Танос. Титан-разрушитель

– Не что. Кто, – объяснил Другой. – Сказитель знает все, что стоит знать. Каждую быль. Сказитель слышит все и все знает. Все легенды. Все мифы. Все сказки.

– Почему я раньше ничего о нем не слышал?

Ча ерзал в кресле, сложив руки на груди.

– Потому что это все сказки, Танос.

Когда читаури пожимали плечами, что бывало нечасто, их панцири скрипели по кибер-имплантам. Другой как раз произвел этот странный глухой звук.

– Вселенная большая, господин Танос. Никто не знает о ней всего. Никто, кроме Сказителя.

Танос поднял руку, показывая Ча, что тому не стоит перебивать. Тот хотел вскочить с места, но вспомнил, что сзади стоит Гамора. Сквозь сжатые зубы он проговорил:

– Сказитель – шарлатан. Сколько он знает правды, столько и вымысла, и выдает их в равных количествах. – Он поднял глаза на Таноса. – Не слушай это... насекомое. Сказитель отправит тебя по пути, который ведет к черной дыре, а потом столкнет в бездну.

Танос задумался.

– А что плохого в том, чтобы с ним поговорить? Скажет правду – хорошо. Если нет – ничего не потеряем.

– Сказитель обитает в Келдимовой Скорби, – умоляющим тоном проговорил Ча. – Отправиться туда – сумасшествие!

– Келдимова Скорбь? – Танос сдвинул брови. – Что-то знакомое.

Он поднял руку в знак того, чтобы все молчали, пока сам силился вспомнить это название. У него была почти идеальная память, но и воспоминаний столько, что нужные приходили в голову не сразу.

И вдруг его осенило. Его Светлость. В первый раз Танос встретил его, когда Роббо заставил титана против воли преклонить колени...

«И куда ты направишься? – спросил Его Светлость. – Мы в Вороньем углу, ближайшая система – Келдимова Скорбь».

– Его Светлость знал, – пробормотал Танос, – знал про Келдимову Скорбь.

«Да и до нее отсюда несколько парсеков, – добавил тогда Его Светлость, – а там ни единой формы жизни, ни одного обитаемого угла».

И вдруг он понял. Танос стиснул зубы и проклял себя за то, что был так слеп, туп и невежественен и не рассмотрел путь, будто специально проложенный для него.

Его Светлость искал асгардский артефакт. Потому он направил «Золотую каюту» прямиком в Вороний угол, через который можно попасть в Келдимову Скорбь. Это было не безумие и не глупость.

– Таков был его план, – громко произнес Танос.

– Какой план, отец? – спросила Небула.

Танос открыл глаза и внимательно посмотрел на Ча.

– Его Светлость не случайно кружил по Вороньему углу. Он искал Сказителя, так ведь? Хотел узнать, правда ли то, что ему известно об асгардском артефакте.

Ча не шевельнулся и не отвел глаз.

– Не знаю. Возможно. Он не посвящал меня в свои планы. В конце концов, это ты был в его свите, не я.

– О, все боги ада, – выругалась Небула. – Как же скучно, когда старики начинают говорить о прошлом.

Это был редкий случай, когда сестра с ней согласилась.

– Кто-нибудь, давайте ближе к делу, – дернув головой, сказала Гамора. – Ближе к сути.

Танос указал пальцем на дверь.

– Вы обе можете идти. Ты тоже. – Он повернулся к Другому. – Нам с Ча нужно поговорить.

Как только они остались одни, Ча стукнул ладонью по столу.

– Да ладно тебе, Танос. Это же я. Ча. Никто не знает тебя так, как я. Они не видели, как тебя, в коматозе, вытащили из корабля, и ты едва выжил. Они не видели, как ты чистил иллюминаторы на «Золотой каюте».

– Это верно, – Танос встал и угрожающе выпрямился во весь рост. – Они боятся меня. Уважают. А ты? Может, ты думаешь, что я все тот же беспомощный щенок, которого Его Светлость извлек из обломков корабля? Или изломанный недоумок, которого ты выхаживал после схватки на «Кровавой Эдде»?

Ча застонал и потер руками лицо.

– Танос, я пытаюсь спасти тебя от тебя самого. Мы оба чуть не погибли в Вороньем углу. Это же много- много парсеков беззвездного ничего во все стороны. Нам повезло, ты нашел магнетар и старые Врата Калами. Но ты ведь не думаешь, что нам так же повезет еще раз?

– Теперь у нас другой корабль. Другие двигатели. Мы можем распланировать операцию.

