Страница 7 из 14
…Аксакалы посоветовали дать ребёнку новое имя.
Хай, хай…По горским поверьям, лишь крайнее средство могло сбить с толку злых духов, когда те явятся за душой Али. Родители так старались спасти долгожданного сына, что имя ему выбрали редкое, о котором здесь никто и не слышал, – Шамиль.
Волла-ги! К всеобщему изумлению, средство оказалось столь действенным, что мальчик стал быстро поправляться и скоро обогнал в силе, уме и развитии своих сверстников…
Так уж издревле повелось, что к именам знаменитых горцев добавлялись названия аулов, а то и целых народов.
Отца Шамиля звала Доного (Денгав), и поначалу Шамиля звали Шамиль-сын Доного. Позже Шамиль стал Шамилем Гимринским, так как он происходил из аула Гимры, ещё позже, за доблесть и смелость, – Шамилем Аварским, потом Дагестанским, Кавказским…
Билла-ги! Став всемирно известной личностью, Шамиль вновь стал Шамилём, не нуждавшимся в каких-либо уточнениях или дополнениях.
…Но далеко не всё так просто, да гладко было на жизненном пути Шамиля. Суровые испытания ждали его на протяжении всего пути Воина: потери близких, гибель соратников, радость побед и горечь поражений, и как терновый венец – предательство. Вероломство и коварный обман тех, кому доверяло его большое, гордое и отважное сердце…
– Уо! Не верь тем, кто вещает, что между союзниками меч войны из войлока. Аминь. Верь тем, кто предостерегает: «Не заводи друга, который нам дарит рот, а врагу – сердце. Аминь».
* * *
В ту грозную пору горные и предгорные местности Большого Кавказа населяло около сотни разноплеменных этнических общностей. Однако, даже во времена самых кровопролитных сражений, непосредственно в Кавказской войне, в жестоких рубках с русскими солдатами и казаками, дагестанцы, чеченцы и адыги приняли только частичное участие. Горским вождя так и не удалось поднять все шашки Кавказа на борьбу против России.
Не помогли ни Ислам с его лозунгами Джихада и Газавата, ни провозглашение Имамата Шамиля. В боевых действиях участвовали также осетины, грузины, кабардинцы, часть равнинных дагестанцев и представители других кавказских народностей – только вот, ведь какая история, – они воевали на другой стороне – в составе русских войск. Так ли случайно?..
«Имамат – это военно-теократическое государство в Дагестане и Чечне, возникшее в ходе Кавказской войны в конце 1820-х гг.
Последним камнем в строительстве Имамата стало объявление Шамиля Имамом – верховным правителем Дагестана (1834г.) и Чечни (1840г.). Столицами его поочерёдно становились аулы: Гимры, Гоцатль, Ашильта, Чирката, Ахульго, Дарго, Дарго-Ведено и Гуниб.
Между тем, само устройство Имамата представляло собой весьма сложную пирамиду и крепко напоминало восточную деспотию. Одно из наиболее ярких и выпуклых отличий Имамата – единая и непререкаемая государственная идеология – мюридизм, – своеобразная духовная кабала, благодаря которой мюршид-учитель безраздельно владел жизнью мюрида-ученика.
Сакральность власти осуществлялась и достигалась путём альянса – её духовного и светского начал в должности Имама. В священном лице которого, соединялись: командующий войском, первосвященник, верховный властитель и судья.
Официальным титулом Шамиля было заимствованное из традиционной мусульманской государственности словосочетание «Амир ал-муминин» – Повелитель правоверных.
Билай лазун! Являясь одновременно всем в одном лице: и правителем государства, и духовным вождём Кавказа, Имам тем самым поднимался, как монументальная твердыня над всеми другими скальными грядами – структурами военизированной администрации и горского общества, и становился естественным звеном связи между народом и Всевышним Творцом.
Уо! При Шамиле мобилизация горских сообществ достигла воистину грандиозных, невиданных доселе размеров. Лишь один Северо-Восточный Кавказ содержал шеститысячную армию всадников Имама и семидесятитысячное ополчение. Все мужчины от 16-ти до 60 лет несли военную повинность. Хай, хай… Даже женщины были обязаны иметь пики-хеч с отточенными железными остриями.
