Страница 65 из 78
Ярославу очень хотелось, чтобы паранойя оказалась права. Чтобы любители пакостей, наконец, появились и представились, а не прятались по углам, дожидаясь неизвестно чего.
И на Землю по-прежнему не хотелось. Потому, что казалось, что кто-то только этого и ждет. Причем, Земле вряд ли что-то угрожало. Спасибо екетам с их блокировками, никто там побывать и ознакомиться с реалиями родного мира создателя-недоучки не успел. Так что никто и не опасался. Миров слишком много, чтобы подозревать в любом утерянном что-то новое, неожиданное и опасное. Те миры, которые обычно находили после долгого времени изоляции, представляли собой плачевное зрелище. А о родном мире Ярослав в свое время не распространялся, не потому, что что-то скрывал, просто было лень объяснять и отвечать на вопросы, которые непременно бы у слушателей появились. Подумаешь, мир без магии. Не столь уж важна она для повседневной жизни, большей частью помогает удержать в своих руках власть и облегчить жизнь самим магам.
На самом деле Ярославу очень не хотелось уходить из Перекрестка. Потому что, стоит ему только уйти и все случится.
Причем, что именно случится, он не знал, но был уверен, что ничего хорошего.
глава 36
Глава 36
Вот такие убеждения
Из красно-черного псевдодракона получился довольно симпатичный паренек. Темноволосый и сероглазый, с ямочками на щеках. Бледный, правда, и вынужденный заново учиться ходить и внятно разговаривать. Разучился он это делать, пока изображал несимпатичную змею-переростка. Хорошо хоть учить заново слова не пришлось, слова он помнил, проблемы были с их произношением. По-возрасту он как раз годился в друзья Шану и девочке поившей жертву драконьей магии какао от лиловых коров. Вот эта троица и бродила вместе к неудовольствию папаши Валока. Наверное, он все никак не мог простить свой сломанный нос девочке и за что-то не любил эльфов.
Но мнение страдающего отца мало кого интересовало. Вероятнее всего вообще никого. Маме Валока нравилось, что у сына сразу же нашлись однолетки, не считавшие его недостойным своей компании, и ее слово стало решающим.
Самое интересное в этой ситуации было то, что от этого трио почему-то шарахался Сато. Первое время Ярослав думал, что ему успели чем-то насолить ученики водников. Они своими выходками многих успели запугать. Совершенно случайно, по их словам. Потом заподозрил, что видящий суть не любит людей, в которых есть частица дракона. Это было бы очень даже кстати. Заодно бы объяснило его отношение к самому Ярославу. И нежелание общаться с драконами чистокровными. Но оказалось, что Валок сам по себе, ни капельки видящего суть не смущает и не заставляет нырять в кусты. Так что виновником неадекватного поведения Сато был признан Шан. И вот это становилось совсем интересным. До сих пор за ним особой нелюбви к эльфам никто не замечал. Ярен не в счет, он что-то вроде личного врага и очередного пришлого недоучки, с которыми коренные жители Города, так или иначе, враждовали.
Это было настолько интересным, что Ярен на некоторое время покинул дом-дерево. Сан схватилась за свой любимый меч и пообещала что-то кому-то отрезать, если ей попытаются солгать. Тами пришла с громадным полосатым котом в объятьях, причем ее никто не звал, просто девушке стало ясно, что без нее тут в ближайшем будущем не обойдутся. Снизошло на нее очередное озарение. А вот Шан никуда идти не хотел, но старался этого не показывать. Почему ему не хочется встречаться с избегавшим его человеком, паренек не знал. Ему не было страшно, не мучили плохие предчувствия и кошмары, скорее ощущение было такое, словно он по доброй воле лезет в пруд с протухшей водой.
Ярена такое определение нежелания разговаривать с видящим суть особо порадовало. Не нравился ему данный человек. Причем не понравился с самого первого взгляда, еще до того, как он успел чем-то эльфу насолить.
На охоту за Сато отправили Ника и Катия, с чем они справились быстро и в меру своего понимания ситуации. Ник от широты душевной подбил видящему суть глаз, объяснив это сопротивлением аресту. Катий заклеил рот каким-то странным листом темно-зеленого цвете и упаковал в огромный мешок. Привезли они Сато на строительной тачке, не шибко чистой и с отсутствующими амортизаторами. Привезли, злющего на весь мир в целом и на Ярослава в частности. О чем он первым делом рассказал, когда его вытряхнули из мешка и избавили от листа. Говорил долго и вдохновенно, а его слушали, слушали, слушали.
