Страница 33 из 94
Переливающиеся, ухоженные, длинные светлые волосы. Сказочная фигура. Идеально симметричные черты лица. Интригующей формы глаза. Скулы, за которые можно умереть. Высокие и тонкие. На ней был приталенный, стильный свитер, джинсы за двести долларов, сапоги за семьсот долларов и сумочка за полторы тысячи долларов.
И у нее были необычайно красивые руки с идеальным красным маникюром.
Она выглядела так, будто сошла со страниц журнала селебрити.
И она была бывшей женой Брока.
Ее поразительные, сердитые, наполненные ненавистью глаза устремились на меня, и она требовательно спросила:
— Кто ты?
Я открыла рот, чтобы ответить, но в моем видении появился Брок, который меня опередил:
— Это Тесс, Оливия, и серьезно, это перебор, — прорычал он.
— Тесс? — спросила она, не отрывая от меня своего взгляда, а потом посмотрела на Брока, — Тесс?!
— Может ты сделаешь мне одолжение и выйдешь на улицу продолжить свою истерику вместо того, чтобы выплескивать все перед детьми и моей женщиной.
Ой, не нужно, неправильно, совсем неправильный ответ.
Я поняла это, когда она прошипела:
— Твоей женщины?!
— Господи, Оливия, мы можем, бл*дь, выйти на улицу? — Спросил Брок.
— Нет, мы, черт побери, не можем! — Взвизгнула она.
И тут я не выдержала.
— Ладно, мальчики, — тихо сказала я, положив свой кондитерский мешок, — сделайте мне одолжение, возьмите пальто. Давай прогуляемся по кварталу.
— Не смей никуда уводить моих детей, — набросилась на меня Оливия, подняв руку, она видно хотела ударить меня по руке.
— Уводи их, Тесс, — прорычал Брок.
— Вставайте, мальчики, пойдем, — прошептала я, но они видно, словно приклеились к стульям.
— Не смей покидать этот дом с моими детьми! — крикнула Оливия.
— Давай, Тесс, — рявкнул Брок.
— Ребята, — позвала я, обходя барную стойку, — подъем. Пошли.
— У тебя будут огромные проблемы, если эта женщина выведет моих сыновей из дома, — пригрозила Оливия Броку.
— Ты ворвалась в мой дом без приглашения, у нас уже огромные проблемы, Оливия, — ответил Брок.
— Что происходит? — Услышала я, Оливия и Брок оба повернули головы к двери, я попыталась вспомнить, потому что голос смутно казался мне знакомым, но так и не смогла, пока Джоуи не прошептал:
— Дедушка.
Господи, старик Лукас все время появлялся в самое интересное время.
— Что происходит, Коб, я приехала, чтобы забрать своих детей, а Слим не отпускает их, —сообщила Оливия своему бывшему тестю, скрестив руки на груди, выставив вперед ногу.
— Ну, не ожидал, — ответил Коб, которого мы по-прежнему не видели. — Должно быть, я что-то перепутал. Мне казалось, ты забираешь мальчиков в пять, поэтому зашел повидаться с внуками. Неужели я не заметил, как пролетели два часа?
Я увидела, как Рекс кинул косой взгляд на своего брата, Джоуи слегка улыбнулся, затем они оба, наконец, спрыгнули с барных стульев и помчались вниз по лестнице.
— Привет, дедушка! — Услышала я крик Джоуи.
— Привет, дедуля! — крикнул Рекс за ним.
— Джоуи, Рекс, обнимите своего деда, — приказал Коб.
Оливия внимательно прислушивалась, мы по-прежнему их не видели. Брок нахмурившись смотрел на свои ботинки.
— Тесс испекла нам торт! — Услышала я взволнованный голос Рекса. — Морковный. Любимый мой и папин!
— И мой любимый, парень, — добавил Коб. — У кого-то день рождения?
— Нет, — ответил Джоуи. — Она делает это все время. Мы ели кексы в прошлый раз, когда навещали отца. Она зарабатывает на жизнь, выпекая торты.
— Она зарабатывает, выпекая торты, — презрительно прошептала Оливия, и я почувствовала, как выпрямила спину, но заметила, как голова Брока дернулась, и он повернулся лицом, злобно взглянув на свою бывшую жену, отчего я, хотя взгляд относился не ко мне, вздрогнула.
— Ты бы видел, как она его украшает, дедуля, — сказал Рекс. — Она делает это так быстро, что не видно, как двигаются ее руки. Это как те люди по телевизору.
