W: genesis

Но давайте простим детей, не понимают они, что прошлое – штука весьма недешевая, и дабы узнать оттуда хоть что-то чуточку похожее на правду, надо хорошо заплатить или потрудиться.

Сейчас оба затаили дыхание. Похоже, дедушка наконец-то решил хоть что-то рассказать. И брат, и сестра уже долго спорили кто же из стариков первым «расколется». Сходились во мнении, что это будет дед. Бабушка на корню пресекала любые разговоры о прошлом, причем неважно чьем, – своем ли или дедушкином. – а имя Хао и вовсе находилось только что не под табу. Родители с дядей также не распространялись по данному вопросу. Но вот прямо в их комнате сидит непосредственный свидетель многих событий, который готов что-то поведать.

Но дедушка замолчал. Ребята подумали, что уснул.

– Да, – сказал он наконец. – Пожалуй, лучше начать с той дуэли. Асуро и Кая. Случилась она… Не ошибиться бы…

– В тысяча девятьсот восемьдесять четвертом году по летоисчислению Республики, – выпалил Кир.

– М-да? Ну раз ты так говоришь… – снова улыбнулся старик. – Короче. Двум рейханам тесно в мире, как тогда говорили. И они сошлись в месте, где по традиции издревле рейханы защищали свои титулы. Или же теряли их. Это место – Уль… То есть Святая Земля. Чтобы в некогда Новом Свете остался один единственный властитель.

– Почему именно с этого начинаешь? – спросила Аня.

– Видишь ли, результаты их столкновения сыграли большую роль в судьбе Хао, моей, бабушкиной и в судьбах тысяч, сотен тысяч, миллионов остальных… Про Асуро и Кая вы хоть немного знаете?

– Они были джиханами, которые за рекордно короткий период оба получили титулы рейханов, создавая инцидент… – ответил Кир.

– Прецедент, – поправила сестра.

– Да, его. Короче впервые за много веков появилось одновременно два рейхана, причем королевской крови, – сказал брат, усиленно вспоминая газетные и прочие урывки информации, которые удавалось перехватить или найти.

– Мировая Республика назвала это «Эпоха двух рейханов», хотя она длилась отнюдь недолго для эпохи-то, – продолжила Аня. – Все тогдашние бандиты объединялись вокруг Асуро или Кая, разделяясь на два лагеря. Как я поняла, могла получиться грандиозная войнушка.

Дедушка иронически и не без насмешки переспросил:

– Как-как? Войнушка?

– Я хотела сказать… – Аня смутилась. – Те кто за Реда пошли бы драться с теми кто за Кая, все такое. Началась бы большая битва. М, верно?

– В целом, да, вы оба правы, – согласился дед. – Тогдашний Новый Свет буквально кипел, как котел, в преддверии столкновения. Понятно, что джиханы, —заметь, Аня, не бандиты, ибо разница есть, – потеряли бы слишком много людей и ресурсов, случись та война. Но Асуро и Кай, понимая, что ослабленный победитель не смог бы потом противостоять Республике, договорились сойтись один на один, тем самым предотвращая очередную бессмысленную бойню.

Дедушка помрачнел и уставился в открытое окно, за которым ничего не изменилось: теплая, спокойная летняя ночь всегда одинакова.

Дети ждали пока старик вновь заговорит.

– В итоге, они сошлись в дуэли, – наконец сказал дед, немного отойдя видимо от каких-то воспоминаний. – На Уль… Тьфу, на Святой Земле, в тысяча девятьсот, – хех, – восемьдесят четвертом году.

Новый Свет, 1984 год по летоисчислению Мировой Республики.

Где-то в районе Ультимо-Сперанзо

Асуро сидел на остывающем песке. Он любовался видами послезакатного неба: мириады звезд раскинулись на небосводе, образуя причудливые, разнообразно-хаотичные фигуры. Сидящая рядом женщина закрыла глаза и нежно опустила голову на его плечо.

Парочка молчала продолжительное время. Аккомпанементом их молчанию стали не только естественные звуки природы, но и отдаленные развеселые голоса.

– Пойдем к остальным? – шепотом промолвила женщина.

Поглощенный созерцанием неба, Асуро ничего не ответил. Его спутница, не получив ответа, тяжело вздохнула, крепче прижавшись к каменно-крепкому плечу.

– Знаешь… Оно все жутко обидно, – начал вдруг черноволосый. Женщина сразу отпрянула от его плеча и вцепилась в него взглядом.