– Когда попадаешь в Вороний угол, – медленно начал Ча, – проблемы только начинаются. Келдимова Скорбь – это целая мертвая планетная система. Мертвая не в том смысле, в каком ты себе это представляешь, – твои зачистки оставляют нетронутыми биом и другие виды. А там – безжизненные миры. Ни птиц. Ни бабочек. Ни единой травинки, Танос. Пятнадцать мертвых планет обращаются вокруг останков давно погибшей звезды. – Ча наклонился над столом, широко раскрыл глаза и продолжил низким, полным боли голосом: – Там нет ни света. Ни тепла. Ничего. Только ходят слухи, что каким-то образом на одной из планет выжило существо, которое бормочет себе под нос сказания, только ему известные и только ему и нужные.

Танос минуту подумал. Для кого-то с его интеллектом минута раздумий – все равно что вечность.

– Ничего из того, что ты сказал, – ответил он Ча, – ничуть меня не пугает. Ни в малейшей степени.

– Это же безумие! – Ча вскочил с места. – Ты правда хочешь отправить корабль и команду в многолетнее путешествие по самой зловещей части галактики только ради сокровища, которое, возможно, даже не существует?!

– У тебя есть идеи получше? – требовательно спросил Танос. – Мы в тупике. Мы не можем действовать по старому плану.

– О, и значит, нужно вслепую броситься в глубины вселенной? Поздравляю, Танос, – с горечью сказал Ча. – На это ушло много лет, но ты наконец превратился в Его Светлость.

С этими словами Ча вышел из помещения, оставив Таноса наедине с собой. Слова Ча висели в воздухе гораздо дольше, чем он мог предположить.

Ты превратился в Его Светлость.

Танос обернулся и посмотрел на свое отражение в огромном иллюминаторе из пульсопластика. Глазами, которые не застилали ни эгоизм, ни предрассудки, он увидел уверенность. Силу. Надежность.

Его Светлость был слабым, беспринципным негодяем, который слонялся у дверей смерти и был готов тащить за собой других в ее объятья.

Я не Его Светлость. Я Танос с Титана. Спаситель, который восстановит равновесие во вселенной.

И я никому не позволю меня остановить.

Позже Ча зашел в покои к Таносу, где тот склонился над интерфейсом навигационной системы и прокладывал новый маршрут.

– Другой сказал, что ты отправил большую часть флота на планету Читаури, – без вступлений сказал Ча.

Не отрываясь от дела, Танос ответил:

– Да. Им давно пора заняться обустройством своего дома. Они уже сделали больше, чем должны были по условиям сделки.

– Ясно. Значит, ты все решил. Решил отправиться на поиски Сказителя.

– Узнать правду о Камне Бесконечности. Или камнях, как получится. Да.

– Но ведь можно найти и другие источники знаний...

– Я не собираюсь скитаться по вселенной, отыскивая информацию по крупицам из тысячи источников, когда вполне могу получить все из одного.

– Тогда я не могу оставаться с тобой, Танос. Я позволил тебе втянуть меня в твою миссию и безумие, но на сей раз я не уступлю! Твой новый план – сумасшествие в квадрате. Остановись. Прямо здесь и сейчас. Поверни назад.

Танос в задумчивости склонил голову.

– Ты просишь меня повернуть не потому, что это безумие. Ты просишь меня об этом, потому что знаешь: у меня все получится.

– Нет, ничего подобного я не знаю.

Во время этого разговора Танос разглядывал свои руки и пальцы, которые ловко управлялись со звездными картами, выстраивая маршрут к Вороньему углу. Там уже не будет звезд, по которым можно идти. Чтобы попасть в Келдимову Скорбь, нужно идеально точно проложить курс через Вороний угол. Когда-то Танос там чуть не погиб. Он не боялся умереть, но осторожность и страх не одно и то же.

– Не беспокойся. Я соблюдаю осторожность, Ча. Я усвоил уроки Его Светлости.

– Усвоил? Или просто подогнал их под свои потребности?

Танос развернулся в кресле. Ему вдруг показалось, что он впервые видит Ча: открывает глаза в медицинском отсеке «Золотой каюты», а над ним склоняется некто с ярко-оранжевой кожей и острыми ушами. В дурацком килте. Почему-то это воспоминание навело Таноса на мысль о Синтаа, о котором он забыл на долгие годы – он ни разу не задумывался о старом друге с тех пор, как поднялся с поверхности мертвого, разоренного катастрофой Титана. Синтаа, друг, который пытался сделать Таноса частью чего-то большего.