Страница 65 из 101
Будильник весело пиликал со стола, возвещая радостную весть о новом дне. Я потянулась. От воспоминаний о вчерашнем вечере - вернее, ночи - на губах сама собой появилась улыбка. Дорога, желтый свет фонарей, ветер, путающий волосы, и широкая спина, защищающая от него – что может быть лучше? Только умопомрачительные поцелуи. Настолько умопомрачительные, что я даже почти не думала о том, где змей так хорошо освоил навык.
Потянувшись до хруста, я встала с кровати и отправилась на свидание с санузлом под недовольное ворчание желудка. Тот недвусмысленно заявлял, что ему чего-то недодают, и требовал немедленной додачи с компенсацией за моральные страдания.
По коридору я шла, мурлыча себе под нос веселенький мотивчик, и только в последний момент заметила, что дверь ванной резко открылась. Затормозив в сантиметре от угрозы ушиба, я ворчливо обратилась к сестре:
- Антонина, ты чего с утра пораньше резкая такая? Еще б чуть-чуть, и у нас с дверью бы состоялось страстное лобзанье, а я, между прочим, несогласная.
- Извини, - ответила совушка чужим баритоном.
Я заглянула за дверь и потеряла дар речи. За ней стоял Володя. За ней стоял Володя в одних джинсах, босиком и с голым торсом. Торс был весьма… но что полуголый Володя делал у нас дома?
- Э-э-э… - сказала я.
- И тебе привет, - усмехнулся филин.
- Привет-привет, - кивнула я.
И на этом крайне интересном месте из своей комнаты вышла Тоня. Она отчаянно зевала в ладошку и другой рукой терла глаза, поэтому не заметила валяющуюся на полу тапку, о которую споткнулась и непременно упала бы, если бы филин не среагировал. Он схватил совушку за руку и дернул на себя. Прокрутившись вокруг своей оси, троюродная обнаружила себя в объятиях мускулистого парня, прижимающего ее за талию. Тоня подняла глаза, и они с Владимиром будто перестали замечать все вокруг, включая меня. Поэтому я не выдержала:
- Так-так-так… и что тут у нас? СОВпадение? – поинтересовалась я у сестренки, имея в виду вовсе не злополучную тапку.
Володя иронично выгнул бровь и ответил одним словом, по-прежнему глядя на Тоню:
- СОВвращение.
К моему изумлению, совушка стала медленно, но неотвратимо краснеть. Осознав это, она нахмурилась, явно неохотно выбралась из крепких рук филина и, пробурчав «устроили тут совещание», закрылась в ванной.
Я едва сдерживала смех. И чего краснеть, спрашивается? Отличный же выбор, то есть, парень! Только мгновение спустя я осознала гигантские размеры бытовой подставы от сестренки и, обуянная праведным негодованием, пнула дверь:
- Моя очередь была!
- Прозевала, - констатировал Владимир и ушел в совушкину комнату, довольно улыбаясь.
Я фыркнула и буркнула себе под нос:
- Вот же, два сапога – пара.
- Я все слышу! – донеслось подозрительно веселое из-за заветной двери.
Скорчить гримасу дверному полотну? Не вопрос! Когда это отсутствие публики мешало ерундить?
Тоня и Владимир ушли первыми, совушке нужно было спешить на работу, филина тоже обязывало трудоустроенное положение. Поэтому мне, как человеку, временно лишенному необходимости зарабатывать на хлеб, поручили съездить к Полине и забрать у нее что-то. Что именно - троюродная не сказала. Она выразительно скосила глаза на филина, а я не стала пытать, будучи на девяносто девять процентов уверена, что это не килограмм наркотической смеси.
В сети меня уже ждало утреннее сообщение от Ара. Текст я читала, улыбаясь во все тридцать два.
«Доброе утро, лисичка. Давай встретимся сегодня?»
«Давай! Встретимся! Да! Да! Да!» - радостно провилял хвост.
«Привет. Я только за. Куда пойдем?» - написала я и кинулась собираться. В универ мне нужно было ко второй паре, но до нее - успеть забрать совушкин скарб. И если не начать сейчас, то опоздаю, и тогда не видать мне «автомата» по ИКЗЕиАм – как сокращали в расписании название курса лекций по истории культуры западной европы и америки - как своих ушей. Да и на пару к научному руководителю лучше приходить вовремя.
Переписка со змеем продолжалась все время, что я ехала маршрутке. И, кажется, другие пассажиры терзались подозрениями в моей социальной опасности: широкая довольная улыбка словно приклеилась к моим губам. И это в час-пик!
Полина жила в другом районе. Не слишком далеко от нашего, но по утренним пробкам времени поездка заняла прилично. Пятый этаж кирпичной хрущевки. У соседней с нужной мне дверью стояла бабулька подъездная обыкновенная: серое пальто, серый берет, яркий павлопосадский платок, губы - в оранжевой помаде. Старушка не двигалась и смотрела на придверный коврик напротив зайкиной двери так, будто он отрастил зубы и уже готовился к прыжку. Я тоже покосилась на неоднозначное изделие. Коврик как коврик. Только в самом центре лежала черная роза, а вокруг ее стебля была закручена бумажка.
- Здравствуйте, - приветствовала я бабульку и подняла цветок.
Роза была не искусственная. Живая, но выкрашенная из баллончика.