Страница 10 из 94
И у меня почему-то было ощущение, что она готова мне что-то сказать.
Поэтому приняв вполне невинный вид, я спросила:
— Что?
— Что?! — переспросила она, не купившись на мой поддельный невинный взгляд ни на секунду, я поняла это, когда ее брови взлетели, и она продолжила: — Девочка, я вошла к тебе домой, а у тебя было лицо... лицо... — она покачала головой. — Я даже не могу сказать, что с лицом, но выражение все такое же. — И как будто я не знала, что такое лицо, она подняла палец и ткнула им в мою сторону, потом опустила руку. — Единственное я знаю, что три месяца ты была адом на колесах, никто не мог угнаться за тобой, а теперь ты выглядишь задумчивой, как будто находишься в своих грезах.
Черт.
Мне действительно стоило помнить, даже несмотря на то, что Марта переживала свою вечную драму, это совсем не означало, что она не обращала внимания на других.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — соврала я.
— Конечно, знаешь, — заявила Эльвира, бросая лед в шейкер.
— Э-э... — пробормотала я Эльвире, немного удивившись, так как познакомилась с ней всего лишь меньше часа назад, она точно ничего не могла обо мне знать, особенно об этом.
— У меня есть дар, — сообщила мне Эльвира, отвечая на мой незаданный вопрос. — Я умею читать лица людей. — Она закрутила крышку на шейкере и начала трясти. — Ты точно знаешь, о чем говорит твоя подруга.
Вот дерьмо.
Я почувствовала на себе глаза всех присутствующих, но Марта продолжила:
— Хорошо, Тесс, я тогда отступила, потому что ты же знаешь мне не нравился этот Джейк, но выражение на твоем лице сейчас… я устала отступать.
Вот дерьмо.
В этот момент Марта окинула взглядом подиум красивых женщин вокруг стола и поделилась:
— Она переспала с этим парнем... горячим, и когда я говорю горячим, именно такого я имею в виду, — она облизала палец, резанула им по воздуху, издав шипящий звук, и продолжила: — обжигающе горячим. Но это плохие новости.
Можно было с уверенностью сказать, что я не хотела говорить об этом вообще, но с еще большей уверенностью сказать, что я не хотела говорить об этом, выпивая втихушку «Космо» на Аденой идеальной задней веранде с кучей женщин, которых я толком не знала, буквально только познакомилась на очень плохой вечеринке бэби-шауэр, где я не хотела присутствовать, а хотела оказаться дома, подготовиться к девяти часам, когда должен приехать Брок, и мы поговорим.
Поэтому я начала:
— Марта…
— Нет, девочка, — отрезала Марта, остановив меня поднятой ладонью перед моим лицом, на что Эльвира пробормотала:
— О, черт, это серьезно. Она протягивает руку помощи.
Марта продолжила, опустив руку и оглядываясь на стайку красавиц.
— У этого парня было все: походка, голос, волосы, задница, парень, я бы продала свою душу, чтобы просто провести пальцами по его предплечьям, — она подалась вперед и зашептала: — У него появляются вены на руках и предплечьях, чертовски вкусные.
О боже.
Совершенно не обращала внимания.
— Ммм, я слушаю тебя, — пробормотали Эльвира и Трейси в унисон, их глаза восхищенно смотрели на Марту, как и на лицо Гвен, но Камилла смотрела на меня.
Марта продолжила:
— Он приглашал ее к себе в квартиру? Нет. Она знала, где он работает? Нет. Она познакомилась с его друзьями? Нет. С семьей? Неа. Всегда он ошивался у нее или в каком-нибудь баре. Никогда не приглашал хорошо поесть. Никогда не покупал ей шмотки и не выводил мою девочку в город. Он познакомился с ее друзьями. Он появился в ее пекарне. Она только знает, что он одинокий волк, живущий за счет наследства своей семьи, и, насколько я могу судить, он не щедрый. Если он звонил, она отвечала. Если она не могла подойти к телефону, он оставлял сообщение, она сразу же перезванивала. Он хотел встретиться, она спрашивала, где и в какое время и была там.
— О, Боже мой, — пробормотала Гвен, явно разочарованная, что я подвела нашу сторону.
