Страница 16 из 72
В сияющих чистых глазах мальчика промелькнули удивление и недоверие — наверное, мало кто из окружения владыки допускал возможным разговаривать с ним в таком тоне. Он чуть посомневался, раздумывая, а затем передвинул поудобнее миску и принялся есть. Аэглен с одобрением похлопал меня по плечу и отошёл к очагу, ясно давая понять, что вмешиваться более не намерен.
Но оставалось ещё кое-что, что нужно было разрешить прямо сейчас…
Выждав, когда тарелка маленького упрямца, снова не поднимавшего на меня глаз, наполовину опустеет, я позвала:
— Леголас… Я должна… нет, я хочу принести тебе извинения.
Его рука замерла на полпути до рта, затем он медленно опустил ложку и аккуратно пристроил её рядом с миской.
— Не стоит, бренниль Элириэль, — он наконец-таки высоко вскинул голову, прямым и открыто-вызывающим взглядом разительно напоминая своего отца.
Я усмехнулась:
— Эти слова можно понимать как прощение?
— Я не знаю, за что должен вас прощать…
— За то, что повысила на тебя сегодня голос. И за то, что довольно грубо толкнула. Я постараюсь более не допускать такого в нашем общении. Но и ты должен запомнить на будущее — я привыкла к повиновению, Леголас. Мои приказы должны исполняться без раздумий и обсуждений — особенно, когда они отданы при опасности. Это понятно?
— Да, безусловно, понятно, бренниль, — процедил он. И всё же не удержался от колкости, которую едва ли можно было ждать от эллона его лет: — Будь я стражем, бренниль, вы бы не играли со мной в заботливую няньку и не посмели бы вести себя так.
Не нужно было оборачиваться, чтобы обнаружить интерес выжидающе притихшего Аэглена — даже дыхание его изменилось, словно он снова выслеживал дичь, боясь спугнуть её малейшим неверным движением. Вот уж воистину — не бывает бывших охотников, на какие бы дороги не свернула потом их судьба…
Я откинулась на спинку скамьи, отпила ягодного отвара, изо всех сил надеясь скрыть усмешку при виде нахохлившегося, словно выпавший из гнезда птенец, Леголаса и не разжечь невольным весельем ещё большей обиды в сердце маленького упрямца.
Но разговор всё же требовалось довести до конца.
— Будь ты стражем, а не сыном владыки Трандуиля, эрниль Леголас, сегодняшнее самовольство в лесу обошлось бы тебе гораздо дороже, чем громкий выговор и пара царапин. Будь мы знакомы чуть дольше — тебе не стоило бы ждать снисхождения и извинений от меня: как уже было сказано, я не терплю неповиновения. И не важно, кто вверен моей опеке — воин, целитель, владыка или ты сам.
Юный эллон лишь хлопал ресницами в такт обрушенной на его голову тираде, но, по-видимому, считал за лучшее больше не возражать.
— В своё время и мне доводилось проводить время за этим самым столом, — для большей убедительности я прихлопнула по столешнице ладонью, — и никто из сидящих рядом стражей никогда не упрекал меня ни в трусости, ни в малодушии. Ты же бросаешь мне в лицо пустые обвинения уже во второй раз. Припомним наше знакомство и разговоры о лжи? — добавила я в ответ на его недоумение, и он лишь отрицательно покачал головой, по-прежнему не решаясь возражать.
— Я велела тебе ждать на месте, Леголас, — после недолгого молчания продолжила я. — Ты не младенец и, как мне кажется, способен понять обращённые к тебе слова.
— Я думал помочь вам, бренниль, — еле слышно донеслось в ответ.
— Чем помочь мне, Леголас?
— Вы же эллет, а я…
— У тебя нет никаких навыков и умений сражаться, — немного жаль было рушить нарисованные воображением мальчика красочные картины героических приключений, но перед лицом надвигающихся неведомых опасностей они могут стоить ему жизни. — У тебя нет силы и выносливости взрослого. А в тот момент не было даже оружия, Леголас! Самого простого кинжала, который во время наших встреч в лесу всегда висел у тебя на поясе! Чем ты мог мне помочь? Наверное, только тем, что эта тварь кинулась бы на жертву поменьше — на тебя, а не на меня!
— Эль, Эль, успокойся, — тихо подошедший сзади Аэглен погладил меня по спине, но таких усилий уже было слишком мало, чтобы утихомирить поднимающуюся бурю.
