Страница 11 из 12
– Если бы император решил снова жениться, об этом трубили бы на каждом шагу, – пытается успокоить Пени. Наверное, так и есть. Но мне всё равно неуютно и страшно.
– Может, имеет смысл с ней поговорить? - выдвигает предложение Лексий.
– С Терой?! Она из-за меня за Дарсаля не вышла, да она с радостью натравит на нас имперских ищеек и скажет, что долг велел!
– Мне кажется, ты к ней несправедлива, - вставляет Пени.
– Может, и несправедлива, но доверяться ей уж точно не стану!
– Это не помогло бы ей вернуть Дарсаля.
– Зато помогло бы выслужиться перед императором! Отомстить, в конце концов! Да и кто знает, что он мог ей пообещать! Нет, я никому из этих змей не доверяю.
– Успокойся, - Лексий подсаживается ко мне. – Сейчас немного поправлю защиту, чтобы ментальщице тебя сложнее было разыскать.
Похоже, насчёт Теры он со мной согласен. Делает странные движения руками, почему-то внезапно напоминая о выпавшей из окна Палми. Стараюсь не мешать, но всё внутри сжимается от страха и какого-то муторного предчувствия.
Лексий только вздыхает.
– Пойду запрягу бурмулов, – поднимается.
– Куда мы теперь? – шепчу.
– Подъедем к Шантарейке, один... ммм... знакомый возил через неё... ну, не совсем легальные вещи. Попробуем там узнать. Если повезёт, найдём проводника через горы.
– А Слепые? Могу допустить, что они смотрят сквозь пальцы, а то и мзду получают за перевоз чего-то, не представляющего угрозы для Айо, но троих подозрительных спутников вряд ли пропустят...
– Схожу в деревню, постараюсь выяснить, что к чему. Там решим.
Лексий, зябко ёжась, выбирается в ночную морось. Пени бормочет что-то о том, что нужно затушить костёр и замести следы, хочу помочь, но лишь снова проваливаюсь в сон. На этот раз окружает огонь, слепит глаза, вокруг становится нестерпимо жарко.
– Опоздали! – кричит выходящая из пламени тёмная женская фигура. – Его увозят! На машине! Скорее!
Овиния манит, бросаюсь за ней в огонь и оказываюсь у провала пещеры в ночных горах. Тёмные туманы сползлись со всех окрестных вершин, ничего не разглядеть.
Туман! Как же я раньше не подумала, нужно найти место, где больше всего тумана, где Слепые нас просто-напросто не разглядят!
Дарсаль
Фертон летит по гладкой дороге, покачиваясь скорее от скорости, чем от неровностей. Который день только и делаю, что перебираю пальцами браслет. Подарок Лии. Иногда кажется, замечаю там, внутри, какой-то алый огонёк – единственное, что виднеется сквозь усиленную блокировку, наложенную моими конвоирами поверх Рамаровой.
Сайер больше на контакт не идёт, ждать, что ещё раз даст прорваться к Рэю, неразумно. Боюсь, и без того получил выговор. Надеюсь, что, может быть, нас прикрыла Тера. Если я правильно понял, император отправил её к Ванесии, помочь справиться с потерей ребёнка. Но вдруг и к Рэю она не совсем равнодушна?
Впрочем, по себе сужу. Кто её знает. Наверное, выдаю желаемое за действительное.
Неплановый дневной привал, когда смутная клякса солнца, почти не отражаясь под заблокированными веками, едва перевалила зенит, настораживает.
– Тпрру! – кричит Слепой с облучка, подтверждая ментальный приказ голосовым. Останавливаемся.
Неясные звуки, шаги, незнакомые голоса.
Неужели всё? Граница, обещанный гравикар? Эти летающие машины практически бесшумны, прислушиваюсь, пытаюсь различить. Но даже слов без омаа не разобрать.
– Вставай, - приказывает Сайер.
От длительного безделья и невозможности размяться ощущаю себя совсем несобранным. Опускаю ноги, стараясь не думать, как буду беспомощно нащупывать ступени там, на виду у всех. А ещё... там ведь уже и не поговорить будет.
– Ты обещал рассказать, – отвечаю, поворачивая к нему лицо.
– Рассказать... – повторяет, голос звучит мрачно. Вслушиваюсь, пытаюсь по интонациям хоть что-то понять. - Что ты знаешь о квазикошке, которую нашла императрица?
