Свон и Миллс

– Спасибо, – искренне сказала она.

Регина, подкрашивая губы, снова молча кивнула.

Свон моментально стало неловко. В том числе, и за собственные слегка дрожащие ноги. Чего это они? Она даже потопала ими, чтобы сбить дрожь, но получилось не сразу. Пришлось взглянуть на едва прикрытое мертвое тело, чтобы мгновенно ощутить приступ тошноты и отвлечься.

– Слушай, извини, – пробормотала она. – Тут такое дело, понимаешь…

Она замолчала, не зная, что и сказать.

Регина поправила лацканы халата, смятые пальцами Свон, и сказала как-то суховато:

– Это было неожиданно, мисс Свон.

Вот дела!

Совесть вгрызлась в мягкие ткани еще более активно, так, что даже вонь прозекторской почти перестала ощущаться.

– Настолько, что ты забыла, что мы перешли на «ты»? – огорчилась Свон. – Я так плохо целуюсь? – попыталась она перевести все в шутку. В самом деле, над таким лучше посмеяться.

Регина немного нервно поддернула воротник халата.

– Простите… прости, Эмма. Я слегка удивлена и еще больше нервничаю. Обычно я не целуюсь с женщинами рядом со вскрытыми трупами.

Она зачем-то принялась поправлять волосы, хотя вот их Свон точно не трогала. Она отлично это помнила.

– А как ты обычно целуешься с женщинами? – мгновенно прицепилась к словам Свон. В голове у нее тут же закрутилось пари, заключенное с Джонсом. Неужели он все же выиграет?

Регина покачала головой и отвернулась, снова берясь за скальпель. В какой-то момент Свон искренне поверила, что сейчас ее этим самым скальпелем и вскроют. Но Регина, подержав его в руке, просто положила обратно и повернулась.

– Могу ли я теперь спросить, что происходит?

Свон обреченно кивнула. Да уж, теперь уйти от ответа не получится. Некрасиво.

– Этот агент… Хантер…

Свон отлипла от стенки, сделала пару шагов к Регине, снова почуяла запах и предпочла отойти обратно.

– Вы с ним знакомы, как я понимаю? – прозорливо поинтересовалась Регина. Она скрестила руки на груди и стояла теперь перед Свон немым укором. Заново подкрашенные губы выглядели идеально. Свон невольно вспомнила, какие они мягкие, и снова ощутила дрожь в ногах. Да ладно!

– Мы знакомы, да. Встречались пару лет назад. В смысле, спали.

Регина поморщилась.

– Я в состоянии различить нюансы в данной ситуации, даже учитывая то волнение, в которое вы меня ввергли.

Она снова перешла на официальный тон, но Свон не рискнула ее поправлять. У каждого свои способы справиться со стрессом, в конце-то концов.

– В общем… – она набрала воздуха в грудь. – Я с ним рассталась. Не очень хорошо. Так сложилось, что не складывалось у нас.

Слова как-то трудно подбирались. Свон недоумевала, почему так. Что может быть неудобного в том, чтобы рассказать Регине правду?

Регина стояла незыблемой скалой и ждала продолжения. Свон на ее месте тоже было бы интересно, поэтому пришлось продолжать:

– Там трудно все было. Он эмоциональный очень. Плаксивый даже. Я сначала не знала, а потом… В общем, не мой тип. Я ему об этом и сказала, мол, хочу, чтобы мужчина был мужчиной, а не плакал над Бемби. Он обиделся, все дела. Я предложила разойтись на время, мол, мне надо подумать, а сама решила, что под шумок свалю. Но он понял, видимо, и так разволновался, что схлопотал инфаркт.

Брови Регины взлетели в немом удивлении. Свон покивала.

– Я же говорю – очень эмоциональный тип. Ладно, в общем, хорошо, что я рядом была, отвезла его в больницу. Но вообще все это только больше меня убедило, что не пара мы. Короче, я сбежала.

Теперь ей было стыдно еще и за свое прошлое. Но Регина вроде не осуждала. Хотя по ее молчанию хрен поймешь.

– Как-то так, – вздохнула Свон. – И вот теперь он снова тут, и он мой куратор, и он начал нести эту чушь про то, что надо снова попробовать, а мне это сильно не понравилось.

Регина нахмурилась.

– Это домогательство со стороны вышестоящего.