— И, случись вдруг такое, я должна как-то смотреть в глаза твоему отцу? Оправдываться перед ним? А, эрниль Леголас?
Он молчал, поджав подрагивающие губы, но написанная на его лице явная обида бессильна была удержать поток моих слов — лучше уж сейчас, пока не стало слишком поздно… именно сейчас…
— Поначалу, слыша разговоры о том, как ты изводишь Хаэтиль капризами и своеволием, я не верила — встреченный в лесу юный эллон с самого первого взгляда показался мне чутким и понимающим. Да и не доверять словам отца — а он назвал тебя разумным — я не могла. И что же я вижу?
— Я не изводил Хаэтиль! — выкрикнул с нескрываемой обидой он. — И не капризничал!
— Ну тише, тише, мой мальчик, — рядом с Леголасом присел за стол Аэглен и попытался обнять.
Эрниль вырвался и встал.
— И в другой раз не стану уходить в лес без оружия, равно как и пытаться вам, бренниль, в чём-либо помогать!
— Это будет весьма разумно, — отрезала я.
Повисла гулкая тишина, слышалось только сдержанное сопение Леголаса.
Аэглен чуть кашлянул, пытаясь привлечь внимание.
— Говоря по правде, — негромко заговорил он в никуда, — даже десять кинжалов и сотня стрел мало могут помочь в некоторых делах.
— Особенно, если не умеешь с ними обращаться! — не смолчала я, но злость и раздражение постепенно отступали под укоризненным взглядом Аэглена. Шевельнулось сожаление за несдержанность — знала ведь, на что соглашалась и чего стоит ждать!
— Да, — закивал Аэглен, — это так.
Взмахом руки я указала эрнилю на скамью:
— Я не Хаэтиль, Леголас. Со мной так не получится. Будь добр задержаться и дослушать до конца. Сядь!
Он чуть поколебался, но вернулся на своё место.
— Тихо, Листочек, — склонившись к его уху, громко зашептал Аэглен, — слушай Звёздочку. Внимательно слушай и не перебивай…
При виде притворно-сосредоточенного и крайне сурового лица Аэглена мне оставалось лишь махнуть рукой — вести́ какие-либо важные беседы враз стало бессмысленно. Я вздохнула, быстро остывая, и одним махом допила свой отвар.
— Придёт, боюсь, ещё и твоё время клинком помахать, — с грустью произнёс меж тем верный слуга и приобнял Леголаса за плечи.
А эрниль не делал больше попыток освободиться, вперив в полупустую тарелку задумчивый взгляд.
Я встала, собираясь уйти — что ещё можно добавить к сказанному? Мои страхи и сомнения оправдались — роль бездарной няньки отныне всецело моя, и за собственные детские выходки предстоит рассчитаться сполна…
— Ты научишь меня, Аэглен? — внезапно заговорил Леголас. — Научишь сражаться?
— О, мой мальчик, — засмеялся тот, — этому умению тебя будут учить гораздо более сильные наставники, чем я. Отец, браннон Сигильтаур, Алордин… А ещё можешь смело попросить помощи у самых искусных лучников Эрин Галена. Не так ли, бренниль Элириэль?
Его насмешливый вопрос заставил меня остановиться:
— Конечно, это так.
— Вот видишь, мой мальчик, даже самые искусные лучники безоговорочно готовы тебе помогать.
Леголас недоумённо нахмурился — да и мне не сразу стал понятен скрытый смысл, вложенный в слова.
— Да-да, самые искусные, — с хитрым видом закивал Аэглен. — Спроси… хоть Индора, он не даст солгать.
— Она?! — не скрывая изумления, переспросил Леголас, первым разгадав намёки и кивки Аэглена. — Бренниль Элириэль?
— О да, мой мальчик, бренниль Элириэль может многое припомнить и показать. А ещё однажды она спасла мне жизнь… Помнишь, Звёздочка? Ты садись лучше, не стой, — подмигнул он.
— Помню, Аэглен, всё помню, — выдавила я, опускаясь на скамью, хотя совсем не хотелось ничего вспоминать.
— Тебе?.. — неверяще протянул Леголас.
— Мне, — подтвердил Аэглен. — А ещё твоей маме, мой мальчик.
— Маме?.. — эхом вторил Леголас. — Но… когда? Как?..
— Хочешь — расспроси Индора, если бренниль Элириэль не пожелает говорить, или Алордина — вот уж кому лучше всех известно о сражениях в наших лесах.