Скрытые чувства

    Оказалось, что брат успел позаботится о нас, купил билеты на поезд до ближайшей границы и собирался отправиться вместе со мной. От таких новостей я на секундочку потеряла дар речи, а потом орала долго и со вкусом.

    — Что ты сказал в академии?! - рявкнула я, когда смогла наконец-то выдать нечто цензурное.

    — Что забираю документы.

    Р-р-р-р! Теперь я орала уже о том, что он просрал все, что я для него сделала. Столько пахала, чтобы устроить Ната на этот факультет, чтобы все узнали про его талант. А что он? Взял и забрал документы. Лакшак недоделанный!

    — Немедленно звони декану, извиняйся и возвращайся к учебе!

    — Я поеду с тобой, - упрямо заявил этот лашкак, то есть мой ненаглядный братец.

    — Куда? - уже спокойнее (насколько вообще можно оставаться спокойной в такой ситуации!) спросила я. - Я остаюсь в Кироне.

    — А как же закон?

    — Я нашла работу. Так что большое спасибо за непоколебимую веру в мои силы! - заметила едко.

    Нат бросил злющий взгляд на мою разорванную блузку. Еще в офисном здании Камрин-Берговиц пришлось расстегнуть все уцелевшие пуговки и завязать ее узлом на животе. Отчего я выглядела, мягко говоря, необычно.

    — Ты о такой работе говоришь?

    — Ну все! Ты меня достал!

    Отпихнула Ната в сторону обеими руками и прошла в спальню. Только приняв душ и переодевшись в домашнее, вернулась на кухню, застукав там братца с сосредоточенной мордой и вертящим в руках смартфон. К тому же, теперь я слышала его эмоции: вина и растерянность. Вот только прощать Ната так быстро не собиралась.

    — Ну? - спросила с вызовом.

    — Я все исправил. Точнее исправлю в понедельник.

    — Надеюсь, проблем у тебя не будет?

    — Нет, - покачал он головой. - Меня не успели отчислить, это так быстро не делается. Я договаривался, чтобы документы прислали мне почтой.

    — Куда? На отцовскую ферму? Ха-ха-ха.

    Я закатила глаза и полезла в холодильник. Нужно было позаботиться о себе и этом обалдуе. Собеседование и подготовка всех нужных бумаг заняли прилично времени, так что обед я благополучно пропустила, поэтому хотела есть. Зверски!

    — Это правда нормальная работа? - серьезно поинтересовался Нат.

    — Правда, - кивнула я.

    Пришлось сжалиться над ним и, пока готовила ужин, рассказать подробности. Про контракт с Берговицем, про новую работу, и про то, что у меня теперь есть виза и целый месяц испытательного срока.

    — Если не облажаюсь, то вообще не нужно будет заморачиваться с визой.

    — А если не получится?

    Ну точно лакшак!

    Я швырнула лопаточку в сковороду, на которой обжаривала мясо и овощи, и повернулась к нему.

    — Слушай, я не для того стольким рисковала, а потом так долго шла к этому, чтобы вот так просто сдаться. Хочешь домой в Тариту? Валяй. Только без меня. Потому что я не желаю сидеть взаперти до конца своих дней и разговаривать лишь с ветрами Тихих холмов.

    Нат побледнел и плотнее сжал губы, чтобы потом выдавить:

    — Прости, Лил. Ты права. Но я ведь хотел сделать как лучше. Ты многим пожертвовала ради меня.

    Хотела ответить, что жертвенность здесь не при чем. Вернись я в прошлое, без раздумий поступила бы так же, как поступила, но вместо этого сказала другое:

    — Когда захочешь позаботиться обо мне в следующий раз, будь другом, не ломай собственную жизнь. Это не сделает счастливым ни тебя, ни тем более меня.

    Брат кивнул и слабо улыбнулся. Я улыбнулась в ответ, и добавила уже миролюбиво:

    — В любом случае, у меня будет время, чтобы подумать о других вариантах. На всякий случай.

    Нат моей радости не разделял. Я чувствовала все оттенки его сомнений.

    — То есть ты будешь нянькой? - поинтересовался он.

    — Не нянькой, - поправила я. - Помощницей.

    — Какая разница. Она наверняка из этих золотых детишек, которые считают, что им все можно.

