Страница 11 из 12
Илл. 24. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьёв-Амурский.
Я, однако, предоставил сему последнему, как ближайшему соседу, действовать по его усмотрению, не вдаваясь, разумеется, в военные предприятия против Японии. При его разумной деятельности надеюсь, что мы достигнем того, чего желаем, т.е. если не приобретения всего острова, то, по крайней мере, северо-западной его части, где находятся главные угольные копи, столь для нас полезные»[97].
О решении послать его в Японию Н.Н. Муравьёву сообщил А.М. Горчаков. В ответном письме Муравьёв не скрывал удовлетворения: «Почтеннейшее отношение вашего сиятельства, в котором вы изволили объявить мне Высочайшую волю Государя Императора о переговорах с Япониею, я имел честь получить сегодня и приемлю смелость покорнейше просить доложить Его Величеству, что я употреблю все мои способы, чтобы оправдать лестное доверие, мне вновь оказываемое, но что я никогда и не думал прибегать к понудительным мерам, а, напротив, считаю необходимым сколь возможно внушить, как в Японии, так и в Китае доверие к нашему дружескому расположению»[98].
Началась подготовка к выполнению ответственной миссии. Н.Н. Муравьёв решил поразить японцев мощью своей эскадры. Нужно отметить, что несмотря на большие трудности Сибирская флотилия крепла. В Николаевске были построены мастерские и два крытых эллинга для сборки, постройки и ремонта судов. В этот же период на Дальний Восток было направлено несколько кораблей с Балтийского моря. Первой из Кронштадта 7 сентября 1857 г. под командованием капитана 1-го ранга Д.И. Кузнецова вышла эскадра в составе корветов «Воевода», «Новик», «Боярин» и клиперов «Пластун»», «Джигит»», «Стрелок». Вскоре за ними отправился фрегат «Аскольд». А 24 июля 1858 г. на Дальний Восток взяли курс корветы «Рында», «Гридень» и клипер «Опричник» под командованием капитана 1-го ранга А.А. Попова. Затем в Тихий океан прибыли фрегат «Светлана», корвет «Посадник», клиперы «Разбойник» и «Наездник». Их присутствие у берегов Приморья и Приамурья обеспечивало безопасность этих земель, содействовало упрочению России на Тихом океане.
Муравьёв писал Великому князю Константину Николаевичу: «Для успешного исполнения этого поручения я намерен отправиться из Николаевска с эскадрой по возможности многочисленною…»[99]. Эскадра собралась довольно внушительная: фрегат «Аскольд», корветы «Рында», «Гридень», «Новик», «Воевода», клиперы «Пластун» и «Джигит», пароходо-корвет «Америка», на котором располагался генерал-губернатор. По пути к отряду присоединился корвет «Боярин», транспорты «Японец» и «Манджур».
Готовясь к поездке в Японию, Н.Н. Муравьёв приказал полковнику Н.В. Буссе, начальнику штаба войск Восточной Сибири, подготовить для него докладную записку по Сахалину. Уже в мае 1858 г. Буссе представил на рассмотрение документ под названием «Относительно разграничения острова Сахалин». Буссе отмечал, что «при занятии острова Сахалин представляются для русского правительства две главные цели: а) пользование находящимися на оном богатыми каменноугольными копями; б) установить такую границу между русскими и японскими заселениями, чтобы никакая иностранная держава не имела возможности объявить свои притязания на какой-либо выгодный и удобный для занятия пункт между сказанными владениями»[100]. Обращая внимание на то, что японцев интересует только западная часть юга Сахалина, он предложил провести границу по реке Кусунай до её истока и далее по хребту до залива Анива.
Однако у Н.Н. Муравьёва было собственное мнение относительно границы с Японией, отличавшееся от мнений и Е.В. Путятина, и Н.В. Буссе. Он считал, что для обеспечения безопасности как России, так и Японии весь остров должен был быть признан российской территорией. Японцам предоставлялось бы право свободного рыболовства в заливе Анива под защитой российских властей. Российские военные укрепления обеспечивали бы свободное плавание судов через пролив Лаперуза – единственный выход из устья Амура в Тихий океан.
О своих планах Н.Н. Муравьёв-Амурский писал 2 мая 1859 г. великому князю Константину Николаевичу: «Главнейшие предметы этого плавания моего будут: предъявить в Хакодате моё уполномочие на переговоры; в Суйфунском заливе встретить обер-квартирмейстера Будогосского, который предлагает сухопутную границу между вершинами реки Уссури и морем; свезти карты наших новых границ в Печелийский залив, где передать в Пекин для утверждения, через нашего уполномоченного. Из Печелийского залива я должен возвратиться для переговоров в Японию…»[101].
