Страница 4 из 24
Затем заглянули, наконец, впервые после 1979 года внутрь генконсульства. Нас тепло приветствовал приятель, мой коллега в прошлом по Международному отделу ЦК КПСС Игорь Моргулов. Пригласил в свой кабинет на третьем этаже, в котором когда-то работал и я. Все тот же замечательный вид на залив, сбегающие вниз улицы и дома. В моем последнем кабинете на четвертом этаже теперь жилое помещение. Натуля поинтересовалась, кто преподает в генконсульстве английский язык российским дипломатам. Оказывается, все тот же Гарри Коллинз, который обучал и нас. А вот госпожу Барбару Брэкетт, которая была до Гарри, Игорь не знает.
Осматриваем гостевые помещения на первом этаже. Они выглядят примерно, как в наше время, хотя Натуля, с ее феноменальной памятью, замечает кое-какие изменения (стенной шкаф с сувенирами, другой столик и т. п.). Спускаемся в цокольный этаж. Наташенька вспоминает, как мы проводили там киносеансы, заседания женсовета, устраивали приемы для американцев. «Вот здесь, – рассказывает Натуля, – я, помню, беседовала с представителями печально известной религиозной секты «Народный храм». Обращаясь к Игорю, интересуется, помнит ли он такую секту во главе с Джимом Джонсом, члены которой совершили коллективное самоубийство в «коммуне» в Гайане. Игорь знал о секте.
В заключение визита в генконсульство посидели с Игорем и заместителем генерального консула Голубковым, попили чай. Вспоминали прошлое, сравнивали с настоящим. Голубков посетовал, что генконсул хотел бы выступить в Стэнфордском университете, но там не проявляют интереса к российским дипломатам, попросил нашего содействия в организации выступления. Мы очень удивились: в 1970-е годы американские вузы, клубы, ассоциации и другие организации выстраивались в очередь, чтобы иметь честь принять у себя советского генконсула! Вспомнили в этой связи слова, сказанные нам осенью 1992 года Сапелкиным, хозяином русского книжного магазина «Знание» в Сан-Франциско: «В прошлом, в советскую эпоху, к нам, выходцам из России, относились, как к римлянам, сейчас же мы итальянцы». Справедливая мысль.
После посещения генконсульства мы гуляли по городу, я непрерывно снимал Натульку на видео. Она была ослепительно красивой и элегантной в белых брюках, голубой джинсовой куртке, расшитой цветами, белом плаще. И пребывала Натуля в хорошем настроении, улыбалась, смеялась, комментировала все вокруг, остроумно шутила.
Мы прошли по знакомым улицам делового центра Сан-Франциско, полюбовались махиной «Бэнк оф Америка», витринами шикарных магазинов, сбегающим с холмов кабельным трамвайчиком. Из центра переместились в парк Пресидио, Линкольн Парк, Голден Гейт Парк, снимались на фоне моста Золотые Ворота, океана. Виды умопомрачительные. Причем Натулька не только не ворчала по поводу постоянной съемки, но даже призывала меня снять тот или иной вид-панораму города, красивую рощу, пляж. Потом мы снимались у ресторана «Си Клиф», расположенного на скале у берега океана, над песчаным пляжем, тянущимся до горизонта. Когда уже стемнело, въехали на Твин Пикс (Холмы-Близнецы) и любовались городом в огнях.
В русском районе на оживленной торговой улице Ирвинг имел место инцидент. Я захлопнул нашу машину с ключами в зажигании. Такое в прошлом, в 1970-е годы, уже случалось. Я выходил из положения, используя металлическую вешалку (свою, припасенную в багажнике машины, полученную от кого-то из автомобилистов или в близлежащем магазине и т. п.). Сплюснув вешалку, я просовывал ее под стекло дверцы авто со стороны водителя, захватывал кнопку запора дверцы и вытягивал кнопку вверх. Дверца открывалась.
