Годсгрейв

Мия молча пожала плечами. Не-кот склонил голову.

– …Ты в порядке?..

Отец держит ее за руку, пока они бредут по полю высоких солнц-колокольчиков. Мать стоит на верхушке зубчатой стены из охристого кирпича, и холодный ветер играет прядями ее длинных темных волос. Мия выросла в Годсгрейве – отцовская должность судьи не позволяла ему надолго покидать Город мостов и костей. Но иногда, в глубоколетье, они ездили в Воронье Гнездо на пару недель, просто чтобы провести время вместе. Это были самые счастливые перемены в жизни Мии. Вдали от давящей тесноты столицы и отравы ее политики. Там ее родители выглядели счастливее. Ближе и роднее. Там родился ее брат Йоннен. Она помнила, как их навещал генерал Антоний, потенциальный король, которого потом повесили рядом с отцом. Он и ее родители засиживались с ним допоздна, выпивали, смеясь и о-о-о, наслаждались жизнью.

Но всех их больше нет.

– …Мне пора идти. Нашел корабль, направляющийся в Уайткип. Я скажу гадюке, чтобы искала тебя в Вороньем Гнезде…

– …Хорошо, – кивнула Мия.

– …Ты справишься, пока меня не будет?..

Мысль об этом должна была вселить в нее ужас. Мия знала, что не будь сейчас с ней Мистера Добряка, так бы и произошло. На протяжении семи лет, с тех самых пор, как умер ее отец, кот из теней всегда был рядом. Девушка знала, что он должен уйти, как и то, что она не справится своими силами. Но мысль о том, чтобы остаться одной, жить в страхе, который он обычно испивал до последней капли…

– Вполне, – ответила Мия. – Просто не задерживайся.

– …Я быстро. Никогда не бойся…

Мия вздохнула. Прижала ладонь к клейму на пульсирующей щеке.

– И никогда, никогда не забывай.

Глава 6

Смертность

Гигантские каменные двери в читальню распахнулись от легчайшего прикосновения пальца Мии, словно они были сделаны из перьев. И, глубоко вдохнув и прижав фолиант к груди, девушка проковыляла в свое самое любимое место во всем мире.

Глядя сверху на бесконечные ряды полок, Мия не могла сдержать улыбки. Она выросла внутри книг. Какой бы мрачной ни становилась ее жизнь, отгородиться от боли было так же просто, как открыть обложку. Дитя убитых родителей и неудавшегося восстания, она успела побыть и ученым, и воином, и королевой, и захватчиком.

«Небеса даруют нам лишь одну жизнь, но с помощью книг мы проживаем тысячу».

– Девушка со своей историей, – раздался голос из-за спины.

Улыбнувшись, Мия повернулась и увидела старика с тележкой, нагруженной кипами книг. На нем был потрепанный жилет, по бокам лысеющей головы топорщились два пучка всклокоченных белых волос. На крючковатом носу сидели очки с толстыми стеклами, спина горбилась в форме серпа. Слово «древний» так же не годилось для его описания, как слово «красивая» – для описания шахида Аалеи.

– Доброй вам перемены, летописец, – поклонилась Мия.

Не задавая лишних вопросов, летописец Элиус достал из-за уха запасную сигариллу, которую он всегда держал при себе, прикурил ее от своей и протянул Мие. Та прислонилась к стене, скривившись, когда швы на плече натянулись, и выдохнула серый дым.

Элиус прислонился рядом с ней; сигарилла в его губах закачалась, когда он заговорил:

– Хорошо?

– Хорошо, – кивнула Мия.

– Как тебе Галанте?

Мия снова сморщилась, в ягодице отдавало болью от швов.

– Как заноза в заднице, – пробормотала она.

Старик улыбнулся в облачке дыма.

– И что привело тебя сюда?

Мия подняла фолиант, который перенесла через Кровавую Тропу. Кожаный переплет был запятнан, потрепан и местами порван. От странных символов, вытесненных на обложке, болели глаза, страницы пожелтели от времени.

– Полагаю, пора ее вернуть. Она пролежала у меня восемь месяцев.

– А я уж думал, что придется посылать поисковую группу.

– Могу поспорить, это вряд ли стало бы приятным дельцем для всех заинтересованных сторон.