— Ты имеешь полное право, так сказать. О, Боже мой, — согласилась Марта. — Она слушала меня, когда я сказала ей играть круто? Нет. Она слушала меня, когда я говорила, что за четыре месяца ты должна заглянуть в записную книжку своего мужчины, и, по крайней мере, познакомиться хотя бы с одним его другом? Нет. Я все понимаю. Она была влюблена в этого чувака. Черт, Мелисса Этеридж тоже бы запала на этого чувака. Он ходячий, говорящий, дышащий тип чувака, в которого вы... бы... влюбились. Но девушка должна вести себя спокойно и не выходить за рамки. (Мелисса Этеридж — американская рок-певица, обладательница премий «Оскар» и «Грэмми», борец за права сексуальных меньшинств. – прим. пер.)
Я попыталась снова:
— Марта…
Она перевела на меня светлые голубые глаза.
— Неа, Тесс. Ты выложилась вся, я знаю, что за последние три месяца не было ни разговоров, ни встреч, Джейк Нокс внезапно исчез с лица земли. — Она наклонилась ко мне. — Я знаю.
Затем она выпрямилась.
— Все закончилось. Потому что смываешься отсюда, зацикленная, словно одержимая. — Она повернулась к девочкам. — Вдруг после двадцати пяти лет моих разговоров с ней на эту тему, я впервые достучалась до нее.
Вдруг она стала заниматься кикбоксингом три дня в неделю. Вдруг рассматривает другое место, чтобы открыть новую пекарню и расширить свой бизнес, в то же время выставила свой дом на продажу, который любит, и подумывает переехать в Кентукки. Вдруг она отправилась к новому стилисту, потратила триста долбаных долларов на новый стиль. Внезапно она перестала ходит по магазинам «Нордстром», а побирушничает среди стеллажей «Байкерс Бейбис Р Ас». Мы все знаем, что когда серьезный сексуальный парень бросает девушку, у нее есть два варианта. Она садится на насест своей задницей в ближайшем «ЛаМаре», неуклонно пробираясь через все меню, пока не наберет пятьдесят фунтов и не откажется от мужчин, потом найдет себе пивного пузатого неудачника, который готов поклоняться земле, по которой она ходила. Или она изменяет свой образ, пиная коробки к новому пути своей задницы, бросается в работу, это означает, что она живет и дышит тем моментом, когда снова увидит его и сможет сказать: «Посмотри, от чего ты отказался, мудак». — Глаза Марты вернулись ко мне. — И это то, чем ты занимаешься.
Я этим не занималась.
Или, не совсем занималась этим.
— Мар…, — начала я снова, но меня опять перебили.
— Но сегодня, я вижу по твоим глазам. Что-то случилось, и мне кажется, что этот парень вернулся. Ты снова в своих мыслях, живешь мечтой, что он окажется тем, кем ты хочешь его видеть, когда все вокруг говорит, что он... не…
— Говори, как есть, сестра, — приказала Эльвира.
— Не хочу показаться невежливой, но..., — я осмотрела девчачью банду. — Я, действительно, не знаю вас всех и, возможно,…
Эльвира отрезала:
— Неа, ты не знаешь нас, в этом есть чертова правда, но я скажу тебе, то, что я услышала от твоей подруги, сейчас — время интервенции, и у нас у всех есть сиськи и задница, кроме Камиллы, у нее только задница, но ей повезло, Бог хорошо наградил ее этим, мы клуб по интересам и в любое время участники могут оказаться в ситуации, где нужна интервенция, это наш долг подтолкнуть, даже если мы не знаем тебя, сестра, — заявила Эльвира, просканировав собравшихся за столом, она спросила: — Я права?
Я смотрела на Эльвиру, безрадостно признавая то, что она говорила, было полным безумием, но также казалось правильным, как и большинство, что имело отношение к женщинам. Также, как и ее замечание по поводу Камиллы, которая светилась сверху, но компенсировала щедрой частью ниже поясницы.
— Ты права, Эльвира, — вмешалась Трейси.
— Я думаю... — начала Камилла, но Эльвира перебила и ее.
— Выкладывай, — приказала она мне. — Этот Джейк вернулся?
— Вроде как, — я даже не поняла, что сама произнесла эти слова, только увидела, как брови Эльвиры взлетели вверх страшным образом.
— Вроде как? Как мальчик может вернуться?
— Эм... — пробормотала я, избегая взгляда Марты, так как она тоже была права, я же ничего не рассказывала, что произошло с Броком, Дэмианом и межведомственной оперативной группой, которая собралась, чтобы провести операцию совместно с отделом по борьбе с наркотиками с моим бывшем мужем, и я поняла, что именно рассказ и должен как-то объединять подруг.