Тени во мраке

***

Краткий рассказ Дианы подошел к концу. По ключевым точкам она прошлась, ничего тайного не раскрыла – все правильно, именно так мы с ней и договорились. Не насчет этого конкретного разговора, заранее не запланированного, а в целом. Есть вещи, о которых вообще не стоит говорить; есть те, о которых можно, но относящимся к категории своих; а еще есть все прочие, для коих вообще слов, помимо вежливых отговорок, не предусмотрено.

- Необычные ощущения, - внезапно заговорил Альберт-Фридрих, вытягивая перед собой пострадавшую руку и пытаясь пошевелить пальцами. А голос его, в нем было куда меньше хрипов, да и звучал он пободрее. – Сильно… чешется. Мурашки по коже, мышцы как будто слабым током бьет.

- Вот и сконцентрируйся на этих ощущениях. Не мешай им. Так, я полагаю, лучше будет.

На самом деле я не мог точно сказать, имеет ли эта концентрация какое-либо значение. Но мало ли! Проф дисциплинированно заткнулся, Змееныш двинулся вежливо шугать любопытных, а на меня насела Диана. Вот не терпелось ей узнать… что за проблема вынудила Змееныша столь жестким образом порвать со своей бывшей конторой.

Рассказать – это дело простое, благо хорошо помню эту ситуацию. И сам Феликс за рюмкой коньяку рассказывал, да и собственно история в свое время гремела в средствах массовой информации разного пошиба – от бульварных газетенок откровенно желтушного окраса до действительно серьезных изданий.

Гнусное было дело, связанное с «черными трансплантологами» На другом континенте, в одной еще много лет тому назад разорванной на части после гражданской войны стране все происходило. И вот в одном из таких осколков, получивших суверенитет, да к тому же населенном теми, кого в нормальных кругах принято называть прямо и просто – то есть черножопыми – возникла большая проблема. Какая? Денег хочется, а делать толком в силу умственной убогости ни черта никто не умеет. Зато привыкли получать вспомоществование от заокеанских покровителей и жить довольно широко. Потом субсидия сильно истощились… Вот и поставили на поток сначала переправку наркоты в соседние страны с предварительной ее очисткой. Затем, войдя во вкус, решили расширить бизнес, похищая повсюду девушек для продажи в нелегальные бордели в странах «третьего мира», то есть совсем уж дикарям.

Видя, что эти беспредельщики, имея к тому же неплохую «крышу» на государственном уровне, ничем не гнушаются, на тамошних заправил и вышли господа трансплантологии, вечно нуждающиеся в «сырье». Основная же загвоздка была в том, что требовались не соплеменники местных аборигенов, чей генофонд был давно и прочно попорчен наркотой и кучей паршивых генетических особенностей, а нормальные, здоровые белые люди.

Откуда их брать? А похищать из соседних стран, особенно из тех, власти которых окончательно рехнулись от идей всеобщего гуманизма и толерантности. Но все же не тех, с которыми у заморской «крыши» прочные деловые и стратегические отношения. В такие государства эти получеловеки пока что только наркотрафик прокладывали.

При чем тут Змееныш? Да просто глава отдела, в котором тот тогда трудился, как раз и отвечал за ту зону интересов конторы, где находились «черные трансплантологи», наркобароны и прочие. Ага, все логично и естественно – все секретные службы используют криминалитет различных сортов и оттенков. Только у всего должны быть хоть какие-то границы! А допускать сотрудничество с чернозадыми, которые оборзели до такой степени, что решили ставить на поток разбор нормальных людей «на запчасти» - это однозначно было ЗА гранью.

Змееныш не был дураком и не стал «бить в колокола». Понимал, что занятие глупое, а любое начальство, которому он пожалуется лишь пошлет его… «финики на севере с развесистых елок собирать». Про слив в прессу и говорить нечего – в том «бурлении сельхозудобрений», которое там происходит, отличить правду и вымысел зачастую бывает очень сложно. Да и проку ноль с такого поступка.