– Мы как муравьи в банке: ползаем, чего-то мечемся, переживаем, любим, рождаемся, помираем, – проговорил он. – Наша жизнь и наша смерть, – все кажется нам крайне важным. Но для них, – он кивнул в сторону звезд. – Для этих гадов – все суета. В сравнении с этими маленькими, погаными искрами, мы – всего лишь мимолетный проблеск сознания. Короткий и бесцельный. Хотя даже миллионная часть из них в тысячи раз крупнее нашей планеты. Можно подумать, что они создали нас, чтобы познать самих себя.

Тонкие брови женщины поползли вверх, ее миловидное лицо окрасилось удивлением, и сразу после – недоумением. Асуро же продолжал:

– Кажутся одинаковыми, но такое впечатление обманчиво. Смотри, – он одной рукой приобнял ее, чуть-чуть наклонился к ней, другой же указал на небо. – Видишь вон те две, ослепительно яркие? – женщина посмотрела в направлении его руки. – Они слегка пульсируют, столько в них энергии. Их сразу замечаешь. И вон, снизу. Куча мелких. По одной их почти не отличить, но собираясь вместе они бросаются в глаза.

Женщина тоже вскинула руку и указала на небо.

– А там, смотри. Еще одна яркая какая, малюсенькая… И совсем не одна, вокруг нее несколько маленьких, – заметила она.

– Это правда, – сказал мужчина хриплым, нождачным голосом, после чего поскреб небритые щеки. – На людей чем-то похожи, не находишь? Есть одиночки, а есть массы, но в массе каждая звезда становится частью огромного целого, чего-то абсолютно другого. Ощущая собственную самость что ли…Чисто как мы. А яркие звезды гаснут или одиноки… Одиночество – спутник яркости, во как! – сказал он и почесал свои взлохмаченные черные волосы.

Сидящая ряжом женщина не без волнения внимательно осматривала его: длиннющие, слегка изогнутые на конце, усы, густые, кустистые брови, вечная широкая улыбка.

– Какие вдруг тебя мысли посетили, – промолвила она с мягкой подозрительностью, изучая лицо соседа.

Он громко хохотнул, посмотрел на нее фиолетовыми глазами, которые даже в наступающей темноте лучились и отливали яркостью.

– Всегда на трезвую голову думается о всякой ерунде, – признался он, почесывая макушку.

– Асуро, не начинай! Никакой выпивки, ты должен быть сейчас максимально сконцентрирован, – женские тон и голос мигом приобрели строгие учительские нотки. – Сам знаешь где тебе нужно быть на рассвете и для чего.

Он поморщился, поковырял в носу и резко встал. Несмотря на сутулость, он был необычайно высок и массивен, поднявшаяся вслед за ним женщина едва доставала ему до груди. Мужчина вскинул голову и снова посмотрел на небо: выпуклый, темно-сине-фиолетовый небосвод едва заметно, словно таясь и стесняясь, пересекла яркая падучая точка.

– Асуро! Юля! Че вы там встали? Давайте к нам!

К ним подходила пошатывающаяся фигура, с бутылкой в руке.

– Такая ночь. Грех не веселиться! Стоп… Э, ты трезвый, что ли?

– Сол, прекрати! Ты же знаешь, ему сейчас нельзя! Забыл, что он скоро отправляется туда?!

Юля указала на исполинскую гору, которая черным, огромным гигантом возвышалась на горизонте. Сам Асуро был явно другого мнения: он молча стоял и жадно пялился на бутылку в руке друга.

– Эх, ну ты и зануда, – сказал Сол, поправил очки, сделал мощный глоток, смачно булькнув, и направился обратно к костру, за которым уже сидела небольшая компания. Юля схватила Асуро за руку и тоже двинулась вслед за ним.

Костер изредка кололся подтрескиванием, плевал искорками. Вокруг него собралась небольшая компания из трех человек. Сидящий с краю, громадного роста чернокожий детина держал над костром большой кусок мяса, попутно отхлебывая из бутылки. Правее от него сидел низенький старичок, кажущийся особенно миниатюрным по сравнению со своим соседом. Он молча, с каким-то королевским достоинством, посасывал свою длинную деревянную трубку. Сделал затяг – выпустил ароматные клубни дыма. Зажмурился. Табак, по специальной просьбе старичка, Асуро достал во время своего пребывания где-то на далеком юге Нового Света. На рынках Старого же Света за него можно было выручить кругленькую сумму, но старичка это нисколько не заботило, – он сидел и безмятежно курил.