Страница 2 из 22
– А дополнительное жалованье в размере годового чем тебе не повод? – язвительно улыбнулся его сидящий рядом товарищ и поднял кружку: – Выпьем за нашего нового императора!
Остальные вокруг стола отреагировали унылым молчанием, и тогда оратор с ехидцей продолжил:
– Что такое, друзья мои? Никто не хочет примкнуть ко мне в тосте за нашего возлюбленного Нерона? Неужто нет? Приск, погляди: они так же невеселы, как ты.
Заводила отвел глаза от солдат возле прилавка.
– Эх Пизон, Пизон… Ну а как, по-твоему, не впасть в уныние от вида этого бабистого чуда на троне? Ты же сам вместе со мной стоял во дворце на страже и видел Нерона вблизи. А потому знаешь, какова его внешность. Пичкает себя сластями, жеманничая со своими поэтами и актеришками… Но при этом кроется в нем и подлость, и коварство. Помнишь, как мы раз сопровождали его в одной из его тайных прогулок по городу? Он тогда повздорил с каким-то стариканом и велел нам прижать того беднягу к стене, пока сам закалывал его до смерти ножом.
Пизон, припоминая, досадливо повел головой из стороны в сторону.
– Соглашусь, то был не час нашей славы.
– Да уж куда там… – Скрежетнув зубами, Приск по-бычьи выпустил ноздрями воздух. – А теперь, когда он император, все будет только хуже. Вот увидишь.
– Но, по крайней мере, он неплохо нам заплатил.
– Кое-кому, – фыркнул Приск. – А ведь часть наших молодцов сейчас воюет в Испании. И когда они вернутся в Рим, им вовсе не по сердцу придется то, что на их долю серебра не отсыпалось.
– Твоя правда… А что, по-твоему, младший братец Нерона был бы лучше, взойди он на императорский трон?
Приск, секунду подумав, пожал плечами.
– Может, и не особо. Однако Британник не глуп. И его уже с младенчества готовили повелевать империей. К тому же в нем течет кровь Клавдия. Право быть императором дано ему по рождению. А его, беднягу, взяла и оттерла от власти эта змеючья сука Агриппина и склизкий ублюдок Паллас…
При упоминании ближайшего советника нового императора Пизон с вороватой придавленностью огляделся. Заезжий дом был одним из тех мест, куда норовили заглядывать имперские соглядатаи и осведомители – послушать, о чем тут судачит люд, повысматривать смутьянов, после чего об увиденном и услышанном исправно докладывалось дворцовым кормильцам. Было известно, что Паллас не отличается терпимостью к тем, кто его хулит, не говоря уж о тех, у кого хватает дерзости злословить о венценосце. Убедившись, что никто вокруг вроде как не наушничает, Пизон прихлебнул вина, после чего кольнул друга остерегающим взглядом.
– Попридержи-ка язык, Приск, – вполголоса, скороговоркой произнес он, – а то, гляди, накликаешь худо на себя и на всех нас. По мне, так я бы тоже лучше видел императором Британника. Но он не на троне, и ничего мы с этим поделать не можем.
Приск мимолетно улыбнулся.
– Ты, может, и нет. Но есть люди, которые кое-что да сделают.
– Вот как? Ты о чем?
Приск открыл было рот, но тут за их спинами раздалось разудалое:
– Бааа! Да это ж наш друг Приск с верной сворой своих дружков!
Голос Приск узнал, но оборачиваться не поспешил. Поставив кружку на столешницу, он поднял голову и не поворачиваясь возгласил:
– Эй, Библий! А шел бы ты на фаллос к самому Фалету и дал бы мне тут спокойно выпить вина!
– На фаллос, говоришь? – Вновь прибывший обошел возглавие стола и сверху вниз поглядел на Приска и его спутников. – Так-то ты приветствуешь своего старинного товарища, а тем более товарища с дарами!
С этими словами он вынул пробку из зажатого под мышкой кувшина и щедро, до краев набулькал в кружку Приска – тот даже отреагировать не успел.
– Вот тебе от Приапа, Фаллетова сродника! – Затем, воздев кувшинчик, обратился к сидящим за столом: – Ну же, парни! Кто поднимет со мной за нашего общего благодетеля? За императора нашего Нерона, да ниспошлют ему боги долголетие!
Постепенно отводя от своего раскрытого рта горлышко сосуда, он заглотил пенисто-красную струю, после чего грянул кувшин об пол и смачно отер себе губы тыльной стороной ладони.
