Ковчег

Но оказалось, что кроме меня на это объявление никто не клюнул, такие дела.

Петр Лучинин, басист «10 Дигризли»

У Ноя была неплохая коллекция пластинок и проигрыватель «Электротехника». И еще он где-то доставал всякие самопальные журналы. Короче, мы собирались у него, слушали пластинки и листали эти журналы. Тогда же еще даже русского MTV не было! Какое там, даже видеомагнитофоны появились чуть позже! И, в общем, мы слушали… к примеру, «Kiss» и говорили: «О, вот что надо играть!» Потом слушали «Sex Pistols» или Дэвида Боуи, или Дилана, или «Depeche Mode», и каждый раз говорили: «О, вот что надо играть». А на самом деле мы понятия не имели, чего хотим. Всего сразу.

Камиль Шарипов, лидер-гитарист «10 Дигризли»

«10 Дигризли» репетировали в актовом зале школы. После уроков и если зал не был занят. Иногда удавалось отрепетировать три раза в неделю. Или даже четыре. Иногда всего раз. Фишкой актового зала было то, что одна из стен была также стеной спортзала. И бывало, что я не знал, то ли Боров лажает мимо ритма, то ли кто-то лупит мячом в стену с той стороны. Так уж вышло, что у меня было какое-то болезненное чувство ритма, любая лажа была… ну вот, как ключом по стеклу, понимаешь?

Глеб Боровков, барабанщик «10 Дигризли»

Вообще нам круто повезло с тем, что мы могли репетировать в актовом зале. Большинство команд ютились в каких-то коморках, подвалах, некоторые репетировали прямо в квартирах или во дворах частных домов. Из-за этого они не могли играть на полную громкость, многие вынуждены были работать вообще в акустике. А у нас было помещение, какое-никакое, но оборудование, и время. Мы могли делать «электричество», могли шуметь… Короче, нам реально повезло с этим.

Петр Лучинин, басист «10 Дигризли»

Будь у нас возможность, мы бы вообще из этого актового зала не уходили. Но иногда все-таки приходилось уступать его каким-то дурацким школьным кружкам и другим группам. У них у всех было расписание. У нас никакого расписания не было. Мы просто ждали, когда освободится зал, и шли играть. Наверное, мы не меньше времени провели, сидя на полу перед входом в актовый зал, пока ждали возможности войти. А, ну еще было условие – играть только после шести вечера, когда заканчивались уроки второй смены.

Глеб Боровков, барабанщик «10 Дигризли»

Мы несколько раз выступали в школе, но в основном просто сидели в актовом зале и играли для самих себя. И считали, что нам круто повезло. Мы не платили за возможность репетировать, юзали школьную аппаратуру и школьные барабаны. Барабаны же вообще было не достать тогда. Гитары еще какие-никакие удавалось найти, а вот барабаны… Ну, а нам все это богатство досталось на халяву. И, в общем, не могу сказать, что нам очень на тот момент нужны были концерты. В кайф было просто запереть двери зала после уроков, врубить гитары и играть. Само собой, после первого же аккорда актовый зал исчезал, и мы улетали в Cavern, или на сцену Вудстока, или на борт парохода, плывущего по Темзе, ха-ха-ха. Мы еще не умели толком играть в миксе, но уже были очень крутыми. За закрытыми дверями, само собой.

А потом однажды Линда спросила, почему мы не попробуем выступить в «Holly Holler». Мы подумали – а правда, почему?

Дмитрий «Маляр» Красильников, барабанщик «Kwon»

Сначала это был драмтеатр. И выглядел он как драмтеатр. Он и теперь так выглядит. Ну, там… колонны и все такое. Только теперь там Союз предпринимателей. А в промежутке там было все, что только можно представить. Ярмарка, конторы по сбыту тканей, риэлторы – короче, кто там только ни сидел. Днем. По ночам здание вымирало. Но под зданием имелся подвал. Три помещения, одно за другим. Никакой вентиляции, дерьмовая акустика и всего один туалет. Первое время даже вывески никакой не было. Потом появилась. Надпись «Holly Holler» была стилизована под этикетку пива «Holsten». Не знаю почему. Сроду в «Холере» не было нормального пива. Да мы бы и не смогли его купить.

