Страница 190 из 194
Ужаснувшись от того, во что ее бывший муж превратил их совместную обитель, она невольно произнесла:
- Да, Сабарион, ты как был засранцем, так им и остался! На глаза Альбине попался их семейный альбом, он лежал на краю трюмо, прямо на виду. Женщина взяла его и с настальгией полистала. Первые несколько страниц занимала их свадьба. Бравые, торжественные лица, полные радости и светлых надежд, они улыбались с портрета десятилетней давности... А вот этот момент она помнит очень хорошо - полупьяненький Влад держит ее на руках, она хохочет и сербает шампанское из бокала. Но вот, его ноги заплетаются и они вместе летят вниз! Штельман их тогда так и запечатлел.... А вот здесь они втроем с ее отцом. Он - в неизменной черной рясе и своей дурацкой, монашеской шапочке... Альбина прильнула к нему, ей хотелось, чтобы хоть на фотографии они были близки. Но он тогда ее даже чисто символически не обнял! Вечно строгий, холодный и непреклонный. От него сложно было дождаться проявления любви! Лишь жалкие, сухие нравоучения слышала она на протяжении всей жизни! Демонстрацию же нежных отцовских эмоций священник всегда считал слабостью плоти. Возможно именно это и сделало Альбину такой жестокой злой.
- Ненавижу! Я вас всех ненавижу!- сквозь слезы шипела женщина.- Ты напророчил мне жалкую участь! Проклял и растоптал! Ты создал меня такой! Не- на-вижу!- и в ее голове невольно всплыли картины прошлого.
Вот она у алтаря вместе со своим возлюбленным. Восторженным взглядом синих глаз Влад смотрел на свою принцессу, которая в свадебном платье и уже на сносях. Их сердца ликуют и поют от счастья, оба переполнены радужными мечтаниями, видят мир исключительно в розовом свете.
Вопреки ярым запретам отца, Альбина сбежала из дому к Сабариону и прожила в гражданском браке с ним около года. И вот наконец, прижившись дрг с другом, они решились узаконить отношения!
Долго сетуя на нерадивую дочь за то, что жила невенчанной, отец не хотел ее ни принимать, ни благословлять,но после все же смягчился и простил. Другого выхода у него не было. Альбина всегда была такой - своенравная и своевольная, полностью игнорируя отца, часто делала по - своему. На что священник несказанно злился. Ведь недостаточно здравое поведение дочери часто и густо вызывало у многих нарекание в его адрес. Его репутация была под вопросом, отчего сердце священника становилось все более требовательным и суровым к своей дочери.
После брачной церемонии, отец подошел к новобрачным и вдруг сказал то, что тяжелым грузом легло на всю их дальнейшую жизнь:
- Вы еще не раз пожалеете о содеянном! Негоже было дитя зачинать в блуде! Отверстая сатане дверь, для Бога затворяет дорогу! А Бог никогда поругаем не бывает, что человек сеет, то он впоследствии и пожнет, и последнее для человека бывает хуже первого!
Альбина тогда не придала значение его словам.
- Да ладно тебе! Достал уже плакать!- отмахнулась она от него. - У нас теперь точно все будет хорошо! Вот увидишь!- игриво убежала она танцевать.
Не разделяя ее оптимизма, монах потоптался еще какое -то время на празднецтве, затем, состроив страдальческую мину, покинул веселье, и поехал к себе в монастырь.
Эти воспоминания больно давили грудь Альбины уже долгие годы. Наученная с детства, она знала наверняка каким действием обладает сила слова. Поэтому никак не могла простить старику того, что он сказал на их свадьбе, считая его речи заведомым для себя проклятием.
- Да, папочка, это ты погубил моего сына... и мой брак....Ты обрек меня на несчастья!- слезы градом катились из глаз. Она нашла фотографию сына и нежно провела по его веселому, детскому личику рукой.- Клочок бумаги- это все, что у меня осталось от тебя, мой мальчик!- всхлипнула несчастная мать. - И это он тебя убил - твой папаша! Не повезло нам с тобой с отцами! - с этими словами она резко захлопнула альбом и вплотную подобралась к кровати Сабариона.
- Вставай, урод, пришла твоя расплата! Смерть сына взывает о справедливости!- враждебно прорычала женщина.
Но Сабарион не просыпался.
