точно не буду, — рассмеялся Снейп. — Разве что Смитом. А, Смит уже занято… поживём-увидим. Пока их условия меня более чем устраивают, Лилс тоже не против. Мать с твоим отчимом, кстати, тоже уже в этой компании, что-то вроде внештатных сотрудников с ограниченным доступом.

— Ты и Эванс туда сманил?

— А как ещё защитить магглорождённую?

— Ну, не совсем магглорождённую, как выяснилось…

— Для Пожирателей это без разницы. Да и вообще информацию о её происхождении раскрывать не стоит, сквибов тоже особо никто не жалует, согласен?

— Так и не сможет никто ничего рассказать, все, кто знает — под Непреложным обетом. В том числе мать и старшие Блэки. Кстати, твои предки тоже контактируют с «тайнюками» или пока нет?

— Не знаю, спрошу.

«Вот, значит, как, — думал Пётр. — Взрослые волшебники опомнились наконец и начали свою игру. Надо будет установить, с кем и о чём можно общаться. Интересно, почему этого так и не случилось в книгах… Или всё было в таком же глубоком секрете, но неудачно, не сложилось, а потому столько жертв… Кстати, а сколько? В обычных газетах того времени не было ничего о внутренних войнах и даже об участившихся бандитских разборках, значит, простые люди на самом деле не особо страдали. Против кого тогда боролся Реддл? Только против нечистокровных волшебников? Что за чушь?..»

Супруга Нотта-старшего с удивлением смотрела на мужа: таким она его не видела ещё никогда. Напрягшиеся до красных сосудов глаза, злобный оскал, трясущиеся руки…

— Тео, тебя прокляли? Разреши, я посмотрю…

— Круцио, — услышала она в ответ, уже падая на пол и корчась от боли.

Но, видимо, старый брачный обет оказался достаточно силён: лорд Нотт, вскрикнув, мгновенно отменил заклинание и упал на колени рядом с женой.

— Мерлин, что я творю… Прости, прости, родная, не знаю, что со мной было…

Она подняла мокрое от слез лицо, а мужчина скривился и зашипел, потирая рукой левое предплечье.

— Это… Она? Метка? — слабым голосом спросила жена. — Я не верю, это не ты. Ты не мог…

И лорд Нотт с неожиданной ясностью понял, что жена права. Он уже не раз замечал, что Тёмный Лорд, которого они недавно признали аж своим повелителем, ведёт себя довольно странно. Слишком странно.

Фамильные защитные амулеты часто буквально рассыпались в руках, а заказать новые было не у кого: обращаться к гоблинам чревато, а лорд Поттер был на континенте, и хоть к нему сновали курьеры, не мог работать с такой скоростью, да, наверное, и не хотел. А цены на чёрном рынке скакнули так, что немногие могли себе позволить пополнять запас оттуда.

Лорд Нотт мог. Пока. И с оторопью наблюдал, как его сподвижники и сам Милорд становятся кем-то вроде сумасшедших. Ну, одержимых уж точно. Хотя, если вспомнить Беллатрикс Лестрейндж и её супруга с деверем, то и в самом деле сумасшедших. Вот только стоило ему задуматься об этом, как начинало ломить руку… И он все меньше и меньше размышлял на эту тему, организм сопротивлялся, не желая терпеть следующую за этим боль.

Так бы все и продолжалось, если бы под угрозой не оказалась его собственная семья… Надо было что-то делать. Куда податься? У лорда Нотта было два варианта: Орион Блэк и, как ни странно, Люциус Малфой. То, что у последнего, скорей всего, появился уникальный амулет, защищающий его от распространения всеобщего безумия, не могли понять только сами безумцы.

А Нотт, в отличие от них, прекрасно видел, что при внешней полной почтительности молодой человек остаётся весьма и весьма себе на уме, стараясь местами только делать вид, что принимает участие в новых развлечениях Лорда. И даже Круциатус не особо его пронимает, хотя вопит и корчится он куда больше остальных, но слишком уж быстро аппарирует после того, как его отпустят. Другой бы отлеживался после такого пару часов, если не больше, а Малфой — фьють, и нет его.

Блэков-старших просто не было в их рядах, несмотря на то, что раньше они частенько принимали всех Вальпургиевых рыцарей у себя и, хоть Орион был достаточно сдержан, но Вальбурга весьма приветствовала Лорда и его начинания. И сам Милорд их даже не упоминал, словно те перестали существовать. Значит, как-то они смогли отойти. Вовремя, надо сказать.