Страница 63 из 92
МУЖЧИНЫ НЕ ЯВЛЯЮТСЯ РОМАНТИКАМИ ПО СВОЕЙ НАТУРЕ,
НО, ВСТРЕЧАЯ ТУ САМУЮ,
НЕУЛОВИМО МЕНЯЮТ СВОЕ ВОСПРИЯТИЕ МИРА,
ПОТОМУ ЧТО ЛЮБОВЬ ЗАСТАВЛЯЕТ ЛЮДЕЙ СХОДИТЬ С УМА...
(ИЗ СКАЗАНИЙ ВЕЛИКОГО МИМО ПРОХОДЯЩЕГО МУЖЧИНЫ)
– Бежим… – едва слышный шепот на грани шорохов посреди тишины.
Поцелуй так и не нашел своего адресата, оставаясь висеть в воздухе, как вопрос без ответа. Губы Петриции жгло, словно желанное прикосновение уже состоялось. Мужчина в полнейшей темноте помог найти ей равновесие. Теплая рука захватила ее пальчики и, соединившись в переплетении, потянула куда-то вперед. Звук открывшихся створок дверей поглотился мелодией, знаменующей окончание бала.
В следующем зале тоже не было света, и незнакомцу приходилось поддерживать Петру, направляя ее. Прохладная ткань плаща совершенно неожиданно обняла ее плечи и покрыла голову, заставив ощутимо вздрогнуть. Мужчина сжал ее ладонь чуть крепче, словно говорил: «Не бойся. Я здесь. Я с тобой». Пара миновала еще одни двери, попав на этот раз в бездонную звездную ночь. Луна освещала здания. Снег мерцал под ее сиянием, будто состоял из миллиардов чистейших кристаллов.
Спутник развернулся и сделал шаг вперед, приблизившись к девушке вплотную. Ребро свободной руки огладило бархатную щечку, и Петра, прикрыв глаза, чуть было не потянулась вслед за ускользающей лаской.
– Через минуту крыльцо заполнится участниками маскарада. Вы хотели бы увидеть салют? – сильные руки обняли тонкую талию под плащом, и по ее телу, словно впивающиеся иглы холода, пронеслись мурашки.
– Хочу… – адептка смотрела на губы мужчины и даже сама не могла точно ответить, к чему конкретно относилось одно-единственное слово, сорвавшееся самопроизвольно.
– В таком случае я предлагаю вам переместиться в более удобное место. Вы доверитесь мне?
Змей-искуситель – так он выглядел в глазах Петры, но она желала поддаться искушению и еле заметно кивнула. Девушка хотела получить незабываемую сказку в этот вечер. И пусть, когда часы пробьют восемь раз, встречая рассвет, все закончится и вернется ее обычная ученическая жизнь, а она так и не узнает, кто скрывался под маской незнакомца, – безумство будет стоить того, оставаясь в ее памяти на века.
Медленно, величественно, с аристократичной грацией мужчина обошел ее, встав за спиной. Кто из них подался навстречу? Она прижалась спиной к его груди или он властно припечатал ее к себе, заставляя встать багряными туфельками поверх дорогой обуви, окутывая терпким парфюмом, обнимая крепким кольцом рук… Неважно. Закрыв глаза, девушка почувствовала, что они взлетают, поднимаются высоко в ночь, омываемые теплыми волнами стихии воздуха.
– Почему вы не смотрите? – жаркий шепот коснулся покрасневшего ушка, и что-то внутри нее будто перевернулось.
– Я боюсь… – коротко и просто, не уточняя, чего именно или кого.
– Вы обещали довериться мне. Я не отпущу. Ни за что… – объятья стали жестче, но не причиняли боли, а дарили такую нужную, желаемую защиту.
– Верю…
Петра не понимала, как можно верить незнакомцу, но по-другому не могла. Ее душа рвалась к этому мужчине, забывая обо всем мире вокруг, обо всех проблемах. Только он, она и ночь. Веки затрепетали и нерешительно открылись. Она осторожно посмотрела вниз, при этом вжимаясь в мужчину всем телом, насколько это было возможно. Снежные покрывала, казалось, остались на недосягаемом расстоянии, а люди виделись маленькими точками на белом холсте земли. Сердце, бьющееся и без того сильнее загнанной птицы, грозилось вырваться из груди. Петра отвела руки назад и боязливо обняла мужчину, цепляясь пальчиками за пиджак фрака под темным плащом.
– Страшно? – сухие губы коснулись изгиба шеи.
– Уже нет…
Оглушительный взрыв раздался откуда-то со стороны главных ворот Академии, и Петриция вскинула голову. Яркие оранжевые стрелы пронзили черноту неба, будто заставляя звезды исчезнуть. Каждая стрела собиралась в шар, меняя цвет на золотистый, и разделялась на небольшие дуги, образовывающие зонт. Розовый залп создал округлое багряное солнышко с длинными лучами, которое совершенно не стыковалось с ночной тьмой. Белый превратился в узорчатую серебряную снежинку, словно сделанную искусным ювелиром, и она падала, рассыпаясь кристаллами, украшая мирок Академии Равенства.
Бессчетное количество залпов оставляло свои отпечатки на сапфировой выси, показывая невероятные объемные картины и предметы, но больше всего ей запомнилась одна. С неимоверной скоростью столб цвета индиго ударил в небо, разбившись об него, будто наткнувшись на стену, и перетек отблесками в яркую синюю розу – любимый цветок Леди Петриции эль Колдроус, которая еще жила глубоко внутри Гори Петры Сей.
Горячее дыхание согревало шею, а легкие, нежные, мягкие поцелуи заставляли покрываться тело девушки бунтующими мурашками. Все давно разошлись по общежитиям: кто-то спать, остальные – продолжать празднество самой длинной ночи в году, а пара все так же парила, забыв обо всем на свете. Петра боялась, что волшебство развеется, как только они опустятся на землю, а мужчина опасался сделать лишнее движение, из-за которого безумие близости прекратится. Но кто-то должен был сделать шаг вперед.
«Брат, не хочу тебя отвлекать, но в мужском общежитии распивают настойки».
Кристоф висел в воздухе, однако никому не показывался.