Проявившим в сече трусость пришивали на одежду кусок яркого войлока. Отменно видного издалека. Избавиться от сей позорной отметины и общественного презрения можно было лишь доказав свою храбрость. Нередко ценой жестоких ран, пролитой кровью, но чаще смертью в бою.
Как не прискорбно, но Кавказская война в большей степени была связана не столько борьбой горцев и русских, как принято считать, сколько постоянной войной горцев между собой. Так говорят источники, так говорят очевидцы. «Если уши хозяина глухи, а глаза слепы, это не значит, что другие не слышали и не видели обвал в горах». Увы, единой силы против Российской Империи ни Шамиль, ни его предшественники и последователи выдвинуть не смогли. А потому в период Шамиля, масштабы и контуры его Имамата постоянно менялись, в зависимости от военных успехов и поражений. В результате чего границы были подвижными, а «плеть и слово» власти – весьма эфемерными, поскольку степень их устойчивости во многом зависели от способности самого Имама и его наибов силой оружия и страха подчинить свей воле разные свободолюбивые племенные сообщества-тухумы и тейпы.
И право дело: «едва ли не все военные успехи Шамиля сводятся к карательным походам против своих единоверцев. Причём! – Повелителю правоверных приходилось действовать куда как более жестоко, чем генералу А.П. Ермолову, А.И. Нейдгардту или князю А.И. Барятинскому, именами которых матери-горянки пугали своих малолетних детей.
Волла-ги! За инакомыслие, за связь с «урусами» – рубили головы, хотя русские войска передавали нуждающимся продовольствие, одеяла, хозяйственный инвентарь, а так же оказывали бескорыстную медицинскую помощь.
Эти свидетельства прошлого весьма красноречиво свидетельствуют о том, что далеко не все горские народы и племена даже Северо-Восточного Кавказа (не говоря уже о Северо-Западном Кавказе) горели желанием признать власть и низамы Шамиля».5
* * *
Каждое время – рождает своих героев. Уж, видно, так сложились звёзды… Шамиль начал свой огненный путь с казни Булач-хана и убийства сорока пяти человек древнего рода феодалов Султаналиевых, содержавшихся под арестом в узилищах-зинданах его родового селения Гимры. Горы Дагестана помнят: множество богатых и независимых аулов, такие как: Унцукуль, Чирката, Орота, Тадколо, – названий их не счесть, были покорены Имамом шашкой и пулей.
…В Дженгутае Шамиль разрушил и предал огню дворец Ахмед-Хана Мехтулинского, угрожал «большой кровью» Темир-Хан-Шуре; вырезал, как овец, в ряде селений «греховную знать», а также истребил почтеннейших людей – «белую кость» Андаляля, Кадиба, Соситля и много других несговорчивых, свободолюбивых селений.
Уо! Шамиль выезжал к народу в сопровождении вооружённых мюридов и палача с секирой; ординарные казни проводились прилюдно путём расстрела, закалывания или побития камнями. Прорусские настроения карались нещадно, с восточной жестокостью. Всюду свинцом и булатом насаждались атмосфера сурового аскетизма. Были запрещены: праздная музыка, танцы, украшения в одежде, потребление вина и табака, даже на свадьбах.
По Шариату преследовались легенды и сказания, напоминавшие горцам о старинных обычаях и обрядах. Вместо бежавшего преступника неумолимо карались его родственники, друзья-кунаки, сочувствовавшие одноаульцы, тогда как Коран гласит: «Никто не отвечает за вину другого».
Воллай лазун! «Доподлинно известна «церемония пожатия рук», которую муртазеки, тайная полиция Шамиля, применяли для казни истинных и мнимых врагов Имама. Неподозревающей жертве протягивали руки сразу два мюрида, а когда по обычаю, чтоб не обидеть «гостей», приходилось подавать обе руки, их заламывали за спину, стремительно, без проволочек, довершая дело кинжалами».6
Ближайшими помощниками наибов были дибиры. Впрочем, они разбирали и решали самые незначительные дела, а более важные передавали на рассмотрение муфтиев и наибов. В ведении последних находились татели, которые следили за исполнением горцами норм Шариата и низамов, а также приводили в исполнение приговоры о телесных наказаниях.
5
Н.Н. Гродненский, см. там же.
6
Кольев А. «Чеченский капкан», М.,1997