Восстание (ЛП)

Дверь распахнулась, и Сара открыла глаза. В дверном проёме стоял азиат, что недавно заглядывал.

— Может, ты зайдешь, прежде чем дверь закроется? — сказала Сара. Мужчина рассмеялся и вошел. За ним закрылась дверь.

— Привет, меня зовут Сомо. Я тот, кто… э… вытащил тебя из… с Виктор 5. Я зашел просто проведать, как ты идешь на поправку.

Парень определенно очень нервничал и совершенно точно был неравнодушен к ней. Чтобы это понять, не нужно быть телепатом. Когда она заглянула в его мысли, то поняла, что он очень беспокоится за неё. Его психический портрет не был похож на остальные. Она видела силу, сидящую глубоко внутри него, равно как могучую силу воли и знание ценности жизни.

— Ну… и как тебе «Гиперион»? — спросил Сомо. Сара тут же почувствовала в нём нотки самобичевания за этот глупый вопрос. Выглядело это примерно так. «Ну и как тебе «Гиперион». Идиот! Она теперь решит, что ты полный дебил». Сомо нервно улыбнулся и Сара рассмеялась. Впервые за очень долгое время она слышала настоящий смех. К слову, когда она в последний раз смеялась, она вспомнить не смогла. Было хорошо, и какое-то время она не могла остановиться.

— Я не считаю тебя дебилом, — наконец, сказала она.

Рот Сомо начал было растягиваться в улыбке, но, вдруг замер, когда парень осознал, что только что думал о том, что она сейчас сказала. Но, вспомнив, что она телепат, он вернул улыбку на лицо.

Сара улыбнулась в ответ, отмечая это его знание.

— Знаешь, у меня такое чувство, что наш разговор проходит, как бы, на двух уровнях — сказал Сомо. — Это как-то странно.

— Думаю, это наоборот, более эффективно, — ответила Сара. — Отличный способ отсечь всякие глупости.

Сомо кивнул.

— То есть, пока я пытаюсь найти способ, как пригласить тебя на чашечку кофе, ты уже знаешь об этом, значит, мне нет нужды делать этого, если только мысли об этом считаются за приглашение, что возвращает меня к…

— Давай, я помогу. Я не против попить кофе, но сейчас я всё ещё хочу отдохнуть.

— Ладно… хорошо, отлично. Я тогда пойду, а ты отдыхай.

Сомо шагнул в дверной проём и обернулся к Саре, прежде чем выйти.

— Увидимся ещё, — сказала Сара. Сомо радостно кивнул и исчез за дверью.

Сара легла в кровать и, глядя в потолок, задумалась над тем, когда же Арктур вызовет её для обсуждения того, что ему нужно, в обмен на то, что вытащил её с Фудзиты. В конце концов, генерал вызовет её, когда будет нужно, решила она и провалилась в сон.

Доктор Фланкс давно уже решил, что сделает что угодно для того, чтобы остаться в живых. Если это значит, что нужно говорить революционерам всё, что они хотят, так тому и быть. Доктор был убежден, однако, что вскоре Конфедерация подавит это маленькое восстание и, когда придёт время, он представит себя в наиболее выгодном свете. Возможно, он даже приложит руку к победе над Сынами Корхала, если достаточно войдёт им в доверие. Потом, когда Конфедерация раздавит этот бунт, доктор Фланкс станет героем. Может быть, он даже станет особым советником при одном из правящих отцов. Может даже получит собственные апартаменты на Тарсонисе. Чёрт побери, может даже целый дом. И его имя навсегда будет вписано в цифротом по истории.

С этими мыслями доктор Фланкс шагал по запутанным коридорам «Гипериона», сопровождаемый двумя одетыми в боевые костюмы морпехами. Его подвели к двери и велели войти.

Внутри находился Поллок Раймс, стоявший возле пустого кресла и чистого стола. Напротив него сидел Арктур Менгск. В дальнем углу стоял ещё один морпех. Как только доктор вошёл, он почувствовал ещё одного человека, сидящего позади него. Двое морпехов из сопровождения остались снаружи, когда дверь закрылась.

«Ну, вот» — подумал доктор. Он понял, что сейчас повстанцы начнут допрос. Его удивляло лишь, почему этого не сделали раньше. Может, подумал он, они хотели дать ему некое фальшивое чувство безопасности.