Раздобыв вешалку и на этот раз, я принялся за дело. Но тут к машине подошел дюжий полицейский и поинтересовался, что я делаю. Разъяснил ситуацию. Полицейский вежливо так спрашивает: «А Вы уверены, что это Ваш автомобиль?». Я аж похолодел. Дело в том, что при отъезде из Москвы в США я пытался обзавестись международными правами, но даже по великому блату не успел это сделать: очередь из «блатных» лишь ненамного уступала по своим размерам обычной многотысячной очереди. И по США я ездил, вооруженный лишь внутренними российскими правами, которые не имели никакой силы за океаном. Да полицейский при всем желании вообще не понял бы смысл этого документа – права же были на русском языке! Но до предъявления водительских прав дело не дошло. Я твердо заявил, что автомобиль это мой. Блюститель порядка поверил и, вынув какой-то механизм, в мгновение ока открыл дверцу машины и пожелал нам счастливого пути.
Перед возвращением в Пьедмонт мы вновь проехали мимо генерального консульства и домов, где жили в 1970-е годы, далее по мосту пересекли залив Сан-Франциско. А там, на противоположной стороне залива, я попал не в тот ряд на шоссе. В итоге мы заблудились, плутали по черному, убогому, грязноватому и странноватому Окленду. В конце концов въехали на шоссе там, где надо было уже подъезжать к дому Лео. Отдалились от дома, вернулись. Здорово устал, совсем не работала голова. Лег в 24 ч, встал в 3 ночи, опять лег. И вот с шести на ногах, повезли Лео Роуза в аэропорт, он уезжает в командировку. Потом будем кататься по Сан-Франциско. Он, кстати, стал уж очень забит машинами.
Наконец отоспал ночь более-менее нормально. Проснулся лишь один раз в 4 утра, а встал в 6:50.
День вчера был насыщенный. Спозаранку повезли Лео в аэропорт, по когда-то езженой-переезженой, но теперь чуть-чуть подзабытой дороге. Аэропорт тот же, лишь здания модернизированы. Внутрь войти не удалось, негде встать. Назад ехали по еще пустой El Camino Real (Королевской дороге – № 82). Все выглядит примерно, как и выглядело.
С Эль-Камино Реал попали на ул. Мишн. Этот латиноамериканский район еще спал. Направились в чайнатаун, который поразил кипучей деятельностью: толпы народа, вовсю торгующие лавки и полное отсутствие парковок. Нашли, в конце концов, на Бродвее. Бросили 25 центов за 30 мин. Как оказалось, больше бросать не надо, машинка не работала. Мы простояли более 6 часов за 25 центов (вместо 3 долларов). Это частичное отмщение местным властям. Дело в том, что позавчера мне выписали штраф в 20 долларов за неправильную парковку у Генерального консульства России. Я дико возмущался: приехал к отечественному генконсульству, а меня обдирают!
В чайнатауне ходили по магазинам, обозревали жизнь и быт. Сувениры – того же рода, что 20 лет назад: открытки, бижутерия, фарфор, записные книжки и т. п. Но, конечно, больше товаров из КНР, от одежды до специй, от книг и до бытовой техники. Масса продовольственных лавок. В них та же вонь от рыбы и мяса. Но цены умопомрачительные. Почти такие же, как и в 70-х годах.
Повсюду рестораны, где толпы поглощали различные яства (цены по 4–5 долларов за блюдо), в два раза дешевле, чем в европейских ресторанах. Натулька купила бижутерию, обедали в McDonalds.
Нашли офис AT&T и оттуда позвонили в Москву за 2 доллара (3 мин). В Вашингтоне с нас сдирали за такой звонок 24 доллара. Позвоним и сегодня (мы вступили за 3 доллара в Клуб скидок).
В начале первого пешком пошли на Рыбацкую пристань. По дороге довелось поприсутствовать в Соборе Петра и Павла (Columbus&Union) на католическом венчании (югославка и ирландец). Зрелище впечатляющее. Натулька была в восторге. Церемония на 2 часа при полной церкви, при длиннющих белых лимузинах. Поразило, что священник, обращаясь к молодым, постоянно острил. Интересно, что и нас никто не пытался остановить.
На Рыбацкой пристани то же раздолье красок и гораздо больше ресторанов, магазинов, павильонов. Больше и народу. Очереди за порцией крабов у лотков! Лицезрели представления на воздухе. Мим, саксофонист, игрок на клавесине. Натуля удивлялась, как люди едят густой суп clam chowder прямо из отверстия в булке. Натулька отдыхала на газоне, снималась на фоне старой шхуны, развлекательного комплекса зданий Girardelli, морского парка, пирса. У подножья «самой извилистой улицы мира». Была великолепная погода, и все выглядело чудесно.