Холодею, неужели зря скрыл ото всех её странности?!
– При чём тут кошка?
– Странная кошка, сведений о которой не найти ни в каких книгах.
– Она была в базе робота.
– Робота, - хмыкает. – Кошка, которая, как выяснилось, вполне переносит омаа и даже может ранить Слепого. Потому что, Дарсаль, приближается к нему незамеченной. А ещё, судя по всему, может скрывать не только себя, но и окружающих. Ничего не хочешь рассказать?
– Я знаю то же, что и все, - отвечаю, пытаясь сдержать радость. Неужели Пуся прикрыла Ноэлию? Потому и я не увидел? Мне даже в голову не пришло искать кошку!
– А все ничего не знают, Дарсаль. Аура императрицы исчезла и больше не появлялась. Что с ней случилось, не известно. Тела тоже не нашли.
– Ты говорил расскажешь... – начинаю, но Сайер перебивает резко:
– Я знаю то же, что и все. Выходи, Дарсаль, негоже заставлять дам ждать.
Надежда, все последние дни дававшая мне силы, снова рушится, погребая под обломками и осколками. Обманул, как доверчивого дурака, но столько времени прятаться от Слепых нереально!
Делаю шаг к нему, схватил бы, да не вижу. А он видит, легко уходит с моего пути.
– Её поймали? Или... – язык не в силах выговорить «убили», но Сайер и так понимает.
– Я рассказал, что знал, Дарсаль. Не вынуждай меня применять силу.
Усмехнувшись мрачно, разворачиваюсь к выходу. Бесполезно.
Сайер не приближается, приходится нащупывать рукой проём, ногой – ступень. На какой-то миг всё вокруг озаряется почти неуловимым красным светом, в котором внезапно начинаю различать смутные очертания ступеней. Хватаюсь за браслет, почему-то кажется, странный свет исходит из него. Пока очертания дрожат перед распахнутыми глазами, вбирающими неясные образы, спешу спуститься. Угрюмой тенью высится громада гравикара.
Я найду способ вырваться, разобраться во всём!
Но бесов Раум выстроил свои планы на своих детей. Ощущаю укол в шею – чем-то выстрелили, будь я при силе, смог бы уйти, задержать, перенаправить, а так... Мгновенная слабость в ногах, и всё вокруг заполняется ясным синим светом.
Сайер лгал, не могла её аура измениться!
С удовольствием разглядываю родное, долгожданное сияние, погружаясь в него всё глубже и глубже.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Ноэлия
Деревушка со странным названием Шантарейка появляется на горизонте ближе к полудню, когда я уже, кажется, извелась окончательно – от тряски и ожидания.
Лексий традиционно оставляет нас в укромном местечке, на этот раз почти в часе ходьбы, и, даже не отдохнув толком, спешит на поиски проводников. Измождённая Пени, прикорнув «на минутку», отключается на соседней койке.
Какое-то время сижу, жду, прислушиваюсь к перешагиванию копыт по сырой земле. Лексий бурмулов не распрягал, и это представляется мне тревожным сигналом.
Наконец, не выдержав, Пуся подходит к двери, поцарапывает когтями. Поднимаюсь, что бы выпустить кошку, и сама выхожу на прохладный, чуть согретый несмелым весенним солнцем воздух.
Вокруг тишина, наполненная только птичьими разборками, из-за деревьев виднеются горные изломы. Разглядываю, что-то в них кажется знакомым.
– Идём, Пуська, прогуляемся, - зову шёпотом.
Кошка послушно подходит, придерживаю её за шерсть на холке. Но пушистая красотка на удивление смирно шествует рядом, не издавая мягкими лапами ни малейших звуков и на сей раз не проявляя характера. Умничка кошечка.
Внимательно осматриваюсь, вроде никого не видно. Костёр не разжигали. Бросаю взгляд на фертон. Пени спит, не хочется её оставлять, однако что-то тянет, толкает вперёд.
Пуся молча идёт рядом, словно всё понимает и даже согласна со мной. Взбираемся вверх – подъём пологий, но ощутимый. Минуем последние деревья, выходим на более-менее открытое место. Застываю.
С холма открывается великолепный вид, но больше всего поражает то, что я его помню. Видела ночью во сне! Вон в тот чёрный провал я бросилась за Овинией – хотя во сне была ночь, я его узнаю! Пуся почти срывается с места, в последний момент удерживаю, едва не выдрав клок шерсти.