— Шан, ты этого человека знаешь? — спросил Ярослав, когда у Сато закончились слова.
Мальчишка склонил голову на бок, и посмотрел на видящего суть с неподдельным любопытством. Как на ящерку греющуюся на камне.
— Гажза Демил, — сказал, кивнув своим мыслям.
Сато дернулся, словно ему пощечину отвесили.
— И где ты его видел? — спросил Ярослав, одарив борца за добро и справедливость многообещающим взглядом.
— Я его не видел, — тряхнул головой Шан. — Но слышал и чувствовал. Он сильный. Такое сложно забыть. Подавляет волю и способность к сопротивлению. Меня задело случайно, а голова болела еще два дня.
— Где и при каких обстоятельствах тебя задело? — спросила Сан, держась за рукоять меча. Судя по выражению лица, ей очень хотелось, чтобы видящий суть попытался сбежать. Ох, она бы его поймала.
— В Высоком Доме Трех Начал, — сказал паренек. Сато громко и неуважительно хмыкнул, словно Шан упомянул какой-то бордель. — Меня там рисовать учили и вообще, неплохо было, пока не пришел Гажза Демил и не заставил хозяина раскаяться и отречься. Он с ума сошел, сидел в углу и подвывал. И никому не позволял к себе прикасаться. Сайха сказала, что он все время видит что-то страшное, поэтому и спит так мало. Страхи его и во сне не отпускают. Потом пришел владетель из Старшего Дома и признал его неспособным владеть. После этого хозяином дома стал какой-то незнакомый воин, а всех несвободных продали.
— Заставил отречься? — заинтересовался Ярослав.
— Да. Бывшему хозяину показали, что он слаб и недостоин, так бывает, — сказал Ярен. — Особенно, когда главами домов по какому-то недоразумению становятся слишком добрые, неспособные защитить свой разум люди. Всегда найдется кто-то достаточно беспринципный и способный на любую подлость во имя обогащения и власти. Бывает, чтобы никто подобный не пришел, владетель дома сам подыскивает себе замену. Но это редкость. Чаще случается так, как рассказал Шан.
— Ага, — сказал Ярослав. — А Сато оно зачем?
— Дома должны быть сильными, чтобы защитить… — вскинулся видящий суть.
— Ему заплатил человек, у которого не было прав наследования, но очень хотелось их получить, — сказала Тами, задумчиво поглаживая кота. — И он себя успокоил тем, что слабые не должны править. Свел с ума ни в чем не повинного человека, — Тами прищурилась и уставилась на Сато как кошка на загнанную в угол мышь. — Стал причиной тысяч и тысяч смертей в четырех мирах. Там сейчас голод и запустение. Новый хозяин не платит магам за вызов дождей и латание нестабильных зон. Ему незачем. Он заберет в этих мирах все ценное и отправится на поиски следующего владетеля, у которого можно будет отобрать земли с помощью наемной армии, которой он будет платить кровью бывших подданных. А брошенные миры умрут, больше ведь никто не будет удерживать в них жизнь.
Голос Тами стал глухим и жутким. Словно древнее пророчество читала, пугая слушателей.
— Но ведь… — попытался что-то возразить Сато. Тряхнул головой и более уверенно произнес. — Если сильный владетель ничего не может сделать, то у слабого вообще шансов не было. Лишний десяток лет никого бы не спас.
— Ты не божество, — сказала Тами. Спокойно и уверенно. — Ты не имеешь права решать. Ты меньше, чем человек. Ты не умеешь думать. Ты видишь только силу и не замечаешь разум. Сила для тебя все и ты все время ошибаешься. Видишь силу и не способен понять, что настоящая сила не в умении нападать, а в умении защищать тех, кто сам защищаться не способен. Ты… — Тами невидящим взглядом смотрела куда-то сквозь стену. — Яро, он пообещал кому-то, что приведет его в этот мир, как только поймет как, только я не вижу кому. Пока Сан помогала его дочерям собирать вещи, эта сволочь предавала людей, которые ему помогли. Побежал кланяться очередной силе.