Страница 32 из 40
Я отпускаю ее руку.
— Калли. — Я произношу ее имя так же, как и слово «стоп».
Нужно уходить.
— Нравлюсь? — давит она.
Конечно, нравишься, ангелочек. Для любого другого это было бы очевидным до боли. Но не для моей Калли, которая верит, что на любовь можно только поглазеть на витринах магазинов.
Я провожу большим пальцем по ее скуле, так отчаянно желая ее. Я чертовски устал от борьбы с собой, отрицая чувства и отталкивая ее.
Так что в кои-то веки я расслабляюсь и наклоняю голову в знак согласия.
Кожа Калли начинает сиять от признания, так как она вместе с сиреной полны восторга. Калли приподнимается на носочках, ее веки закрываются, а рот приоткрывается.
— Калли…
Прежде чем перестать протестовать, она прижимается губами к моим.
Ох, боги! Мне требуется вся сдержанность, чтобы не двигать устами по ее. Но мир взрывается на калейдоскоп цветов и магии.
Рефлекторно я отвечаю, хватаю ее за плечи и сжимаю их, желая притянуть ее ближе и раскрыть ее сладкие губы, чтобы я мог точно узнать, какая Калли на вкус.
Мои уста были сотворены целовать ее.
Бесполезно бороться с желанием; будто пытаешься встать ровно рядом с ураганом. Мои последние избитые ограничения снимаются со стоном. Ощущения сгибают меня, пока я не сломаюсь. Сейчас я могу сделать лишь одно — дать волю желанию.
Я обнимаю ее за плечи, жадно двигая устами по ее губам.
Это лучше, чем самые дикие фантазии!
Поцелуй — не более чем вкус страсти, и все же он предопределяет все. Я наслаждался тысячью поцелуями за всю свою жизнь, но этот — единственный, который разрушает меня за все остальные вместе взятые. Осознание того, что я не должен упиваться этими губами, лишь разжигает во мне потребность желать их больше.
Руки Калли овивают мои. Я представлял этот момент сотню раз! Мои фантазии совсем бледны по сравнению с реальностью.
Я дотрагиваюсь до ее волос, погружая пальцы в густые локоны. Мне нужно большего.
Калли немного отодвигается, чтобы вдохнуть…
Какого черта ты делаешь, олух? Отрезвляющие мысли пронзают страсть и бесноватые инстинкты.
Гребаная херня.
Я сразу же опускаю руки и отшатываюсь назад. Калли покрывает мои губы, отчего хочется еще.
Нет. Не надо больше.
Тени вокруг меня начинают колыхаться, когда я борюсь с собой. Они тянутся к Калли, желая окутать моей магией.
Сделай своей… заяви права!
Крылья пробиваются сквозь магию. Они широко расправляются позади меня, давая осознать, что передо мной стоит моя пара.
Она — моя.
Ее глаза широко раскрываются.
— Твои крылья…
Маленький секрет выплыл наружу.
Все мои планы — выжидать и разыскивать пути, чтобы продержаться другом еще год другой — пошли сразу же к чертям. Не будет больше никаких ухаживаний; мы подожгли фитиль, поэтому ситуация взорвется в любую последующую секунду.
Мне нужно либо сдать назад в возникшей ситуации, либо ввязать молодую любимую в отношения, к которым она, может, еще не готова.
— Прости, — говорю я. Иного пути уже нет. — Они не должны были появиться. Надо было подождать. Я хотел подождать.
— Дес, что случилось? — Калли подходит ко мне.
Я провожу рукой по волосам. Стоило знать, что все закончится вот так. Стоило осознавать, что я был близок к тому, чтобы разрушить границы желаний.
— Мне пора.
— Нет, — говорит Калли, ее кожа начинает мерцать.
Прямо передо мной разбивается ее сердце, и в миллионный раз в моей жизни я задаюсь вопросом, приносит ли честность больше вреда, чем пользы.
Но ей нужно увидеть, как честь выглядит в глазах мужчины. Я — самый последний, кто является ее сторонником — честно говоря, так и есть, — но хоть раз в жизни мне нужно попытаться не быть эгоистичным ублюдком.
— Прости, — повторяю я, моя решимость затвердевает. — Мне стоило дать тебе больше времени. Не стоило… вообще ничего не стоило начинать.
Ее лицо поникает.