В шканечном журнале «Америки» перечислены офицеры, отправившиеся в рейс с генерал-губернатором в Японию и Китай:
«Командир
27-го флотского экипажа капитан-лейтенант Александр Арсеньевич Болтин, прибыл 12 мая из Николаевска; 21 октября кончил компанию в Николаевске; 116 дней, 4 месяца 10 дней.
Старший офицер
27 флотского экипажа Пётр Леонтьевич Овсянников
Вахтенные начальники:
27 флотского экипажа мичман Николай Фёдорович Бенкович; прибыл12 мая из Николаевска, убыл 7 октября на корвет «Рында»; 108 дней, 3 месяца, 27,5 дней.
Подпоручики:
Корпуса Штурманов Яков Тимофеевич Астафьев 1-й, прибыл 12 мая из Николаевска; 21 октября кончил компанию в Николаевске; 116 дней, 4 месяца, 10 дней.
Корпуса Штурманов Николай Осипович Красильников, прибыл 30 мая со шхуны «Пурга», 22 сентября за болезнью убыл в Николаевск; 103 дня, 3 месяца, 20,5 дней;
27 флотского экипажа
Мичман Владимир Петрович Невельской, прибыл с транспорта «Манджур» 3 октября, 21 убыл в Николаевск; 13 дней.
Лейтенант Михайло Александрович Усов, прибыл 14 июня с клипера «Джигит» и убыл на транспорт «Манджур» 24 июня, 11 дней.
Начальник штаба эскадры Восточного Океана
Корпуса Штурманов подполковник Василий Матвеевич Бабкин, прибыл 12 июля с транспорта «Японец» и 10 августа убыл генерал-губернаторство Японии г. Иедо; 30 дней, 1 месяц и 2 дня.
27 флотского экипажа флаг-офицер
лейтенант Александр Михайлович Линден, 7-го июня с транспорта «Манджур» по 24 июля на фрегат «Аскольд» и 23 августа с фрегата «Аскольд» по 4 сентября убытие в Николаевск в 27 флотский экипаж. 74 дня, 2 месяца и 18 дней.
Командир пароходо-корвета «Америка»
Капитан лейтенант Болтин (подпись)»[102].
С лейтенантом А.М. Линденом, тогда ещё гардемарином, А.А. Болтин проделал долгий путь кругосветного плавания на фрегате «Паллада» в 1852-1855 гг.
В этот раз первым пунктом захода был японский порт на о. Хоккайдо Хакодате.
Здесь Н.Н. Муравьёв-Амурский передал японским властям документы на свои полномочия и отправился в Китай, по пути решив осмотреть приморские берега между мысом Горнет (Муравьёв назвал его Поворотный) и устьем р. Тюмень-Ула (Туманная).
16 июня при полном штиле в удивительно жаркий день «Америка», несмотря на плохой хакодатский уголь, пересекла Сангарский пролив и подошла к мысу Поворотный на азиатском берегу. Обогнув мыс, моряки увидели большой залив, который простирался до 10 миль и миль на 12 внутрь материка.
Илл. 25. Пароходо-корвет «Америка» в Сангарском проливе. Рисунок А.А. Болтина. (ЦМ ВМФ. КП № 3755. Инв. № 02 Р-111).
Залив был назван Н.Н. Муравьёвым-Амурским заливом Америка, по имени пароходо-корвета. Уже к вечеру обнаружили две незнакомые бухты. Наступающая темнота не давала возможности их обследовать, и «Америка» бросила якорь против устья широкой реки, омывающей высокую сопку у северной оконечности залива.
На следующий день началось обследование залива. На юго-западном направлении, недалеко от якорной стоянки была обнаружена небольшая бухта, закрытая холмистым берегом. Здесь стояло несколько домиков, жители которых сбежались смотреть на большой корабль. Так была открыта и названа бухта Находка. В шканечном журнале штурман Н.О. Красильников сделал историческую запись: «В 6 часов снялись с якоря, и пошли к осмотру берега по RWNW и, заметив на SW углубление, пошли по RWSW, а потом по RS и открыли бухту, имеющую положение от NO к SW около 3-х миль, шириною от 1 мили до 1½ миль, глубины везде ровно – от 5 до 4 саж[ен]. Грунт – ил с песком. На правом и на левом берегу два селения. По приказу Его Сиятельства (т.е. генерал-губернатора Восточной Сибири графа Н.Н. Муравьёва-Амурского – В.Л, Г.Д.) эта бухта названа „Находкой“»[103].