Служительница

Вопрос прозвучал несколько неожиданно, наверное, поэтому я только растерянно пролепетала.

— Какое оружие? Нет никакого оружия, он не говорил ничего.

На что Вигор дико улыбнулся, и даже хохотнул коротко.

— Так значит, он надеялся, что ты нас победишь своей сногсшибательной фигурой? Как интересно. — После жрец неожиданно успокоился и сел обратно на стул. — Но, на что бы он там не надеялся, его надежды сегодня погибнут вместе с тобой. Ты уже давно приговорена к казни, но, раз уж ты теперь полноценная служительница и содержишь в себе божественную силу, было бы слишком расточительно просто убить тебя, вернув тем самым силу Лэмиру. — В первый раз на моей памяти Вигор произнес имя Лэмира, сказал, словно выплюнул. — Нет, раз уж ты в наших руках, то эта сила послужит отличной подпиткой для нашего Великого Бога Дарона.

— Дарон не Бог! — Не знаю, что подвигло меня выкрикнуть это прямо Вигору в лицо, ведь мы не были в этом уверены. Наитие, не иначе. Жрец только безразлично пожал плечами и слегка улыбнулся.

— Ну и что? Он обладает огромной силой, а когда получит достаточно божественной силы веры, то сможет пересечь грань и станет настоящим Богом. Он уже близок к этому. А твое жертвоприношение приблизит этот великий час.

Ритуал проводить собрались немедленно, видимо прошедшие сутки они и готовились к нему, а не мою судьбу обсуждали. Но меня в тот момент, когда меня вели по коридорам и темный каменным лестницам куда-то в подвал, волновали вовсе другие вопросы.

Все-таки, Дарон не Бог. Теперь это проверенная информация. Но кто же тогда? Кто-то могущественный, кому нет хода ни в наш мир, ни в мир Богов. И для того, что бы пройти сюда, ему надо преодолеть грань. Что-то бьется в сознании, но я так и не смогла ухватить мысль за хвост. Я уже встречала упоминание о грани, но мельком и не заинтересовалась, а теперь не могу вспомнить. Одно известно точно. Для того, что бы эту загадочную грань преодолеть, Дарону нужно много энергии и осталось собрать совсем немного.

Меня привели в небольшой круглый зал, судя по тому, что мы довольно долго спускались по лестнице, он находился глубоко под землей. Стены каменные, в отличии от всего остального храма. Видимо, эти подвалы были и раньше, а здание сверху построили позже, вот поэтому такие различия.

В центре находился алтарный камень. И вот теперь я понимаю, что этот алтарь не принадлежит Дарону. Я не знаю, что в нем видят другие, но я смотрю на него и вижу, как магические нити бордового цвета буквально опутывают камень, но не только нити его сдерживают. Весь камень покрыт разной плотности магией, но вся она бордового цвета, с темно-серыми прожилками. Я чувствую и, частично, вижу, что камень будто бы тяжело дышит, вздымается, пытается скинуть путы, но нити и своеобразная сеть держат крепко.

Стены и пол были исписаны непонятными символами того же грязно-бордового цвета, но теперь уже их было видно и обычным глазом, не только моим. И магия в них, безусловно, тоже была. Я постаралась запомнить хоть несколько из них максимально точно. Мастер Фодо должен узнать их, он о ритуалах и символистике знает если не все, то очень и очень много.

Лишней мебели в помещении не было, только пара столиков около самой дальней стены, заставленные различными кувшинами, склянками, большими и маленькими бутылями, заполненными неизвестными составами.

Вигор медленно и величественно вошел в помещение и прошел к алтарю, следом за ним в комнату стали заходить другие Служители Дарона, стремительно заполняя зал. Когда поток иссяк, Главный Жрец сделал разрешающий жест рукой, и стоящий рядом с ним сухонький мужчина средних лет быстро метнулся сквозь толпу к столику, взял явно приготовленный заранее кувшин и торжественно поднес его Вигору. Тот взял его в руги и повернувшись к алтарю, поднял руки вверх, прямо над камнем.

Вигор звучным низким голосом проговорил какую-то фразу на странном, рыкающем языке, Служители, окружающие нас, повторили ее удивительно слаженным хором. Минуты четыре жрец говорил, а Служители повторяли его слова. А алтарный камень, тем временем, с каждым сказанным словом дышал все надрывнее, сила, что была в нем заперта, будто вспенивалась с неистовой мощью, но и путы с каждой секундой менялась. От сети, опутывающей камень отделились широкие нити и раскинулись в стороны, постепенно исчезая из поля зрения. Видимо, именно по ним и пойдет моя сила к Дарону.

Закончив говорить, Вигор, не опуская рук, медленно стал наклонять кувшин, осторожно выливая содержимое в центр алтарного камня. Жидкость стала медленно расползаться по поверхности, достигая края камня, но не выливаясь через него. Казалось, она живая, раскинула свои сети и ждет жертву. Впрочем так оно и было, она ждала меня. Я даже с другого конца комнаты чувствовала, что энергия будто всасывается ею. Значит, эта жидкость мою энергию у меня заберет и передаст по тем каналам Дарону. Вот радости-то. Что же делать?

Паника мною успешно подавлялась, но отсутствие даже нелепых идей по спасению здорово меня нервировало. Я представления не имела, как выбираться из этой передряги. Одна, без оружия, без друзей. Сейчас я была готова всерьез признать даже надоевшего своей дотошностью и непримиримостью Деррика своим другом. Что уж говорить о Юнтоне. Я уже много раз за это время пыталась звать его через нашу связь, но каждый раз натыкалась на стену, что отрезала меня от всего остального мира.

Вот, фигуры в фиолетовых балахонах расступились, создавая живой коридор, через который меня ведут к алтарю. Я, словно деревянная, переставляла ноги и послушно сложила руки на груди, когда они поднимали меня, удерживая под спиной и ногами так, что бы положить меня на алтарь, словно на носилках.

Едва моя спина коснулась этого жуткого зелья, как оно буквально покрыло меня с головой и сомкнулось, образовывая кокон. И теперь я, наконец, начала паниковать.

Сила, окружающая меня, жгла и давила, проникала в каждую клетку моего тела, а над головой раздавался мерный голос ненавистного уже Главного Жреца храма Дарона, читающего какие-то священные тексты, посвященные его великому недобогу. Они хотели отнять у меня мою жизненную силу.

Но я могла сопротивляться. Это неожиданное открытие заставило отступить панику, что на одно долгое мгновение меня охватила и попытаться понять, что нужно делать, что бы бороться за свою жизнь. Я не сдамся так просто. Еще побарахтаюсь.

Барахтаться я могла исключительно ментально, потому что физически я была надежно зафиксирована на алтаре. И его, алтарь, я чувствовала весьма двойственно. Я ощущала это живое жгучее зелье, чувствовала отростки-каналы, что торопились передать силу хозяину. И сеть, опутывающую камень чувствовала сжимающей горло веревкой.

Но, помимо этого, я слышала сам камень. Все еще видела и ощущала его дыхание и попытки сбросить захватчика. Если бы я могла дотянуться до него, но сеть не пускала меня к нему, служа прочным барьером между ним и мной, Лэмиром и мной. И даже мою связь с Юнтоном она блокировала тоже.

Эта пиявка, как я окрестила эту жижу, все настойчивее сдавливала меня, пытаясь выпить. Я откровенно не понимала, почему же у нее это не выходит, а потом догадалась. Лэмир сделал мне своеобразный подарок, когда принял своей Служительницей. Он защитил мой разум. Любая связь с ним блокировалась, но защита разума не требовала связи с ним, она была только на моем сознании. Пиявка обладала своим собственным сознанием, хоть и далеком от человеческого и именно им атаковала жертв. И только после того, как захватывала сознание жертвы она выпивала его силы.

Юнтон говорил, что ментальный поединок, это поединок воли и дисциплины разума. Необходимо контролировать каждую свою мысль, владеть своими эмоциями. Не могу сказать, что я в этом хоть сколько-нибудь преуспела, тем более, что и не училась ментальной магии вовсе. Но общение с этим полуэльфом, да еще активная связь разумов не могли не оставить последствий.

Первое, что я сделала, это оставила за бортом ощущение боли. Можно сказать, что нельзя отключиться от боли, но я авторитетно могу заявить, что можно. Этому меня учил мастер Фодо. Бывает, что ритуал, который проводит маг, вызывает боль, бывает, что-то идет не по плану, и магу больно. Но остановить ритуал он не может, потому что это приведет к его смерти. Нельзя потакать своим слабостям, что бы продолжать проводить ритуал, не смотря ни на какие препятствия, в том числе и создаваемые собственным организмом. Ритуалист учится абстрагироваться от своих ощущений, контролировать эмоции и отбрасывать внешние обстоятельства. Чувство давления и жжения все равно оставались, но теперь я не ощущала их, а знала о том, что они есть. Они, как бы, остались за бортом.