Доктор кивнул Поллоку, который просто рявкнул:

— Сядь.

Доктор Фланкс сел в кресло и посмотрел в суровое лицо генерала Менгска. Поллок стоял рядом, достаточно близко, чтобы успеть перехватить доктора, если тот вздумает перейти незримую черту во время допроса.

— Я хочу знать, когда и как Конфедерация узнала о существовании инопланетян.

— Хм… — доктор робко посмотрел на Поллока, смотревшего назад, затем снова взглянул на Менгска.

— Насколько мне известно, этот вид был обнаружен около пяти циклов назад, на окраинной планете в секторе Копрулу. Об этом было доложено местному маршалу и на место для расследования прибыли учёные. Было, кхм, — доктор прочистил горло и сглотнул, голос его стал хриплым. — Было установлено, что вид этот не был местного происхождения. Но, кроме того, что он распространяется ошеломляюще быстро, о нём не было известно ничего. Эмм… затем с соседних планет начали приходить похожие доклады. Стало ясно, что заражение было весьма обширным и было принято решение об изучении данного материала.

Тишина в комнате была просто болезненной. Доктор с надеждой смотрел на Менгска, который глядел назад. Он посмотрел на морпеха, стоявшего рядом с Менгском. Тот выглядел готовым по приказу генерала применить гаусс-винтовку по прямому назначению. Доктор попытался оглянуться назад, на морпеха, сидевшего в углу, но Поллок встал между ними и закрыл обзор.

— Зачем нужны были эксперименты над людьми?

Глаза генерала превратились в пару сверел, вонзившихся доктору в череп и пробирающихся в мозг. Доктор почти чувствовал, как генерал пытается мысленно его пробить.

— Ну, э… разумеется, мне было приказано работать над экспериментами с людьми, но только лишь для того, чтобы выяснить, как существо, или как мы его зовём, Ползун, взаимодействует с людьми.

— Почему оставили только Призрака? — Менгск подался вперед, оперевшись локтями на стол.

— Это очень интересный момент, на самом деле. Мы выяснили, что и инопланетная субстанция и личинка имеют весьма интересную реакцию на телепатов. Ну, или мы так думали, по крайней мере. Мы не могли доказать этого, пока не провели некоторые тесты в изолированной среде и это не подтвердилось. Женщина, объект, Призрак… она вызывала чёткую реакцию, как у Ползуна, так и у личинки. Поэтому мы решили продолжить работу с ней и прервать всякие эксперименты с остальными.

— Что вы сделали с остальными, раз они вам оказались больше не нужны? — в голосе генерала было нечто такое, что заставляло доктора чувствовать себя очень некомфортно.

— Не знаю, честно говоря…

— Предупреждаю, что врать мне опасно для здоровья, — жёстко сказал генерал.

Доктор решил, что наилучшим выходом из ситуации будет, на самом деле, не говорить всю правду, а свалить вину на кого-то другого.

— Полагаю, морпехам приказали… эм, уничтожить их и избавиться от останков, в силу высокой секретности эксперимента.

— Значит, их убили. А что стало с обитателями окраинных планет, тех, где были открыты инопланетные виды? Уверен, Конфедерация не уничтожила и их тоже.

Чем дольше Арктур оставался спокойным, тем некомфортней себя чувствовал доктор. Он чувствовал, как под столом у него трясутся руки.

— Ну, насколько я слышал… на планетах была распространена генетически сконструированная инфекция. Кажется, это была холера.

Арктур кивнул в сторону доктора. Он повернулся и посмотрел на морпеха, сидевшего в углу позади него и в этот момент доктор с трудом удержался, чтобы не обмочиться в штаны.

— Выведите доктора отсюда, — сказал генерал. Морпех кивнул и подошёл к столу.

Доктор Фланкс встал, ноги его дрожали. Поллок снова встал на его пути, закрывая его от сидевшего у двери морпеха. Доктор начал сомневаться, что лейтенант делал это неосознанно. «Эй, в конце концов ты жив» — подумал он.

— Один момент, — сказал генерал. — Почему Фудзита?

Доктор повернулся.

— Ну, в силу того, что было доказано, что инопланетяне вступают в связь с телепатами, нам было необходимо убедиться, что не будет никакого вмешательства снаружи. Вершина это обеспечивала естественным образом, к тому же, там уже была инфраструктура.