Назад в будущее

– В левый, – определился я.

Мы смогли уйти в левый коридор и продолжили бежать. Артем, дыхание которого пока не сбивалось, спросил на бегу:

– Где мы?

– Это космическая станция. Рухлядь третьего поколения. Относится к классу больших грузопассажирских станций. Произведена, между прочим, в государстве, где официально разрешено рабство.

– Почему левый коридор?

– Судя по обозначениям на стенах, мы в старом секторе, нас через грузовую шлюзовую с судна выгнали. Палуба Б. Если бы вправо побежали, оказались бы на палубе, где заводом-производителем сделаны боксы для содержания рабов. В общем, бежать оттуда нереально, тем более с нашими теперешними возможностями. Левый коридор ведет в сторону складских палуб. Скорее всего, там самодельные боксы для содержания рабов. Может, это содержание и будет хуже, но и шансы свалить повышаются.

– Так ведь это станция работорговцев, как мы сможем от них скрыться, если находимся на их территории?

– Видишь тот квадрат на стене? – указал я на стену, мимо которой мы бежали.

– Нет, ничего не вижу.

– Тут нужен опытный взгляд. Поверь, он там есть, как суслик. Это вход в технические коммуникации. Укроемся там, нас с собаками не найдут, такие всю станцию пронизывают. Там дальше сориентируемся, как свалить. Но бежать нужно до того, как нам наденут рабские ошейники или установят импланты подчинения. Я-то выкручусь, с тобой будет сложнее.

– Может, сейчас рвануть?

– У тебя есть спецключ для открытия люков и входов в коммуникации? Вот и молчи, ключ нужен, или какой-то его заменитель.

Общаться мы старались тихо, чтобы другие земляне не услышали. Если кто приближался, замолкали. Не успели мы добежать до складов, где находились боксы для рабов, как вдруг забеспокоились охранники, и из динамиков искин стал передавать сообщение о вторжении в систему антранского флота, передавая приказ начальника службы безопасности занять боевые посты.

– Чего это он орет? – прокричал Артем.

– Ты что, общий еще не освоил? Понятно. Это искусственный интеллект станции, сообщает о том, что ее атакует флот Антрана.

Шок от этого громкого приказного голоса был для и так ошарашенных рабов слишком большим ударом, так что многие просто сели на корточки, закрывая голову руками. Бегущие сзади натыкались на них, и образовывалась куча-мала. Несмотря на активное махание дубинками, ситуация не менялась. Некоторые охранники рванули в другие коридоры, ловя паникующих рабов или под этим видом просто сваливая, однако с нами осталось трое.

– А вот теперь наше время, – повернулся я к Артему. – Мои два слева, твой правый. Берем!

Перескочив через груду тел, я обрушился на ближайшего охранника. Несмотря на то что тот был в спецназовском бронекостюме пятого поколения, да еще полностью активном с герметизированным шлемом, это его не спасло. Сбитый с ног моей тяжелой тушей – я все же нордовец, – тот зашевелился на спине, пытаясь перевернуться, чтобы подняться, но я не дал. Щелкнула застежка ножен виброножа у него на бедре, и клинок вошел подмышку – самое слабое место у этих бронекостюмов. К тому же быстро ремонтируемое. Восстановить костюм труда не составит. Вскочив, я хотел было заняться вторым охранником, но тот уже был погребен под грудой тел рабов. Отшвырнув девчушку, что с трудом своим весом удерживала его правую руку, я так же вогнал клинок ему подмышку. После этого бросился на помощь Артему. Тут было плохо, охранник отбивался вполне успешно и уже сменил свою дубинку на нейротик. Перед ним лежала куча обездвиженных тел, включая Артема. Нейротик в руках охранника продолжал свистеть неисправным поршнем, выдавая импульсы, и куча перед ним росла, однако против ножа тот ничего не смог сделать. Нож пролетел шесть метров, что нас разделяли, и вошел тому в глаз, пробив бронещиток шлема.

Медлить я не стал, нож еще летел, а я уже бросился к заваленному телами Артему и, ухватив его подмышки, оттащил к стене, где было куда свободнее. Туда же оттащил убитого мной первым охранника, другие уцелевшие и не лишенные подвижности земляне обыскивали трупы охранников, снимая все, что было прицеплено, явно не понимая, что это и для чего им. Главное, чтобы было. Сняв аптечку с пояса охранника, я приложил ее к шее Артема. Буквально через десять секунд тот зашевелился и прохрипел:

– Черт, никогда так хреново не было. Чем это меня?

– Полицейский ручной нейротик. Используется для подавления мятежей, бунтов, ну или просто несанкционированных митингов. Устаревший, сейчас такие не используются, сняты с вооружения полиции. Признано комиссией общечеловеков опасным и варварским оружием. Полежи, сейчас легче будет.

Что странно, к нам старались не приближаться, моего охранника не трогали, что позволило мне снять с него бронекостюм и закрепить на спине, завязав рукава под подбородком. Ботинки и шлем я сунул внутрь костюма, броник был встроенный.

– Почему не надеваешь? – удивился Артем.

– Управляется нейросетью. У тебя она есть? Вот и у меня нет. Тем более наверняка придется ломать управляющий блок, чтобы снять привязку к прошлому хозяину. У всех охранников оружие и бронекостюмы с привязкой, чтобы рабы во время бунта воспользоваться не могли, это правило, которое работорговцы стараются соблюдать, они у них кровью пишутся. Так же и с оружием. Не смотри, что в кобурах, воспользоваться не сможешь. Только хозяин. Вот с виброножом охранник допустил ошибку, зря взял. Как себя чувствуешь? Идти сможешь? Нам уходить надо.

– Да.

Я помог Артему подняться, коридор уже был очищен, все остальные разбежались, других охранников тоже не было, так что подставил напарнику плечо, и мы достаточно быстрым шагом направились к повороту.

– А остальные? – кивнул Артем на два с половиной десятка землян, что остались лежать на покрытии пола коридора.

– У тебя есть возможность им помочь?

– Не думаю.

– Ну и молчи, самому тошно. Если флот возьмет станцию, то освободит их… Стой тут.

До пересечения коридора мы не дошли, встали у едва заметной крышки люка в техническую шахту. Охранник, конечно, не техник, но пустые ножны виброножа подошли вместо спецключа. Я снял три защелки и, снимая четвертую, пробормотал:

– А что, можно!

Открыв шахту, я велел Артему залезать в нее, а сам побежал к куче парней и девчат. Там ухватив два ближайших тела за руки, волоком тащил их к шахте и передавал Артему. Тут была длинная горизонтальная шахта, причем достаточного размера, должно хватить места людей спрятать. Вернувшись во второй раз, приметил крупного мужчину и прижал к его шее аптечку – будет помогать, да и остальных обошел, после чего продолжил перетаскивать. Коридор был пуст, но один раз пришлось упасть на пол: над нами прошуршала средняя грузовая платформа с парой пиратов на борту, но они на нас не обратили внимания, видимо эвакуировались. Я лишь пожалел, что потратил препараты из аптечки на того первого здоровяка, остальным могло не хватить. Тот еще не отошел от действия нейротика, и когда платформа пролетала, не отреагировал на мой крик всем лечь, платформа снесла ему полголовы, забрызгав содержимым лежавших рядом несостоявшихся рабов. Я лишь сплюнул и продолжил работу.

Последние из оставшихся в коридоре уже ковыляли до шахты сами. Там я закрыл крышку, и мы остались в темноте. Я достал из разгрузки фонарик и включил его, осветив забитую обнаженными людьми шахту.

– Хорошо охранники тут упакованы. Даже фонарики с полным зарядом.

Тут те, кто знал русский – а таких было где-то треть от общего количества – сразу стали задавать вопросы, сообразив, что мы что-то знаем, но на них зашипел Артем, призывая к молчанию и сообщая, что мы находимся на космической станции работорговцев. Ох, лучше бы он промолчал. Нас не нашли только потому, что коридор так и оставался пустым. Похоже, это был резервный слабо используемый транспортный коридор. Но я не хотел тут оставаться, датчики на перекрестке работали, и искин наверняка засек, куда мы делись. Это коммуникации он практически не контролировал, а вот коридор – прекрасно. Когда пираты освободятся, то наверняка пошлют если не людей, то дроидов нас отловить.