Страница 32 из 40
Глядя на ее мучения, я подумала, что это должно быть ужасная дилемма для подруги.
С одной стороны, Пулло убил большую часть моей семьи, а с другой – он любимый и любящий муж ее дочери…
Чисто по-человечески, мне стало жаль Ланну.
Не буду заставлять ее выбирать сторону, она и так сделала для меня все, что могла…
Я встала, ощущая, как затекло от долгого сидения тело. Копаюсь ту уже с самого утра, но пока безрезультатно.
Быстро же цесар пришел за мной.
Учитывая разницу во времени между первым и пятиединым, я надеялась, что пара дней у меня еще есть. Зря.
В тронном зале меня встретили с широкой улыбкой. Я бы даже назвала ее неестественной и жуткой.
Маньяк. Да, это сравнение подходит Цезариону Пулло больше всех остальных.
Хотя, может мне только так кажется, ведь я – его следующая цель…
С усилием я прогнала страшные воспоминания, рвущиеся из глубины подсознания.
Они сейчас лишь помешают.
Моя жизнь зависит сейчас только от меня самой, и не только моя…
Вздернув повыше подбородок, я поприветствовала Пулло согласно его статусу.
– Какая радость! – воскликнул он, широко, будто бы для объятий расставляя руки.
– А мы как раз говорили о тебе, я уговаривал своего родственника отпустить тебя ненадолго ко мне в гости. Соглашайся! Мы быстро! Туда и обратно. Это будет незабываемо, поверь мне! – казалось, что это невозможно, но его улыбка на последних словах стала еще шире, прямо как у какого-то джокера.
От страха по моему телу сверху вниз прошла волна липкой дрожи…
Да… Этот красавчик – самый настоящий кошмарик!
Я красноречиво покосилась на Ланну.
Он что, всегда так себя ведет?
Она в ответ сделала жалобное лицо.
Ясно. Значит, всегда.
Похоже, они с повелителем и сами были не рады, что породнились с этим типом.
Но, дело сделано, и назад все уже не отыграешь…
– Спасибо, я воздержусь. Срочные дела,– сухо ответила я цесару.
– Жаль, но если передумаешь, только дай знать! – он вскинул брови, разыгрывая преувеличенное сожаление от моего отказа.
В мою правую руку кто-то сзади вложил бумажку.
Все волоски на моем теле встали дыбом от ужаса.
Я резко обернулась в ту сторону, но там никого не оказалось.
Опять посмотрела на цесара. Он послал мне многообещающую зловещую улыбку и вновь повернулся к повелителю, возвращаясь к прерванному нашим появлением разговору.
Бумажка жгла руку, и я медленно разжала ладонь.
«Если хочешь увидеть своих детей, пойдешь со мной»,– гласила надпись.
Я сжала губы, сминая записку в кулаке.
Вот ведь … гад … и … в … чтоб тебя … и … !
Ланна успокаивающе приобняла меня за плечо и потянула к выходу.
Медленно и с усилием я сделала первый шаг за ней, когда неожиданно случилось Это.
От цесара отделилась копия.
Или наоборот? Копия осталась, а сам правитель рарков смазанной тенью метнулся к выходу из тронного зала?
Второй вариант оказался верным, потому что оставшаяся копия извинилась, и, церемонно раскланявшись с хозяевами, тоже поспешно отбыла.
Что-то мне это напоминает…
Он что… Нашел ее? В моем сердце вспыхнули одновременно и надежда, и тревога.
Богиня, помоги своим детям!
Стархар.
Перед самым началом операции, я сказал близнецам:
– Я сам с ним поговорю.
Переглянувшись, они кивнули.
Нам удалось застать брата врасплох, но вот сдаваться он, увы, не пожелал.
Направив пушку на толстый прозрачный пластик, Астарт активировал систему, приводя оружие в полную боевую готовность.
Дуло смотрело точно в грудь Ариэниэль. Она сидела неподвижно, не сводя с брата спокойного взгляда.
Так мы и замерли втроем. Я и он напротив друг друга и жена цесара через стекло.
– Я пришел, чтобы помочь! – поднимая руки вверх, сказал я.
– И как же ты собираешься это сделать? Потащишь меня обратно под крыло этой сучки-Вайи?
Я вздрогнул от такого святотатства. Да как у него только язык повернулся? О ней, конечно, многое можно сказать, но она ведь наша создательница!