Вместо этого мой ядовитый друг охотно согласился на свое включение в группу, которая должна была на месте вникнуть в ситуацию и крепко-накрепко привязать к конторе столь перспективный канал информации, вербовки агентуры и «сторонних поступлений в фонды» как «черные трансплантологии». А что? Секретная служба, где состоял Змееныш, не брезговала и наркобаронов стричь из числа тех, которые признали службу как вышестоящую и контролирующую организацию. Гнусная, но довольно часто применяемая практика.

Зато оказавшись на месте, Феликс устроил настоящее светопреставление. Дождавшись, когда на назначенную встречу явятся представители и «черных трансплантологов» и местных поставщиков «сырья», он без сомнений и колебаний подорвалпарочку гранат. Помещение, где проходила встреча, было добротное, стены из еще старого кирпича, поэтому серия вторичных рикошетов от стен порубила собравшихся в капусту. Ну а оставшихся за стенами охранников Змееныш самолично дострелил. Эффект неожиданности во всей красе! Ну не ожидали от него бывшие коллеги такого вот хода.

Оставалось только сделать несколько снимков, забрать пленку с аудиозаписью и кое-какие документы, после чего слить СМИ уже не какие-то паршивые домыслы, а железобетонные доказательства. Заодно с фотографиями того, что осталось от трансплантологов, работающего в их интересах криминалитета. А главное – фотки замазанных во всем этом высокопоставленных представителей секретной службы. После чего оставалось Феликсу лишь рвать все контакты с прежней жизнью. Благо было куда пристроиться, ведь именно тогда и создавалось сообщество «антикваров».

Диана выслушала историю ухода Змееныша из секретной службы с полнейшим пониманием. Ну а от иллюзий в отношении нынешних властей она вроде как давно уже начала избавляться. Это не могло не радовать. Иллюзии вообще вещь крайне опасная, в наших случаях зачастую и вовсе фатальная.

Черт, чуть было не запамятовал про Профессора! Надо посмотреть, что там творится с процессом лечения. Причем посмотреть сначала даже не на него – один бес весь бинтами замотанный – а на диск-реаниматрон. Покойный Саймон рассказал про артефакт достаточно, чтобы можно было понять, до какой степени процесс лечения добрался.

Посмотрим… И увидим из задорно подмигивающих огоньков, что состояние пациента вполне себе приличное, хотя до оптимума ему еще далековато будет. Только вот мне его до полного идеала долечивать никакого резона нет – заряд медицинского артефакта и без того солидно просел. Хоть ты, Альберт-Фридрих, мне и друг, но долечиваться обычными средствами будешь. Баста!

Нажимаю на символ отключения. Короткая матерная тирада со стороны пациента… ну да, моя вина, не предупредил. Хотя и не мог этого сделать, просто не знал.

В любом случае, передаю артефакт Диане с просьбой убрать обратно в сумку. Сам же, снова вооружившись ножом, примериваюсь как бы поудобнее взрезать бинты, которыми замотана большая часть головы пациента. Тот, в малость прифигевшем состоянии, пытается было отшатнуться со словами:

- Герцог, ты чего творишь? У меня перевязка только завтра к вечеру!

- Может и не понадобится тебе перевязка. И вообще, стой, не дергайся, а то задену еще лезвием, чего мне совсем не хочется.

Угомонился. Теперь стоит, как статУя нерукотворная, не шелохнувшись. Я же аккуратно взрезаю бинты, после чего со всей осторожностью начинаю их снимать. Медленно, будучи готовым при признаках недостаточного заживления ран вернуть все на место. Ан нет, все более чем нормально. Раны от осколков, что посекли Профу лицо, теперь напоминали о себе лишь шрамами. Не самыми лицеприятными, спору нет, но вот вреда здоровью от них уже не было. Кожа… Несколько покрасневшая, местами воспаленная – только это уже явно можно отнести к остаточным явлениям. Мазями помажется успокаивающе-увлажняющими, таблеточек попьет. И все отлично будет, это даже мне видно.

- Ди, дай зеркало. Не мне, конечно, а вот этому свежеполеченному. Знаю, что у тебя, как у любой уважающей себя красавицы, оно в сумочке непременно присутствует.