– Вот и я о чем! – оживилась Свон, радуясь, что, кажется, заимела поддержку. – Да и в любом случае, мне эти отношения не нужны. Я сбежала от него сюда, но он как-то понял, где я, и поэтому получилось вот так… – она смешалась и развела руками, принимая как можно более виноватый вид.

Регина поджала губы.

– Что ж, мне жаль, что у вас сейчас такое положение, детектив, но это не давало вам права использовать меня без предварительного согласия.

Свон вжала голову в плечи, покорно принимая отповедь. Все верно. Она поступила не очень красиво, но у нее было так мало времени! Что еще она могла сделать? Спрятаться под стол? Притвориться трупом? Дать Регине себя вскрыть?

Запах снова ударил в нос, Свон задержала дыхание и прогундосила:

– Извини. Правда.

Она надеялась, что раскаяния в ее голосе достаточно.

Регина кивнула.

– Я принимаю ваши извинения. А сейчас мне нужно работать.

И она отвернулась, всем своим видом показывая, что ничего она не принимает, но из вежливости делает вид, будто все в порядке.

Свон сникла окончательно. Кажется, дружба накрылась. Из-за какого-то поцелуя! Черт дернул ее поспорить с Джонсом! Если бы не это, в голову бы никогда не пришло такое!

Свон уставилась в спину Регины, будто надеясь, что пристальный взгляд заставит ее развернуться. Ничего подобного. Вот ведь кремень!

Свон снова вздохнула.

– Извини, – проблеяла она еще раз и вышла из прозекторской.

Грустно как-то. А ведь во всем Хантер виноват! Нет, она однозначно напишет на него докладную.

Пройдя с десяток шагов, Свон остановилась, зачем-то потрогала губы и обернулась. Нет, Регина вслед ей не смотрела. Можно было не рассчитывать.

Огорченная и раздосадованная, Свон вернулась в участок и плюхнулась за свой стол. Пару минут посидела без дела, потом подорвалась и позвонила в больницу. Новости ее расстроили: врач без прикрас сказал, что пока все не очень хорошо, появились опасения, что рука не приживется обратно. Свон спросила, почему, но четкого ответа не получила. «Так бывает», – скупо пояснил врач. Так бывает, ха! Врачи они или нет?! Что за дела вообще!

Джонс без руки – это хреново. Это реально хреново. Вот теперь Свон приуныла, Хоппер остался бы доволен. Ладно еще, что левая, но все равно…

День явно не задался, хотя утро ничего такого не предвещало. Может, стоит поработать, и все само собой рассосется? Тем более что бумажная работа есть всегда, и когда-то ею нужно озадачиться. Вот Свон и озадачилась.

Озадачивалась она аж до самого вечера, так что когда подняла голову, то увидела, что в участке остались только она, Белль да Руби, которая откровенно скучала и бросала в мусорную корзину скомканную бумагу. В основном, промахивалась.

– Тухловато как-то, – протянула Свон, понимая, что заработалась.

Белль приподняла голову из-за своей конторки.

– Есть, что предложить? – улыбнулась она немного смущенно. Впрочем, она всегда так улыбалась, тип лица у нее такой был, что всегда казалось, будто Белль смущается. Свон это даже нравилось: такая наивная невинность. Или невинная наивность, кому как. Вон Голду, вроде, тоже нравилось.

Руби скомкала очередной лист, прицелилась, бросила, попала, победно вскинула руки и предложила:

– А не накатить ли нам, подруженьки, в честь прекрасного окончания этого не менее прекрасного дня?

Сарказм звучал в каждой букве.

Свон подумала и согласилась. Белль приподняла стопку документов и покачала головой. Руби хмыкнула, встала и подошла к ней. Взяла эту самую стопку, открыла ящик и запихнула ее туда. Без следа.

– Смотри-ка, – с деланным удивлением сказала она. – Было, а теперь нет. Чудеса.

Белль хихикнула и кивнула.

– Тогда я сейчас, только в туалет сбегаю.

– В туалет можно, – милостиво разрешила Руби и проводила Белль долгим взглядом. Потом повернулась к Свон, натягивающей куртку.

– Как думаешь, удастся у нее выпытать что-нибудь по поводу Голда? Охота посплетничать!

Кажется, Руби отошла от смерти Виктора. Ну и правильно, кем он ей был? Сутенером? Пфф!