Страница 43 из 86
Я метнул Молотов в солдата, что уже хотел броситься в кучу мола. Тот разбился о его доспехи, я тут же усилил его многократно на сколько мог, стараясь им охватить всего его.
Солдат буквально заверещал, начал махать мечом и шарахаться в стороны. Я же в свою очередь бросился к дверям. Такой крик всех сейчас поднимет на ноги. Я подбежал к двери, через которую мы зашли и закрыл её на засов, у второй засова не было. Я бросил в неё молотов и заставил пламя охватить её.
Так, пока проходы забаррикадированы. А старик тем временем удачно борется с ними. Прямо танцует, отбиваясь от Констанции и дяди Бори, который перешёл в атаку. Так ещё и Эви попасть не может, хотя здесь причина может быть в самой Эви.
Надо заканчивать это дело. Я подошёл к этой весёлой кучке, где сейчас просто безбожно крошили друг друга воины или по крайней мере пытались, достал ещё один Молотов и спокойно кинул в старика. Тот, как я и предполагал, просто попытался отбить его. Прости чувак, ты реально хороший воин, но моя задница слишком хитрая и скользкая, чтоб за неё вот так схватить.
Спирт попал на него, вспыхнул, а потом под моей магией пламя взлетело до потолка. Эви взвизгнула и прыгнула от него в другую сторону. Дядя Боря и фемка просто отшатнулись. Старик начал дико кричать и махать руками, пытаясь сбить пламя, но куда ему там. Я его раздувал всё сильнее и сильнее, вкладывая немало сил в это.
— Кончай его, Боря, — сказал я спокойно, глядя на этот факел.
Боря подскочил и одним ударом снёс уже небоеспособному челу голову.
Я решил не отдавать такого приказа фемке, понимаю, что такое сделать тяжело человеку, которому зла ты не желаешь, а я пока что ещё не полный зверь.
— Ты чудовище, — сказала она, глядя на горящее тело.
— Не я, а вы — люди и прочие уёбки, что заставляют меня защищаться и действовать самыми извращёнными способами. А теперь валим от сюда.
Надобности прятаться Эви в сумку опять не было, поэтому мы уже вчетвером выскочили через входную дверь и оказались снаружи.
Где-то за стеной начал бить колокол то ли из-за обнаруженных трупов, то ли из-за услышанного крика. Но нам было всё равно — мы уже скрылись в узкой улочке, в тени домов, что плотным строем выстроились здесь.
Глава 28
— Всё, я не могу, погодите, — сказал я, задыхаясь.
Мое бедное легкое, ты работаешь за двоих, я горжусь тобой.
— Нам надо выйти за внешние ворота, — сказала фемка.
— Да быть не может! Ты сама догадалась или тебе кто подсказал?
Дочь капитана очевидности блин. Конечно, нам надо выйти из города! Да вот только пусть заражения у меня и нет, но лёгкое просто в говно. Мало этого, я по собственной тупости нацепил броню на голове тело. Она сейчас мне так трёт, что выть хочется.
А тем временем вдалеке я слышу колокол.
— Ладно, идём дальше, — вздохнул я.
Мы бежали по улочкам, стараясь не выходить на главную улицу. Там наверняка сейчас расхаживает местная гвардия, с которой мне ох как не хочется встречаться. Кстати, на счёт гвардии…
— Эй… Фемка… — позвал я задыхаясь. Кстати, задыхаюсь я тут единственный, что очень обидно. — Какой уровень у солдат здесь?
Она с подозрением посмотрела на меня, после чего нехотя выдала.
— Сороковой.
— А у того… старика какой был?
— Шестьдесят пятый.
Понятненько.
— А почему все в основном сороковые?
— Потому что сороковой — предел естественного человеческого роста, даже если качаться. От десяти до двадцати — уровни обычных людей, кто просто живёт. Сорок — максимум для воинов и тех, кто занимается. Дальше уже идут уровни тех, кто смог переступить за грань нормальных возможностей и преодолеть барьер. Но и там потом будут барьеры на семидесятом и сотом.
Блин, она говорит на бегу и даже дыхание не сбила!
— Барьер, говоришь…
Я примерно понял, о чём она говорит. Иногда люди доходят до края. Например, когда жмут определённый вес. Доходят они до максимума своего и останавливаются. Но потом упорными тренировками и каким-нибудь чудом им удаётся преодолеть этот барьер и двигаться дальше.
