Инсайдер (ЛП)

Тони в замешательстве нахмурилась. Как можно объезжать людей? И ее глаза округлились, когда до нее дошло, о чем он на самом деле. Не то чтобы они имели в виду ее… Хм, но… М–да, она уловила сексуальный подтекст. Правда, спустя несколько секунд.

Тони перевела взгляд от одного мужчины к другому. Конечно, можно предложить поехать за автобусом на арендованной машине, но если она не будет наблюдать за ними в их стихии, как тогда напишет книгу?

– Рейган тоже женщина, – заметил Макс.

­– Это другое. Она член группы.

– Тогда можете представить, будто я парень, – вклинилась Тони.

Пять пар глаз уставились на ее большую грудь, и она тут же скрестила руки. Ладно, может, она не особо сойдет за парня, но она была уверена, что со временем они перестанут обращать на нее внимание. Обычно мужчины смотрели на нее просто как на друга, а не на женщину.

– Ты надолго к нам? – спросил Логан, бас–гитарист с золотистыми волосами. Вьющиеся локоны обрамляли его лицо. Он наклонил голову и посмотрел на нее. Его голубые глаза в основном оглядывали ее грудь, но время от времени скользили выше, чтобы встретиться с ее нервным взглядом. Он протянул ей руку. – Я Логан.

– Рада познакомиться! – в восторге ответила она.

Она схватила его руку и начала энергично трясти, благодарная за его расположение. Когда она слишком затянула рукопожатие, Логан рассмеялся.

– Мне эта рука пригодится для игры. Не вывихни мне плечо.

Она широко распахнула глаза и густо покраснела. Выпустив его руку, она тут же начала активно ее растирать, чтобы убрать возможные повреждения. Ух ты, а у него классные руки. Твердые, гладкие и теплые.

– Я–я… Прошу прощения. Я просто очень–очень счастлива быть здесь и рада познакомиться со всеми вами. Обещаю, что книга получится самой лучшей. И просто потрясающей. Лучше просто не бывает. Можете рассчитывать на меня.

Логан улыбнулся ей, как дурочке. И ей не за что было его винить. Она и вела себя, как дурочка.

Внезапный шум возле задней стены стадиона привлек внимание Тони. Автобусы были припаркованы в стороне и огорожены, чтобы удержать толпу от преследования группы после концерта. А неожиданное появление Тони слишком долго задержало группу на улице, и их тут же заметили покидающие концерт фанаты.

– Парни, садитесь в автобус, – сказал Бутч. – Разберётесь, что с ней делать, внутри.

– У меня с ней вообще не возникнет проблем. Мы быстро разберёмся, что нам делать, – заметил Логан и многозначительно улыбнулся.

Тони напряглась. Это намек? Конечно же, ей померещилось. Она оглянулась на остальных участников группы, но никто, кажется, не услышал его грубоватый комментарий.

– Нас уже увидели фанаты, – сказал Макс.

Дар ухмыльнулся.

– Так что деваться некуда.

Все четверо направились прямо в толпу, от чего охранники в панике побежали за ними. Тони достала из сумки маленькую камеру и диктофон. Большая камера, конечно, в разы лучше, но основное оборудование лежало в футляре, который был спрятан в багажник автобуса заботливым охранником, так что времени доставать его у Тони не было. Включив диктофон, она прицепила его к высокому воротнику своей оранжевой водолазки. Бегом следуя за группой, она проговорила в микрофон:

– Думаю, они собираются пообщаться с поклонниками. Правда сотрудники безопасности не выглядят довольными их решением приблизиться к толпе.

Тони сделала фото, как Стив подошел к симпатичной фанатке и подписал заднюю сторону ее футболки с надписью: «Барабанщики лучше всех держат ритм». Молодая женщина задрожала, когда он медленно провел серебристым маркером по ткани. Мистер Кубики ехидно ухмыльнулся и, чтобы она не дергалась, схватился рукой за ее плечо в сантиметре от груди. Тони выпучила глаза, когда кончики его пальцев достигли своей цели и, не встретив сопротивления ласке, он обхватил ладонью грудь и провел большим пальцем по соску. О боже. Разве Стив знаком с этой женщиной? Возможно. Ведь она не ударила его, вместо этого накрыла его руку своей, предлагая сжать грудь, в то время как он подошел ближе и что–то прошептал ей на ухо. Тони задумалась, включить ли что–нибудь такое в книгу. И улыбнулась, представив подпись к такой фотографии: «Стив Эймсоблапал фанатку». Или, может, так: «Барабанщик Стив Эймс не может не кинуть палку».

