Страница 5 из 11
И тут же в голове зароились, как жужжащие осы в улье, сотни вопросов. Где я? Кто это был? Что произошло? Что теперь со мной будет? Как мне вернуться к маме? Их было столь много, что у меня натурально закружилась голова, а потому я не сразу услышала, как открылась дверь и в комнату практически беззвучно вошли три девушки.
Милых таких девушки. В сереньких длинных платьях, чёрных фартучках, с повязками чёрного цвета на головах, скрывающих волосы. И с бледно-зелёной тонкой кожей, под которой отчётливо проглядывались насыщенно зелёные вены.
Я сидела, сидеть же и осталась, во все глаза рассматривая это самое настоящее чудо. Зелёная кожа была далеко не всем, на чём заканчивались странности этой троицы. Например, их тонкие изогнутые брови, как и длинные пушистые реснички, были насыщенно красными, а тонкие губы — белыми. Носов вообще не было, вместо них только по две тоненькие полоски.
Они вообще все были тонкими. Высокими и тонкими, как тростинки.
Я себя почувствовала очень неуютно. Особенно, когда одна из них, низко поклонившись, чего я вот вообще не ожидала, очень мягко жестком попросила меня подняться.
Поднялась я из чистого любопытства — что же дальше будет? А ещё очень хотелось посмотреть на них поближе. Страха уже фактически не было, я просто устала бояться, да и эор же сказал, что убивать меня не будет. А если уж он не будет, то за остальных, тем более этих милых девушек, я вообще не переживаю.
— Ра.
— Ма.
— Фа.
Поочередно представились они тихими голосами, похожими на шелест листвы.
Какие у них имена… оригинальные.
— Вика. — Поздоровалась я в свою очередь, переводя огромные от удивления глаза с одной на другую и на третью.
Собственное имя показалось диким и неправильным на фоне их коротких и лаконичных.
А дальше со мной не разговаривали, меня одевали.
Для начала, девушки быстро и ловко расстегнули множество мелких пуговок на мундире, затем чёрную тёплую ткань очень осторожно с меня сняли и повесили на спинку стула. Потом в руках каждой из удивительно странных девушек появилось по платью. Я действительно наивно полагала, что мне предложат выбрать, но вместо этого на меня надели все три. Поочередно.
Вначале тонкое и полупрозрачное, длиной по колено и на тоненьких лямочках, приятно ласкающее обнажённую кожу. Следом за ним второе, молочно белое, из ткани более плотной, закрывшей меня, опять же, от плеч и до колен. Третье платье напоминало собой узорчатую сетку из мелких блестящих и переливающихся, как капли росы, камней. Его на меня надевали очень осторожно, и оно, в отличие от остальных, упало до самого пола и скрыло мои руки прозрачной невесомой тканью по самые костяшки пальцев.
Белые туфельки на небольшом каблучке мне запретили обувать самой, пришлось поднимать ноги и, смущаясь, позволять девушкам сделать это нехитрое дело за меня.
Но и на этом ничего не закончилось.
Мои волосы тщательно расчесали аж тремя разными расчёсками поочередно, да так и оставили — спадать по спине блестящим платиновым водопадом, сливающимся с платьем.
А потом, когда, вроде бы, всё было закончено, одна из девушек, которых я чисто физически не могла различить, взяла со второго стула, до этого совершенно точно пустого, что-то чёрное. В шесть рук они развернули ткань и с непонятным бережным трепетом накинули её мне на плечи, поправили капюшон, расправили полы и закрепили серебряной брошью спереди.
И вот только после этого, низко поклонившись и окончательно меня запутав и смутив, девушки жестами предложили следовать за ними.
Я и последовала — разве выбор был?
По мере нашего шествия на стенах высоко над головами вспыхивали яркие светлые огонёчки, что освещали тёмные холодные коридоры. Это точно не были лампочки, но и живого огня я не увидели. Было ужасно интересно узнать, что это, но в то же время какая-то часть меня отчётливо понимала, что это знание до добра не доведёт.
Шли мы долго. Сначала длинными пустынными коридорами, затем немного вниз, а потом долго вверх, вновь коридорами и, наконец, вышли к высоким деревянным дверям. Совершенно обычным, двойным, из тёмного дерева с железными ручками. Обычные же двери. Которые совершенно обычно открылись перед нами без чьей-либо помощи.