Вадим «Лимон» К.

У меня была черная футболка «Whitesnake». Я даже не знал, кто это, прикинь, мне просто понравилась картинка. Там, короче, была такая змея в круге. И все завидовали. Да я был крут, как хрен знает кто! А потом у меня еще появились джинсы «Мальвин». Варенки. Хорошо быть сынком богатого папаши. Я был гребанным королем.

А эти «10 Дигризли» были полным отстоем. Выходили на сцену и начинали просто греметь. Но всем было по хрену. Главное, что это был рок-н-ролл, понимаешь? Остальное не имело значения.

Илья «Игги» Сабиров

Само понятие «клуб» было чем-то новым. То есть были дискотеки. Были какие-то дворцы пионеров и так далее. Были танцы в школах. А клубов не было, мы понятия не имели, что это такое. А потом открылся «Holly Holler», и мы ушли туда жить. Не в прямом смысле, конечно. Но большую часть времени мы проводили там. Хотя на самом деле, объективно, это был тот еще гадюшник.

Максим Holler, хозяин «Holly Holler»

У меня были серьезные проблемы с бандитами. Однажды пришли парни в кожаных куртках и стали ломать мебель. Они даже ничего не сказали, просто вошли и начали все крушить. Я выскочил, попытался их остановить. Тогда один из них достал пистолет, приставил мне к голове и сказал: «Теперь ты платишь „Циркачам“, понял?» Я сказал, что понял. Те, кто жил в Вознесенске 90-х, помнят о «Циркачах». Банда качков, все бывшие спортсмены, они зависали большую часть времени в качалке рядом с цирком. Но платить приходилось не только им. «Циркачи» были моей крышей, но прикрывали только от других бандитов. А были еще менты, санэпидемстанция, налоговая… Не мудрено, что клуб продержался всего два года. Хотя по тем временам и это было немало.

Монк, басист «Kwon», «Broken Flowers»

Тогда много чего открывалось. В основном, если вы видели дверь под яркой вывеской, следовало брать ноги в руки и валить оттуда подобру-поздорову, потому что, скорее всего, за дверью сидели бандюги в красных пиджаках, с похожими на гробы мобильниками и голдой на бычьих плечах. Бандюги брились почти налысо и не любили парней с длинными волосами. Так что обходить такие места стороной стало естественной составляющей инстинкта самосохранения. Правда, вполне могло статься, что когда вы пойдете по той же улице в следующий раз, никакой вывески уже не будет. А вместо заведения окажется либо что-то другое – либо руины, либо, что тоже нередко случалось, воронка от взрыва. Ахуенное было время, что уж там.

Поэтому, когда я увидел впервые вывеску «Holly Holler», я так и поступил. Взял ноги в руки и свалил к чертовой матери. И если бы кто-то сказал мне в тот момент, что я проведу за этой вывеской полтора года своей жизни, я бы, конечно, не поверил.

Ф.К., в 90-х – совладелец «Holly Holler»

Ко мне пришел Макс Холера и сказал об идее открыть рок-клуб. Я ответил, что это бред сивой кобылы, в этой стране нереально заработать на роке. Я оказался прав. Но тогда я почему-то согласился выделить деньги. Естественно, мне не вернулось и половины. Глупый поступок. Эти деньги можно было вложить во что-нибудь реально стоящее и приносящее доход.

Вадим «Лимон» К.

Бар в «Холере» приносил деньги только на пиве. Не припомню, чтобы кто-нибудь покупал там что-нибудь кроме пива. Я точно не покупал. Если я хотел поесть, я шел к фабрике 8 марта, десять минут ходьбы от «Холеры». Там была рабочая столовка, где за приемлемый прайс можно было неплохо пожрать. Так что, когда говорят, что «Холеру» прикрыли за то, что там толкали наркоту, я просто смеюсь. Может, и пытались толкать, только вряд ли кто-то покупал. В этой стране рок-герои не умирают от передозов. Они спиваются. Потому что это дешевле.