Альбина взбесилась еще больше. Он крепко и мирно спит в то время, как она сам долгое время вообще не может спать. И если бы не наркотики, заглушающие истязания души, она бы давно покончила собой! Все эти чувства и обиды яростной лавой вылились наружу. В этот момент на нее было жутко смотреть. Ее черные глаза сделались красными как кровь. Измазанное грязью и алой жидкостью лицо исказилось в ненавистной гримасе. С тех пор как погиб их сын Сабарион для нее из любимого мужа превратился в заклятого врага.Она обвиняла его во всех смертных грехах. Альбина не могла видеть Влада в живых в то время как их мальчик гнил в могиле. Долгое время она жила только одной мыслью - уничтожить этого человека,сделать с ним то, что он сделал с малышом. При этом ей хотелось, чтобы он долго и мучительно умирал. Жажда мести грела и питала ее все эти годы. Потоки болезненных воспоминаний невыносимо жгли грудь. В какой -то момент нечто человеческое пробудило муки совести и сомнения: а правильно ли она поступает? Но тут же забитые болью и ненавистью, они отступили.
В следующую секунду Экстрасенс подвел женщину к шкафу, где ее муж хранил свое табельное оружие, и та стала лихорадочно обшаривать полки. Внезапно что-то с грохотом упало на пол. Испуганная Альбина скрылась за шторой. Но Влад опять не проснулся. Что- то в бреду пролепетал, заворочался и стих. Осторожно наклонившись вниз она ощупала пол рукой.А вдруг это пистолет? Женщина не ошиблась - это действительно он. Непроизвольный радостный возглас вырвался из ее груди.Теперь он ответит за все! Злорадная, звероподобная усмешка в очередной раз появилась на ее физиономии. Смоляные, шикарные глаза заблестели хищным, желтоватым блеском пантеры. По влажным, слипшимся волосам стекали жалкие струйки дождевой слякоти. Изодранная в клочья, смрадная одежда, местами висела отдельными лоскутками. Сильно смахивающая на злую ведьму из сказки, Альбина сама слабо воспринимала происходящее. Она вышла из себя. Ее разум помутился, в нем на полную господствовала уже другая личность- личность демона. Оскалив зубы звериным оскалом, тот с элементом неожиданности, с силой дернул Сабариона за плечо.
- Ну, что, несчастный, пришла твоя смерть,молись, если можешь!- с гневным воплем выкрикнула Альбина. Столь страшные слова в ее понимании должны были произвести неизгладимое впечатление на психику врага. Во всяком случае так ей хотелось! Однако ее супруг не только не испугался, но даже и не проснулся. Дрых как сурок! Обиженная таким поворотом событий, Альбина и вовсе разозлилась.
-Ах так! Ну ладно, спи себе мерзавец спокойно! - злобная фурия нажала на курок и несколько раз выстрелила в голову. Ей показалось этого мало, тогда она влезла на него сверху и изо всех сил принялась колотить безжизненное тело, изрыгая истерическим воплем жуткие проклятия в его адрес. Внезапно, чьи -то сильные руки схватили ее сзади и стащили на пол. Альбина не растерялась и стала отчаянно отбиваться. Но грубая, мужская сила побеждала. Тогда удвоив усилия женщине все же удалось выскользнуть из клешней противника. Она быстро попятилась назад, мацая рукою по полу в поисках пистолета. Ей в очередной раз повезло -вскорости смертоносное оружие опять оказалось у нее в руках.
Судорожно вцепившись в рукоятку пистолета она тотчас же выстрелила наугад. Кто-то вскрикнул и с грохотом упал.
- Ненавижу! Всех вас, мерзкие отродья ненавижу! Человеческие ублюдки, оккупировали территорию! - в агрессивном пылу яростно верещал Экстрасенс.
В этот момент внезапно включился свет. Яркая вспышка из нескольких ламп осветила комнату. Альбина мгновенно ослепла. Но чисто интуитивно еще раз нажала на курок и уже его не отпускала. Разъяренный демон сделал еще несколько выстрелов в направлении двери и стрелял до тех пор, пока не кончились патроны. Как только глаза женщины свыклись со светом, Альбина громко вскрикнула и притихла. Облокотившись о лудку двери, медленно сползал вниз ее отец. Левой рукой он из последних сил вцепился за дверную ручку, а правой зажимал живот, из которого фонтаном хлестала кровь. Сильно расширив и без того большие с черными искорками, глаза, жертва Экстрасенса впилась в старика изумленным взглядом. Грязной, дрожащей рукой она отбросила от себя орудие смерти и с силой стиснула рот, сдерживая таким образом вопли отчаяния и боли. Ужас сковал все ее естество. Она всем сердцем ненавидела отца, но убивать не собиралась! Понемногу выходя из состояния афекта, Альбина постепенно начинала осознавать, что натворила.