А, да, не перед нами, а передо мной, потому что мои провожатые в очередной раз сложились пополам в низком поклоне и, ничего не говоря, поспешили скрыться, оставляя меня наедине перед внимательным взглядом эора, что оказался за открывшимися дверями.
Под его взглядом я почувствовала себя букашкой, попавшей в руки безумного учёного. Такой вполне себе беспомощной распятой на стекле букашкой.
— У меня такое чувство, что у вас сломаны двери. — Посчитала я своим долгом сообщить мужчине эту важную новость.
Решительно тряхнув головой, уверенно пошла к нему навстречу, всеми силами стараясь расслабиться и не выглядеть напряжённой и испуганной.
Эор оттолкнулся от высокой столешницы, которую до этого подпирал местом, что пониже спины, и пошёл ко мне. Уверенный и невозмутимый, сильный и опасный, капельку жуткий и малость насмешливый. Ну, чем вам не главный злодей? Очень даже похож. А мне всегда нравились отрицательные герои…
— Полагаешь? — Насмешливо выгнул он правую бровь, подступая ко мне всё ближе и ближе.
Он просто шёл навстречу ко мне, так почему же тогда у меня от волнения внутри всё сжалось?
Эор, оказавшись в пяти шагах от меня, оторвал взгляд от моих глаз и скользнул им вниз. Пробежался по немного странному платью, зацепился за туфельки, отдельное внимание уделил проглядывающим сквозь прозрачную ткань ногам, куда медленнее вернулся обратно на глаза.
— Безумные ножки. Я рад, что угадал с размером. — С улыбкой на тонких губах остановился мужчина в двух шагах от меня.
— Я тоже рада. — Заторможено отозвалась я, краснея от его замечания про ноги.
Ощущения резко поменялись. Теперь я была не букашкой на столе безумного учёного, а бедной бабочкой, что угодила в лапы кровожадного паука. Паука с невероятно волнительным голосом, от которого у меня по телу бегали мурашки, а перед глазами всё плыло.
— Идём? — Учтиво поинтересовался он, грациозным движением разворачиваясь и предлагая мне руку.
Свою широкую загорелую ладонь с длинными ровными пальцами, на запястье которой отчётливо проглядывались тёмные вены. Просто рука, верно? Я и раньше ходила за руку с представителями противоположного пола, но такого волнения не испытывала ни с кем.
Поколебавшись немного и прикусив нижнюю губу, я всё же рискнула попробовать. Осторожно подошла ближе и вложила свои дрожащие пальчики, которые мгновенно сжали — крепко, но очень осторожно, бережно и даже нежно.
— Для начала, — проговорил мужчина, поведя меня вперёд. Я только сейчас заметила, что оказались мы в, кажется, столовой. По крайней мере, большой стол с едой тут был и мы к нему даже шли, — я хочу извиниться перед тобой. Не в моих правилах так делать, но здесь я действительно виноват. Тебя вернут домой завтра утром, но перед этим тебе придётся пройти через сортировку воспоминаний.
— Через что? — Я запнулась на ровном месте и чуть было не упала, но держащая меня ладонь мгновенно сжалась крепче, удерживая меня от неприятного падения.
Звучало это жутко! Какая ещё сортировка воспоминаний?!
— М-м-м, кажется, я неправильно выразился. — Задумчиво посмотрел он на меня с высоты своего роста. Помолчал немного, видимо, подбирая слова, и в итоге проговорил: — Тебя избавят от воспоминаний о том, что произошло после нападения Ищеек.
Наверно, мне должно было стать понятнее, вот только:
— Каких ещё Ищеек? — Совсем ничего не поняла я, нахмурившись и тряхнув головой.
— У-у, как всё запущено. — Деланно скорбно вздохнул он, подвёл меня к столу и отпустил руку. Обошёл стул с высокой спинкой, положил на него ладони и отодвинул для меня. — Существа, что притащили тебя сюда.
Я постояла, поколебалась пару секунд, чувствуя себя очень странно, но всё же осторожно присела. Стул вообще без каких-либо проблем осторожно приподняли, оторвав от пола, и переставили к столу поближе. Ну ничего себе! А после этого совершенно невозмутимый эор сделал что-то совсем странное: махнул рукой и остановился рядом со мной.