Чей–то робкий голос привлек внимание Тони. Повернувшись на звук, она увидела какого–то мужчину, со слезами на глазах стоящего рядом с Даром Миллсом и проверила, записывается ли на диктофон разговор этого лысеющего мужчины и неприветливого гитариста. Тони практически видела стены, которые Дар воздвиг вокруг себя. В отличие от галдящих фанатов, окруживших остальных участников группы, его поклонники держались на почтительном расстоянии и стояли в очереди, дожидаясь возможности пообщаться с ним. Единственным исключением был этот мужчина, который не нарушал личного пространства Дару, но все–таки стоял вне очереди. Тони было не понятно, было ли Дару все равно. Она даже не была уверена, слушал ли тот его, пока подписывал вкладыш к диску и с улыбкой отдал его стоящему перед ним фанату.

– Старшая школа… – говорил Дару этот эмоциональный поклонник. – Школа была просто кошмаром. Никто не понимал мою боль. И мой гнев. Кроме вас, парни. Я, наверное, миллион раз слушал «Бунтаря». Эта песня спасла меня от сумасшествия. Думаю, она спасла мою жизнь.

«Бунтарь» был первым хитом «Предела». Тони попыталась вспомнить слова песни, но в голове вертелись только крики, агрессивные барабанные партии и вопли гитар. Неужели эта песня так много значит для этого человека?

– Моя первая работа была адской. Ты хотя бы представляешь себе, сколько говна производит скотный двор? Я бы не выжил в то лето без «Укуса» на полную катушку в своих наушниках.

Каждая трагедия в жизни этого мужчины – расставание с возлюбленной, потеря матери, авария, в результате которой он теперь не может найти работу – переживалась им легче благодаря песням «Исходного Предела». А лид–гитарист этой группы никак не прокомментировал слова мужчины, разве что кивал время от времени, пока раздавал автографы.

«Господи, Дар. Парень тут душу перед тобой изливает. Ты вообще хоть слово слышал?» – подумала Тони. Она решила, что дело в его эго рок–звезды, который не снисходит до простых людишек, оплатившим его особняк. Он на самом деле такая бесчувственная задница? Тогда, наверное, он бы лучше поладил со Сьюзен, чем с ней.

– Какое–то время я сидел совсем без денег, – продолжал рассказывать мужчина. – А сейчас ищу достойную работу, но, судя по всему, мне ничего в этой жизни не удается. Я был конкретно на мели и весь год не мог себе позволить увидеть ваши живые выступления, парни. Но мои друзья скинулись мне на билет на сегодняшний концерт. И раз я тут, значит, тот кошмарный год прошел не зря. Ты себе даже не представляешь, как много значит для меня вот так стоять и разговаривать с тобой. Жаль, что обычно по жизни я лажаю.

Дар встретился взглядом своих зеленых глаз с Тони, и ее сердце замерло. Она не знала, заметил ли он, что она записывала его безразличие, но, посмотрев ему в глаза, поняла, что была несправедлива по отношению к нему. Дар был в курсе происходящего вокруг и в совершенстве владел обстановкой. Словно вся вселенная подчиняется его прихотям. Повернувшись к стоящему рядом с ним погрязшему в унынии мужчине, Дар крепко обхватил его предплечье, и дернул его на себя, их плечи соприкоснулись.

– Не дай жизни тебя сломать, мужик, – сказал Дар и свободной рукой похлопал его по широкой спине. – Все наладится. Ты должен верить в себя, даже когда больше никто не понимает, чего ты на самом деле стоишь.

Удивленная тем, насколько ей самой нужно было услышать эти слова, Тони почувствовала, что Дар говорил их ей. Почему только ни ее редактор – ни ее мать – не могли сказать ей что–то подобное?

Фанат просиял, вытер глаза и достал из кармана телефон.

– Можно я сфотографируюсь с тобой? Мои друзья все локти себе искусают. И ни за что мне не поверят без доказательств.