Черепа

Я сграбастал засранца одной рукой и подняв над землёй, хорошенько встряхнул, так что зубы клацнули. Продолжая удерживать, повернулся к угрюмой Хлое.

— Вишь, вона с кем работать приходится? Я отшвырнул Зануду Психу под ноги. — Давай, мухой, к Восточным десятку пацанов пошустрее. Пусть забирают броню и валят к Червесу. Там — ждут нас, али мы их дождёмся. И ещё…

В башку пришла одна идейка, но её требовалось обговорить с Психом. Раз уж он у нас бывший солдат.

Пока мы топали, Псих вытащил из-под куста, зачарованного Фингала. Тот задумчиво доставал из кошеля монеты, пробовал на зуб и огорчённо вздохнув, откладывал в сторону сломанные. Сдаётся мне, фальшивыми оказались больше половины. Догадываюсь, откуда у неудачника столько этого добра. Бьюсь об заклад, вчера он резался в Ведьму с Тараканом. У того вечно вся рожа синяя от таких шуток.

— Фингал, — Псих вытер жирные руки о штаны. — Бери Лиса, Кроля, Пузыря, ну и ещё кого-то, на усмотрение. Дуйте к Восточным Шамуса. Там найдёте пару телег с барахлом, отвалите возчику деньжат и покатите в Червес.

— И чего там мы забыли в Червесе? — Фингал завсегда подозревает, что его хотят как-то наколоть. Потому что его все постоянно накалывают.

— Нас дожидайтесь, — буркнул я и бросил пару золотых. Глаза Фингала вспыхнули. — Ежели прознаю, что бабло не отдал, али отдал, да не всё — шкуру спущу. Али отдам тебя Косому, пущай он сам снимает.

— А, так это пацаны Косого! — Фингал помрачнел. После тяжело вздохнул, спрятал золото и побрёл собирать команду.

— Слухай сюда, — сказал я, когда мы отошли в сторону и поднял с земли палку. Намалевал под ногами почти прямую линию. — Вот энто — тракт, по которому мы двинем. Сам знаешь: дорога там — полное дерьмо и особо не разгуляешься. А ишшо я знаю наших раздолбаев: как не погоняй, всё одно, пока жареный гусь за жопу не щипнёт, будут травить байки да галок считать. А энтот гусь, когда щипанёт ужно поздно станет.

— Долго базаришь, — сказал Псих, разглядывая линию на земле. — Время зря теряем.

— Не, не зря, — я несколько раз ткнул веткой, взрыв землю около полосы. — Энто — Шамус, энто — Червес, а вон тут, тут и тут поставим пацанов с луками да арбалетами. Когда эти черти двинут по тракту, нужно по ним шандарахнуть.

— Нахрена? — Псих потёр затылок. — сам же базарил, типа они стрелы руками ловят? Пацаны шмальнут, а дале чо? Поймают, яйцы оторвут да сожрать заставят? Охренеть ты, Крест, придумал!

— Дура, заткнись и слушай, — чегой-то такого я и ожидал. — Пацаны же шмальнут, да тут же ломанутся прочь от тракта, кто их в лесу искать станет? Ежели попадут в кого — хорошо, а нет — задержат. Глядишь, опосля раза третьего-четвёртого козлы станут ехать медленно и по сторонам глядеть.

— Али погонят, как дьяволы, — Псих продолжать тереть башку. — Но могёт и сработать. Кого-то точно подстрелим. Лады, ставим четыре засады, парней по десять. Пять десятков оставим королеву оборонять, так?

— Десяток, — я не был уверен, что придумал хороший план, но пока он мне нравился. — А остальные чухнут прямиком по тракту, в виду энтих гадов, типа удирают со всех ног. И поведёшь их ты.

— Крест, — Псих качал головой. — Ты али совсем с ума сдвинулся, али надумал какую-то, шибко мудрёную стратегию. И как ты с энтим десятком двинешь? А главное — куда?

Я провёл палкой по земле ещё одну линию, вправо от тракта. Псих хрюкнул.

— Шибко дурное место, — проворчал помощник. — Мы ж туды обычно не суёмся. Людишки там, грят, пропадают, почём зря.

— Зато не нужно к Нарменсу соваться, чтобы на другой берег перебраться. И ежели наши ловчие места энти хучь чуть знают, так и решат, типа не сунемся мы тудой. А вы, как до кучи соберётесь, вместе с бронёй двигайтесь на север Хлока. Ну, не маленький, сам знаешь.