Их слова заставили меня почувствовать себя намного лучше, и когда я говорю намного лучше, имею в виду, что я гордилась собой, испытывая, настоящее самодовольство, но нацепив на лицо довольную улыбку, я уперлась взглядом в пол.
— Я должен это увидеть, — пробормотал Коб.
— Ты должен поторопиться, она почти закончила, — сказал Рекс.
— Хорошо, мы с внуками посмотрим, как Тесс будет украшать торт, а вы двое выходите на парковку и заканчиваете свой разговор, — предложил Коб. — По-моему хороший план?
Я перевела взгляд с пола в гостиную, Оливия смотрела на Коба, затем перевела глаза на Брока, а затем она посмотрела на меня, стреляя кинжалами.
Потом она опять посмотрела на Брока, и на меня, сказав:
— Почему-то я не удивлена, что ты выпекаешь торты?
— Может потому, что у нее имеется настоящее женское тело, которым наслаждается настоящий мужчина, — пауза, а затем последний убийственный выстрел, — наслаждается часто, а не телом, состоящим из углов и костей, краткая новость специально для тебя, Оливия, тело, в котором нет ничего хорошего? — спросил Брок, она с ненавистью взглянула на него, и было ясно по его взгляду и настроению, которое повисло в комнате, что затыкаться он не собирался. — Тебе тоже следует посмотреть, как Тесс украшает торт, может тебе станет интересно, понаблюдать, как имеющие талант люди делают подобные вещи, что вообще не присуще тебе. — Он уже и так совершил убийственный выстрел, но этим он окончательно воткнул в нее нож. Но он все равно не закончил: — Я специально передам детям пару кусочков для тебя домой. Попробовав его, ты может поймешь, что жизнь может быть сладкой, а не горькой. А когда его попробует Дейд, то может он вспомнит, что есть женщины, которые заботятся о своем мужчине, а не тратят всю свою энергию, высасывая ему мозги.
— Слим, — мягко произнес Коб, появившись в поле моего зрения, поднимаясь по лестнице, с нежностью глядя на сына, но несмотря на его любящий взгляд, он явно давал понять Броку, что все поняли его точку зрения и этого вполне достаточно, пришло время двигаться дальше. Когда его глаза остановились на мне, он мягко сказал:
— Привет, Тесс. Приятно тебя снова увидеть.
— Привет, — также тихо ответила я.
— Дети должны быть у меня дома в пять. — Услышала я, как Оливия прошипела Броку.
— Я привезу их в семь, чтобы папа мог насладиться общением с ними.
Я отошла за стойку, но взглянула на гостиную, когда Коб и парни расселись у барной стойки, и в данную минуту я заметила гримасу на ее лице, и как она воротила нос, когда смотрела на Брока.
Элли была права. У нее все время была гримаса на лице, и после первоначального впечатления ее внешности, ее слов, отношения к детям, Броку и ко мне, ненависти и злости, она показалась мне уже не такой красивой, как первоначально.
— Хорошо, — выплюнула она и гордо пошла к двери.
Я взяла кондитерский мешок и вернулась к украшению торта, прислушиваясь к звукам вокруг.
Поэтому услышала, как Брок тихо сквозь зубы произнес:
— Остынь, и подумай об этом, Оливия. Сделаешь подобное дерьмо еще раз, я имею в виду, что ты здесь устроила — с шоу на два часа раньше и все такое, выплескивая свое дерьмо перед моими детьми и моей женщиной, предупреждаю тебя, я приму меры.
— Пошел нах*й, Слим, — прошипела она в ответ.
— О, Боже! — пробормотал Брок.
Я мельком глянула на Коба, он сжал губы, подбородок напрягся, и смотрел он на столешницу.
Должно быть почувствовав мой взгляд, он поднял голову, встретившись со мной глазами, его черты разгладились, и он улыбнулся, но глаза все равно остались напряженными, сердитыми, затем он протянул руку и положил на голову Рекса, прижав его к себе.
— Это большой торт, парень, такой большой, что подумываю уговорить Тесс разрешить мне остаться, чтобы я мог стрельнуть кусочек, — сказал Коб Рексу.
— Я не знаю, каждый собирался съесть по четвертинки, — сказал Рекс и ухмыльнулся ему.
Вернулся Брок, подошел к концу стойки бара и посмотрел на сыновей.