Надо, бл*ть, реально уходить. Я разрою себе могилу, если останусь.
— Но я нравлюсь тебе, — настаивает Калли.
Чтобы я не отдал миру, чтобы было вот так все просто. Если бы мог воздействовать на свои эмоции так, как ей кажется про меня, то я бы уже сделал ее своей и короновал бы несколько месяцев назад. Черт, мы оба бы правили королевством, не вставая с кровати.
Но мир устроен иначе. Калли нужно наслаждаться молодостью и узнать о себе многое. Она так отчаянно нуждалась в моей компании, а я был слишком слаб, чтобы отказать ей, так что никто из нас не дал ей шанс узнать, что на самом деле скрывается в Каллипсо Лиллис за всей этой болью и красотой.
— Я — король, Калли, — пытаюсь я найти оправдание. — А ты…
Моя. Возьми ее. Моя.
Я силком отодвигаю мысли.
— Невинна.
— Я не невинна, — возмущается Калли.
Я подхожу к ней и обхватываю щеки ладонями. Может, у нее все еще есть тени в глазах, но Калли еще не потеряла стремление к яркой жизни. Она не стала циничной. Не как я и никак большинство других.
— Невинна. До боли и во многих отношениях, а я плохой, очень плохой. Ты должна держаться подальше от меня, потому что я от тебя — не могу.
Я вижу этот момент — как слова определяют все.
Ее брови приподнимаются в ужасе.
— Держаться подальше? Но почему?
Не планировал я разгружать свое сердце, но пошло все.
— Я не могу быть просто твоим другом, Калли.
— Тогда не будь им, — говорит она.
Ах, эта молодая невинность. Отбросить всю логику и причины ради любви. Я хочу. Ох, как сильно я этого хочу. Как требует это фейри.
— Ты не представляешь, о чем просишь, — говорю я, осматривая ее.
— Мне плевать.
Как и мне, но я — не несозревший подросток и не тот, кто контролируется дикими импульсами, которые, как знаю, весьма сильны.
— Ну, а мне нет, — обрываю я.
У нее вытекает слеза.
Я не могу вынести этого.
— Не плачь.
Даже не могу подарить ей вечер, не разрушив его.
— Тебе не нужно уходить, — умоляет Калли. — Все можно вернуть. Мы можем просто… притвориться, что ничего не произошло.
Что-то во мне разрывается от ее слов.
Я наклоняюсь к ней и поцелуем стираю слезы, осознавая, что так даю ей смешанные чувства.
— Просто… дай мне немного времени, — говорю я и заставляю себя отстраниться.
— Как долго тебя не будет? — спрашивает Калли.
Так долго, как смогу выдержать.
— Достаточно долго, чтобы понять, чего хочу я, и чего заслуживаешь ты.
Калли, должно быть, почувствовала, что сегодняшний вечер совсем иной и что я пересек одну из своих собственных жестких границ. Уже видно, как ее отчаяние возрастает.
— А как же долги?
— Они ничего не значат. — Не сейчас, в конце концов. Пока она мне обязана, мы с ней неразрывно связаны. Я не буду беспокоиться, что Калли может ускользнуть от моей хватки. Нет, сейчас меня беспокоит, что демон во мне решит, что забрать ее в Потусторонний мир будет прекрасной идеей.
Я хватаюсь за дверную ручку, пытаясь поспешно удалиться.
— Последнее желание.
Я колеблюсь. Не попадайся на удочку. Не принимай желание. Моя магия уже восстает, готовая принять еще одну сделку с моей парой.
Сложно устоять.
— Не надо, Калли. — Не уверен, что буду в состоянии сказать «нет».
Она закрывает глаза и выдыхает:
— От пламени к пеплу, от восхода до заката, до конца дней наших жизней, будь всегда моим, Десмонд Флинн.
На мгновение я ощущаю невыносимую радость. Моя любимая. Все время я пытался избегать того, чтобы утвердить ее своей, а Калли сама заканчивает вечер, предъявляя права на меня. Как восхитительно.
В ответ на ее слова магия разливается по комнате — она впитывает желание Калли… ее желание, ее намерение теперь становится моим.
Я знаю, что это значит…
Сделка совершилась.
Десмонд, ты чертов глупец. Ты должен был уйти, пока был шанс.
Калли открывает глаза, на секунду выглядевшая такой надеющейся, отчего даже становится больно.