    Я приподняла бровь.

    — Что ты имеешь против золотых детишек?

    — Успел с ними пообщаться во время учебы, - брат сложил руки на груди. - Хватило на целую жизнь вперед.

    С богатыми детьми я не общалась. По правде говоря, весь мой опыт общения с детьми ограничивался воспитанием Ната. Но…

    — Я работала с самыми разными боссами, и некоторые были хуже детей. Так что с одной девчонкой точно справлюсь. К тому же, мне только предстоит знакомство с ней, ведь собеседование проводил ее отец.

    Воспоминания о случившемся в кабинете Берговица вспыхнули с новой силой и как-то совсем не вовремя. Жар его ладоней, мурашки по коже от хриплого голоса, жесткая линия губ… Интересно, он вообще улыбается?

    — Ай! Чтоб тебя!

    Я отдернула руку от сковороды, быстро подтянула рукав и сунула пострадавшую конечность под холодную воду. Надо же было так замечтаться! Да еще о ком?

    Занятая самобичеванием, пропустила момент, когда Нат вскочил со стула и метнулся ко мне.

    — Нужно обработать мазью после ожогов… Где твой блокатор?

    Лакшачье дерьмо!

    Совсем забыла про браслет, который остался у Берговица. Как теперь выкрутиться? Отмазка, что я его потеряла, звучит донельзя глупо. Тем более что Нат уже давно не ребенок, который верил во все придуманные мною сказки. Я бы сама не поверила, если бы кто-то совсем недавно пытался убедить меня, что я добровольно сниму браслет.

    — Это одно из условий контракта, - сказала правду.

    Удивление брата сменилось сначала тревогой, а затем гневом.

    — Ты же говорила, что больше не станешь использовать дар!

    — Я тоже так считала.

    — Тебе от этого плохо!

    — Неправда! Я просто предпочла его не развивать, и, возможно, была неправа.

    Мы столкнулись взглядами в молчаливом сражении.

    — Ты же не сегодня об этом узнала? Об этом требовании, - от брата теперь разило обидой, а еще болью. Такой настоящей, искренней, что мне самой стало не по себе.

    — Нет.

    По лицу Ната прошла судорога.

    — Знаешь, в Тарите мы по крайней мере были друзьями, и рассказывали друг другу обо всем, - выпалил брат.

    А потом развернулся и вылетел с кухни.

    Хлопнула входная дверь.

    Только воспоминания об этом разговоре и омрачали мое первое рабочее утро. Нат не вернулся в субботу, не пришел мириться и в воскресенье, не звонил. Но я решила дать время ему, а заодно и себе. Это не первая наша ссора, и точно не последняя. Как и не единственная моя тайна.

    Мне просто необходимо было свыкнуться с ощущениями прикосновения к чужой жизни.

    Впервые я узнала о своем даре рядом с Беглецом. Просто почувствовала странные, совершенно не свойственные детям эмоции: безнадежность пополам с тоской и глухую ярость загнанного зверя. Я тогда испугалась не меньше, чем когда впервые увидела киронца, прибежала домой и целую ночь ворочалась в постели, не сказав о случившемся даже Нату. На следующий день все повторилось, разве что чувства стали ярче, я подумала, что схожу с ума и испугалась еще больше. Шутка ли, сойти с ума в девять лет.

    Рядом с родителями ничего подобного я не ощущала, поэтому я начала реже бывать у Беглеца. Но совсем с ним не встречаться не могла: он тоже был моим другом. Однажды киронец спросил у меня напрямик, почему я его избегаю, и мне пришлось во всем признаться.

    Так я узнала, что происходящее со мной - нормально. Что жители Тариты почему-то особенно одарены такими способностями (и почему от родителей сложно что-то скрыть). Именно тогда Беглец предложил мне развивать дар, рассказал, как закрываться от чужих эмоций или наоборот, по желанию читать их. Мне это нравилось наравне с изучением киронского.

    Позже я узнала, что в Кироне всем людям со способностями присваивают свой уровень: от одного до десяти. И что лучше не показывать истинную силу (на этом особенно настаивал Беглец), чтобы избежать неприятностей и лишнего внимания. Потому что мои способности оказались выше среднего.