— Знаю, — Псих опять покачал башкой. — Ежели, опосля всех энтих штук я живой останусь, поведёшь меня в кабак и напоишь.

— С какого перепугу? — удивился я и отбросил палку. — Сдаётся, это ты мне торчишь восемнадцать золотых.

— Мог бы и забыть, — буркнул помощник. — Лады, пошёл я к нашим тупицам, рассказывать, что да как.

Пока Псих собирал пацанов и перекрикивая недовольные вопли, объяснял в какое конкретно место задницы каждый отправляется, я собрал себе десятку, дал пару оплеух любопытствующим и сомневающимся и пошёл к Её величию.

И Хлоя, и блондинчик оказались готовы выезжать хоть сейчас. Мне принялись выговаривать, типа мы терем прорву времени, враги близко, Её величие вот-вот прихватят за жопу и вообще, всё пропало. Всё это я ессессно пропустил мимо ушей, привёл в порядок Чёрта и додумал одну мысль. То ли ноющее брюхо, то ли дерьмовая ночь, но что-то заставляло башку варить шибче обычного. Надо бы выпить, пока череп не порвался.

— Величие, — сказал я, принимая от Карася арбалет с седельным упором. — А ну, расскажи, как это ты не получила помощи из Лазарда? Голубей, гриш, всех переловили? Эт как, вообще?

— Голубей и гонцов, — королева казалась немного удивлённой. — Проблема заключается в том, что когда я посылаю посланников, я вынуждена ставить на них специальную метку, типа ваших печатей. Это необходимо, чтобы во дворце смогли идентифицировать послания и понять, что они отправлены именно мной.

— Угу, — я закрепил арбалет на седле и повесил седельную сумку с запасом болтов. — А во дворце твоём вообще не желают узнать, куды запропала ихняя любимая королева? Может валяется бедняжка в придорожной канаве, и червяки грызут ейное белое брюхо?

— Мятежники шлют послания, — угрюмо вставил Джессип. — У королевской охраны есть такое право, если сама королева занята неотложными делами. Некоторое время это может работать. Если бы дошло хоть одно письмо непосредственно от самой королевы…

— К сожалению, — Хлоя развела руками, — мятежники отследили всех моих гонцов. Отследили именно по этим магическим меткам. Предполагаю, что в Лазарде у них имеется сообщник, может — не один.

Я прикинул так, после — по-иному. Вроде всё сходилось. Хлоя и Джессип вопросительно глядели на меня. Псих уже начал отправлять десятки так что стоило пошевелить жопой.

— Дай такую штуку, какая точно твоя, — Хлоя выпучила глаза, а блондинчик опять запыхтел. — И чтобы твои, во дворце, точно признали энту штуку. И ишшо, чтобы на ней энтих твоих волшебных печатев не было.

— Зачем? — только и сумела выдавить Хлоя.

— Влюбился я в тебя. Величие, — на полном серьёзе сказал я и увидел, как у Джессипа челюсть отвалилась. — Стану хранить энту штуку при себе, нюхать там, али ишшо чего делать.

— Собираешься кого-то послать в столицу? — до неё наконец дошло, а Джессип громко лязгнул пастью. — Крест, ты же должен понимать, даже если твой посланник доберётся и сумеет вызвать помощь, здесь мы их не дождёмся.

— Да ладно, — я махнул рукой. — Чего там? Ща закоптим ишшо одну свинью, нальём самогончика! У меня чо, рожа такая тупая? Давай уже что нибудь, а там разберёмся. И пару строк черкани в маляву.

Пока Джессип молча сжимал-разжимал кулаки, Хлоя поразмыслила и сняла с шеи какую-то побрякушку. Завернула в свой платок и отдала мне.

— Крест, — тихо сказала королева, — это — медальон моей матушки. Да. Во дворце все знают, как он мне дорог, но…Возможно, хватит одного письма?

— Энти ваши мятежнички могут подделать почерк? — граф поморщился и кивнул. — Токмо у меня в отряде имеется пара таких умельцев. Давай сюда медальон. Отвечаю, мой пацан скорее сдохнет, чем просрёт энту штуковину.

Пока шёл, поднёс платок к морде и понюхал. Ну да, запах не как от каких-то дешёвых потаскух. Чуть-чуть кислит, а ишшо, странная такая сладость. В башке разбежались всё умные мысли. Надо бы спешно бабу какую найти.

— Эй, Графин, подь сюда, — сказал я и когда тот приблизился, спросил: — Слышь, помнишь ты чесал, типа у тебя кум на королевской конюшне дерьмо выносит?

Глава 8

8.