– Эх, доброе винцо!
За столом никто к здравице не присоединился, на что Библий, выгнув бровь, воскликнул:
– Эт-то что? Никто не пьет за императора? А верные ли здесь собрались люди? – Он повел глазом на своих сошедшихся к столу друзей. – Мне, парни, кажется, что о Нероне здесь не очень высокого мнения. Можно сказать, неуважением попахивает. А то и вовсе изменой… Может, здесь сидящие не чаяли дождаться, что лиловую тогу наденет этот плюгавец Британник? А вот и нет. Верх взял наш человек. А ваш – внизу. Выбор сделан, и вам остается лишь утереть нюни и принять все как есть.
Приск, с нарочитой степенностью поднявшись со скамьи, взял кружку и встал перед Библием.
– А ведь и впрямь, брат… Как же это я, в обход обычая?
Нежным движением он, поднимая, начал кренить запястье, отчего на руку Библию полилась вишневая струйка вина. Движение продолжилось вверх по предплечью, затем по плечу, и, наконец, остатки Крисп вытряхнул собрату на голову. Затем он убрал руку и в гробовом молчании воззрился на поугрюмевшего Библия.
– Вот тебе моча Приапа. Можешь утереться.
– Ты пожалеешь об этом, Приск.
– Да неужто?
Приск кружкой двинул Библию по физиономии, расшибив ее заодно с носом. Не ждавший такого оборота гвардеец грузно шатнулся, размазывая по лицу перемешанное с кровью вино, а Приск проревел своим:
– Чего застыли? А ну, ломи!
Его товарищи дружно повскакали с мест, опрокинув скамьи и тяжелый стол. Приск не спускал глаз с Библия. Этого тупоголового горлопана давненько не мешало поучить уму-разуму. В рывке он снизу нанес противнику удар по подбородку, совместив его с мощным тычком в живот; голова у Библия мотнулась, а сам он отлетел, но на ногах удержался.
– Ты мертвец! – пуча побелевшие глаза, передавленным голосом выкрикнул он. – Да я тебя…
Но не успел он осуществить свою угрозу, как Приск снова сделал выпад. Библий отдернул голову, избегая удара, но не успел, и могучий кулак пришелся на кадык; Приск ощутил, как там хрупнуло, а Библий, ухватив себя обеими руками за шею, начал надрывно втягивать в себя не утоляющий более воздух. Приск – ноги полусогнуты, похожие на молоты кулаки выставлены в бойцовской стойке – ждал, когда Библий на него набросится. Но тот вдруг попятился, судорожно хватая себя за горло; рот с распяленными губами повело на сторону, а глаза луковицами вылезли из орбит. Наконец, запнувшись о табурет, он рухнул плашмя, грянувшись затылком о плиты пола. Уставленные в потолок глаза, утратив блеск, посвинцовели; осоловело пару раз моргнув, Библий крупно дрогнул и затих.
Приск подступил, сторожко озираясь; впрочем, основная буча переместилась к прилавку, и прилететь откуда-нибудь сбоку ничего не могло. Приск ткнул лежащего носком сандалии.
– А ну, подымайся!
Ответа не последовало, и тогда Приск наладил Библию пинка.
– Вставай, говорю, на ноги, ублюдок! Я тебе покажу, что делают с теми, кто стелется под Нерона!
Библий безропотно принял пинок. И тут темя Приску кольнула льдистая игла тревоги. Он разжал кулаки и присел возле лежачего на корточки.
– Эй, Библий, ты чего?
– Да он мертвый! – тонко и страшно визгнуло над ухом.
Рядом стояла одна из девиц, что подает на столы. Она смотрела расширенными от ужаса глазами; багряно-алая краска щек была размазана растопыренной пятерней.
– Ты его убил!
– Да нет же. Я…
– Убииил! – завопила она.
Кое-кто из преторианцев обернулся. Драка стала ослабевать; всех интересовало, что там такое произошло. Приск, глядя на поваленного им собрата, лишь растерянно покачивал головой. Девка, похоже, была права.
– Я не нарочно…
Библий мертв. Это было ясно как небо над головой. Было ясно и то, какая кара полагается за причинение смерти товарищу по оружию. Кара единственная и неминуемая. Приск на полусогнутых ногах медленно попятился к выходу.
– Ты убил его. – В Приска уставил изобличающий перст один из товарищей Библия.