Старик улыбнулся.

– В этой библиотеке просто непомерные штрафы за задержку книг.

Летописец оставил фолиант в комнате Мии прямо перед самой ее отправкой в Галанте. В последовавшие за этим месяцы она бесчисленное количество раз изучала страницы книги. Прискорбная правда заключалась в том, что Мия по-прежнему не понимала и половины текста и, честно говоря, в последние перемены совершенно в нем разочаровалась. Но после той встречи в некрополе Галанте ее интерес к книге необычайно возрос.

Книгу написала женщина по имени Клео – даркин, как и Мия, которая тоже разговаривала с тенями. Клео жила в те времена, когда Республики еще не было, и ее книга стала своеобразным путевым дневником, описывающим подробности путешествия по Итрее и миру. В ней рассказывалось о встречах с другими даркинами – встречах, которые, судя по всему, заканчивались тем, что Клео пожирала своих новых знакомых. Самым странным в истории женщины было то, что во время своих странствий она повстречала десятки других даркинов. И, судя по наброскам ее автопортретов, Клео сопровождали десятки спутников в разнообразных обликах – лисы, птицы, змеи и прочие твари. Целый тенистый зверинец в ее распоряжении.

Мия же за всю свою жизнь встретила лишь одного даркина – лорда Кассия. И лишь двух духов – Мистера Добряка и Эклипс.

Так где же, бездна их побери, были все остальные?

Среди бессмысленных каракулей и пиктограмм, намекавших на прогрессирующее безумие женщины, во второй половине книги Мия обнаружила главы, посвященные поискам того, что Клео называла «Короной Луны» – именно этим Мие посоветовали заняться в некрополе Галанте. Пролистывая иллюстрации после той встречи, Мия отметила некоторые из них, поразительно напоминавшие существо, спасшее ей жизнь.

К сожалению, Клео не упоминала, кем или чем может быть эта «Луна».

Дневник был написан на тайном языке, которого Мия прежде не встречала, но Мистер Добряк и Эклипс смогли его прочесть. Самое странное, что на карте мира дореспубликанской эпохи, напечатанной в книге, целиком отсутствовал залив Годсгрейва. Вместо него в море, в том месте, где ныне располагалась столица Итреи, была изображена суша – полуостров сопроводили знаком «Х» и тревожным примечанием:

«Сюда он упал».

– Вы читали книгу, прежде чем отдать ее мне? – поинтересовалась Мия.

Летописец покачал головой.

– Не разобрал ни единого треклятого слова. Но иллюстрации навели меня на мысли о тебе. Ты что-нибудь из нее вынесла?

– …Вполовину меньше, чем хотелось бы.

Элиус пожал плечами.

– Ты просила меня найти книгу о даркинах, я это сделал. Я же не обещал, что после ее прочтения ты станешь более просвещенной.

– Не сыпьте мне соль на рану, уважаемый летописец.

Элиус усмехнулся.

– Я всегда начеку. Если найду еще что-нибудь любопытное, отправлю тебе в комнату. Но на твоем месте я бы не питал особых надежд.

Мия кивнула, затягиваясь сигариллой. На самом деле читальня Наи была библиотекой мертвых. В ней хранились копии всех книг, которые были уничтожены за всю историю письменности. Боле того, в ней имелись и труды, которые вообще никогда не были написаны. Мемуары убитых тиранов. Теоремы распятых еретиков. Шедевры гениев, погибших раньше своего времени.

Летописец Элиус говорил, что библиотека постоянно пополнялась новыми книгами, а полки без устали меняли расположение. И хотя, благодаря этому, читальня Наи была удивительным местом, ее недостаток тоже был очевиден: найти здесь определенную книгу было так же трудно, как найти определенную вошь в промежности юноши, промышляющего проституцией в порту.

– Летописец, вы что-нибудь слышали о Луне? Или какой-нибудь короне, к которой эта Луна могла быть неравнодушна?

Элиус мгновенно насторожился.

– А что?

– Вы слишком часто отвечаете вопросом на вопрос, – вздохнула Мия. – Почему так?

– Помнишь, что я сказал тебе в ту перемену, когда ты впервые пришла ко мне с вопросами?

– Ну вот, опять вы за свое.

– Так помнишь?

– Что я девушка со своей историей.