В играх иногда так же бывает. Дошёл до определённого уровня, а там, чтоб дальше качаться, надо что-нибудь сделать, типа пройти испытание или использовать предмет для снятия ограничения.
— А есть условия преодоления барьера?
— У каждого по-разному. Но чаще всего это когда на грани смерти и ради того, чтобы выжить ты преодолеваешь человеческие возможности.
Да-да, слышал об этом. Например, когда мать, спасая собственного ребёнка, приподняла одна машину или человек умудрился дать отпор медведю. Жить захочешь, выйдешь за рамки возможного.
— А герои? У них… такой проблемы нет?
— Нет, — покачала она головой на бегу. — Их не сдерживает человеческая природа и они могут поднимать и поднимать уровень, пока хватает сил и упорства.
Повезло сукам. Интересно, а я отношусь к героям? Ну я же антигерой, а в здесь слово герой присутствует. Да и призывали меня тоже, пусть и к медведям. Хотя кого я обманывая? Мир по любому уже подготовил для меня болото, в которое я сяду, если вообще доживу до того момента.
Мы перестали блуждать по всяким улочкам и наконец вышли к внутренним стенам, что отгораживают бедняков от состоятельных граждан.
— Нам надо теперь попасть в ту часть города.
— Ты дрочишь нас!? — не выдержал я. — Блять, конечно нам надо туда попасть! Хватит играть в капитана очевидность и веди уже!
Зачем!? Зачем говорить такие очевидные вещи!? Это как мне говорили: нельзя пить краску — умрёшь. Блять, спасибо! А я уже думал хлебнуть немного! Или не трогай раскалённую печь, обожжёшься. Спасибо что предупредили мать вашу, а мне так хотелось положить на неё свою харю!
Фемка бросила на меня злой и колючий до ужаса взгляд после чего побежала вдоль стены направо. Ох, опять бежать…
Здесь, как и в улочках, источником света была луна, если конечно её не закрывали дома. Каменная стен шла всё дальше и дальше. И когда я уже хотел спросить, куда эта женская версия Сусанина нас завела, фемка резко свернула влево. Там оказалась решётка. Недолго думая, фемка пнула её, и та с чудовищным скрипом и звуком ломающегося метала распахнулась.
Здесь по лестнице мы поднялись на саму стену. Ещё несколько метров бега и фемка остановилась, подошла к краю, оглянулась.
— Вот этот дом, видишь? — указала она мне на дом, который стоял перед нами. — Нам надо на его крышу. От сюда как раз допрыгнуть можно.
Я примерно прикинул, сколько здесь метров. Ну, на глаз я бы сказал, что метров пять с половиной-шесть. В принципе, если брать в расчёт то, что крыша находится ниже стены, то с разбега такое расстояние в принципе можно преодолеть.
— А другого выхода нет? — на всякий случай уточнил я.
Фемка покачала головой.
— Только через ворота.
Ну что же. Боюсь, что Эви сама не допрыгнет, поэтому я спросил, сможет ли фемка перепрыгнуть с ней. Та кивнула головой и сказала, что проблем с этим не возникнет. Отлично, тогда раз все готовы…
— Фемка, пошла!
Та подхватила Эви и без видимых усилий перепрыгнула на ту сторону. Отлично. Следующим был дядя Боря. Тот даже в доспехах взял отличный разгон и без видимых усилий преодолел препятствие.
Ну и я остался… Сказать по правде, я чот сыкую. Зная свою криворукость и любовь этого мира топить меня в дерьме, могу вангануть, что ща что-нибудь да будет. Ладно, отставить сыкунство! Будь мужиком блеать!
— Отойти до противоположного края, раз! — проговорил я для самого себя, успокаиваясь, — Приготовиться, два! Бежать до края, три! — я ринулся к краю. — Прыж-БЛЯ-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-я-я-я-я-я-я…
Именно с таким охуевшим затухающим криком я полетел вниз, зацепившись в неудобных, тяжёлых доспехах ногой за камень на самом краю стены. И полетел я головой вперёд, шедеврально врезавшись грудью в край крыши, после чего эпично с этого края сполз и полетел вниз, спиной ломая какие-то деревянные навесы.
Лох — это даже не просто судьба. Лох — это состояние души.