Страница 78 из 83
В планах, было, что эти корабли так и останутся на Чёрном и Средиземном морях. Ещё четыре их систершипа уйдут на мелководную Балтику. А вот дальше планировалась постройка полноценных линкоров длиной больше двухсот метров, водоизмещением тридцать пять- сорок тысяч тонн, и с главным калибром восемнадцать дюймов, но это уже тогда, когда русские корабелы наберутся опыта, отработают конструкционные нюансы и прочее, вот два таких корабля-пугала для англичан планируется построить для новорожденного Северного флота, ведь иметь в незамерзающем порту, который практически невозможно блокировать, как Чёрное или Балтийское море такую "Большую дубинку", это уже даже не корабли, а фактор внешней политики. Достаточно вспомнить как британцы вибрировали при любом проворачивании механизмов "Тирпица"...
И последний штрих, всем кораблям класса уже придуманы названия, четвёртый и далее: "Резеда", "Тимьян", "Лилия", "Пижма", а последние "Фиалка" и "Лютик". Юмор такой, у Императора, дескать, вот какие мы миролюбивые и добрые.
* * *
Мичман Василий Витальевич Дитерихс из семьи потомственных врачей на флоте оказался никому неизвестным вывертом судьбы и врождённым романтичным авантюризмом. Из него получился неплохой морской офицер, и он был влюблён в свой первый корабль. Сейчас подставив лицо жгучим лучам горячего средиземноморского солнышка он посматривал на идущие впереди "Нарвал" и "Нерпу", где наверняка на мостиках также подставляют солнцу лица его давнишние друзья и извечные соперники ещё во времён Морского корпуса Борька и Антуан. Сейчас командиры лодок лейтенант Борис Петрович Страхов и сын легендарного адмирала мичман князь Антон Николаевич фон Эссен-Цусимский действительно жмурились вглядываясь в искрящую морскую гладь. Василий хорошо помнил, как их перед этим походом инструктировал сам командующий Черноморским флотом адмирал Йессен. Что важность порученного им задания невозможно переоценить, поэтому они должны его выполнить любой ценой, а лучше выполнить и пусть цену заплатят враги России. И если они всё сделают, как нужно и запланировано, то на заявленном морском могуществе Британии можно смело ставить жирный крест, потому, что в случае их победы это будет не только победа Русского флота, это будет победа нового класса кораблей и новой стратегии действий на море. И вот они уже почти неделю болтаются к юго-западу от входа в Дарданеллы, постоянно ныряя едва на горизонте покажется дымок. И вот вчера получена радиограмма, в которой приказ выдвигаться на позицию, и теперь по мере подхода сквозь пофыркивание дизелей явно слышен гром далёкого морского боя. Интересно, кто это там сцепился, вроде русских здесь быть не должно, ведь наш флот за Босфором остался.
Мичман с удовольствием ещё раз окинул взглядом стремительные обводы лучшей в мире первой серийной русской подводной лодки созданной талантом великого Бубнова. Шестьдесят восемь метров длины, больше восьмисот тонн водоизмещения, восемнадцать узлов хода в надводном положении под обоими дизелями и больше полутора часов целых шесть узлов на аккумуляторах под водой, хотя кто же будет за зря батареи разряжать, когда можно на трёх узлах пройти больше тридцати миль, а на двух даже больше. Глубина погружения до шестидесяти метров. А какие шикарные перископы с немецкой оптикой из мастерской Карла Цейса. И вооружение два носовых торпедных аппарата и один кормовой, маловато конечно, всего три торпеды в залпе, но зато есть возможность перезарядиться и стрелять снова, а запас на борту пятнадцать торпед, три в корме, двенадцать в носу. В носовом отсеке минёры так натренировались, что два аппарата перезаряжают всего за двадцать минут, так, что можно даже с позиции не уходить. Улучшенные мины Обуховского завода с дальностью двенадцать кабельтовых при скорости двадцать пять узлов и контактно-инерционный взрыватель детонирующий пять пудов тротила, это вам не влажный пироксилин. И на всякий случай трёхдюймовка на палубе перед надстройкой.
А перед выходом адмирал дал нам прочитать записки самого адмирала Эссена, он там пишет о тактике и возможностях применения подводных лодок, что при первых атаках, когда противник ещё не осознал и не отработал меры противодействия можно собрать очень богатый урожай. Подробно расписано, как можно подлавливать на попытках спасти экипажи с тонущего корабля, как торпедировать растерявшегося дезориентированного врага. Страхов возмутился, но адмирал ему быстро мозги вправил, что от розовых соплей рыцарственных методов ведения подводной войны воспоминаний не осталось. Пётр Карлович просто спросил:
- Уважаемый господин лейтенант, если вы такой поборник рыцарских правил ведения морской войны, то, что вы делаете на подводной лодке? Это ведь подло под водой подкрадываться к ничего не подозревающему противнику!
- Ваше Превосходительство, это же тактика применения подводных лодок, у которых скрытность одно из главных качеств дающих им преимущество!
- Но это ведь так не по-рыцарски! А как вы поступите, когда торпедировали вражеский корабль и он тонет, а экипаж спасается? Вы же должны начать спасение братьев моряков, только вот представьте, что даже на миноносце команда в два раза больше вашей, а ваши цели в любом случае будут побольше миноносца. Так и что, будете спасать или нет?
- Ну, если есть возможность, то можно и спасти...
- А как, скажите мне, вы себе представляете десяток вражеских моряков с вами на подводной лодке? Десяток - это максимум того, что можно себе позволить на борт взять. И второй вопрос: А как из сотен плавающих и тонущих этих выбирать будете? Замечу, что там не будет малых деток и прекрасных дам!
- Ну, я с них слово чести возьму, что они будут себя хорошо вести...
- Знаете, Борис Петрович! Я вам даже завидую! Что вы, дожив до лейтенантских погон, сумели такое розовое видение мира сохранить. С кого вы собрались, слово чести брать? С джентльмена, который хозяин своего слова, хочу - дам, хочу - заберу обратно? С Японца, для которого слово, данное гайдзину не стоит ничего, и выполнять его ниже достоинства самурая. К слову, для муслима или иудея слово, данное иноверцу тоже ничего не стоит. Так и с кем вы рыцарственный такой воевать собираетесь?
- Ну, я же русский офицер и это получается урон для моей чести...
- С каких это пор уничтожение врагов Отечества для русского офицера стало уроном его чести?
- ...!
- Запомните, господа офицеры! Вы есть морские диверсанты, ваша работа скрытно незаметно прийти, убить врага и также тихо уйти. А всё остальное - это девчачьи сопли и слюни! И ещё, как правильно в своих записках написал Николай Оттович, сразу, как только противник придумает эффективные способы противодействия атакам подводных лодок, для вас атака на военные корабли станет редкой экзотикой, и главными вашими целями станут гражданские суда, потому, что уничтожение торгового тоннажа противника есть чрезвычайно важная и нужная задача флота вообще, а для подводного флота главная! И надеюсь, что больше я розовых соплей своим боевым офицерам вытирать не буду! Всё понятно?
- Так точно! Ваше Превосходительство!
И вот сейчас нам предстоит применить всё, к чему мы так долго и старательно готовились. Мой "Сивуч" словно чувствует, и напрягся в предвкушении. Вся команда посерьёзнела и подтянулась, мы идём в бой, в свой первый бой и он покажет, кто чего действительно стоит. На горизонте стали видны маневрирующие корабли, судя по силуэтам, это английская средиземноморская эскадра, то есть нам предстоит атаковать англичан. Сигнальщик репетует, что с "Нарвала" приказ подойти к борту. В этом походе Борис, как старший по званию командует нашим отрядом: