Страница 39 из 62
До поры.
Потому что его табард уже пропитался кровью из множества ран. Сами по себе они не были особенно опасны, но кровопотеря ослабляла его. Недалек был момент, когда чародей уже не сможет нанести удар.
Лана хотела бы верить, что бой закончится раньше. Но это было не так. Слишком большие потери нес отряд. Капитан был при смерти. Тэрл не мог справиться с вцепившимся в его руку регенератором. Рядом с ним трое солдат кое-как забивали саблями еще одного. Двоим чуть дальше повезло меньше: своими шипами тварь Порчи распорола обоим животы.
Будь Лана сейчас в своем теле, такие картины непременно заставили бы ее оставить на палубе свой ужин, а возможно и обед. Но сейчас, наблюдая чистым разумом, она воспринимала происходящее как-то отстраненно. Возможно, именно это качество вырабатывали в себе опытные воины и командиры? Не оно ли позволяло им сохранять ясную голову, видя, как угасает жизнь в глазах тех, кто только что сражался с ними бок о бок?
Именно оно позволяло им знать, что делать.
Поняла, что делать, и Иоланта. Ее магия могла переломить ход сражения, — разумеется, если ее верно применить. Если бы она включилась в сражение раньше, то попробовала бы оградить палубу магическим щитом. Сейчас было поздно. Оставалось сделать то, что она умела лучше всего.
Энергия ее вдохновения, воля мага, окрашенная цветами заботы и поддержки, раскинулась над палубой, подобно золотым крыльям ангела-хранителя. Мягкие волны исцеляющих чар распространялись во все стороны, нацеленные на людей.
Килиан навострил уши, почувствовав ее присутствие, — впрочем, вертеть головой, выискивая ее, ему было некогда. Магия не залечила его ран, но придала сил, позволив ловким и изящным движением поднырнуть под атакующую голову регенератора и вонзить обе шпаги в основание шеи. Пущенная через клинки молния довершила дело.
Больше сил потребовалось на то, чтобы исцелить Тэрла. Вырванный кусок плоти был серьезной раной. Будь он чуть побольше, и магия была бы бессильна. Страшно было представить, как с такой раной воин до сих пор удерживал в руке кинжал. Лана четко поняла, что здесь ее усилий недостаточно: Тэрлу нечем было пронять нападавшего на него противника.
Тогда Иоланта направила свою волю дальше. На лежавшего при смерти Аксиона.
«Помоги ему…» — мысленно шепнула она, исцеляя раны на груди старого моряка.
Моряк не подвел. Даже в пылу боя он продолжал наблюдать и делать выводы. У него было преимущество неожиданности, и он воспользовался им по полной. Подхватив выроненный Тэрлом мушкетон, Аксион ткнул раскаленным стволом в тело регенератора. Тот завизжал, выпуская руку гвардейца.
Тэрл не колебался, что делать. В его руке появился глиняный шарик, начиненный фосфором. Прежде, чем Лана успела ужаснуться опасности применения такого оружия на борту, воин закинул гранату в пасть твари Порчи.
К тому времени волна исцеления дошла и до прочих солдат. Не всем она могла помочь: многие были ранены слишком тяжело. Но те, кто еще был в состоянии сражаться, ощутили практически второе дыхание. С новыми силами они смогли атаковать врагов, отвоевывая преимущество. Кроме того, как с запозданием поняла Лана, ощущение магии дезориентировало тварей, инстинкты которых требовали находить по нему свою жертву. Не прошло и минуты, как палуба была очищена.
Бой был выигран.
Вернувшись в свое тело, Лана обнаружила себя забившейся в уголок в позе эмбриона. Ее била крупная дрожь. С нее градом струился пот, но при этом ей было холодно, как будто в одночасье пол и стены каюты обратились во льды мифического Севера.
Обхватив колени руками, чародейка тихо заплакала.
Сколько прошло времени? Секунды или века? Она, казалось, потеряла счет. Образы побоища преследовали ее. Все силы, все внимание уходило на то, чтобы не сойти с ума от ужаса.
— Лана…
Она ощутила, как ее плечи укрывает одеяло. Подняв глаза, чародейка увидела склонившихся над ней Килиана и Аксиона.
— Почему ты лежишь на полу? — задал «гениальный» вопрос ученый, после чего довольно настойчивым движением полу-помог, полу-заставил ее перебраться на койку.
Полу-помог, полу-заставил. Такая формулировка как нельзя лучше подходила к тому ощущению, что создавало его поведение. Почему-то Лане это показалось очень смешным.
Невероятно смешным. Гомерически смешным.
Ненормально смешным.
Чародей и моряк переглянулись, когда девушка истерически засмеялась. Их удивление показалось ей еще более смешным. Лана смеялась. Смеялась, сбрасывая напряжение, выплескивая свой страх и чужую боль. Она смеялась до боли в животе, до тех пор, пока оставались силы смеяться.
— Спокойно… — пробормотал Килиан, — Все уже прошло.
Несмело протянув руку, он осторожно погладил девушку по голове, и тут же поморщился от боли. Только тогда Иоланта вспомнила, что во время боя не исцелила его раны, а только придала сил. Это заставило ее немного прийти в себя.
— Ты ранен? Давай я помогу.
— Мелочи, — ответил Килиан, тут же вызвав у нее желание его стукнуть.
«Суровые мужчины обращаются к врачу, только когда копье в спине начинает мешать ходить», угу. Тем более, перед женщиной — как же не поиграть в героя. Только вот Лана ненавидела такие игры. Она не уважала тех, для кого глупый гонор становился важнее здравого смысла. Кто в попытке порисоваться не думал ни о последствиях для себя, ни о том, что той самой женщине, которую они так хотят впечатлить, может быть не по себе от вида крови и боли. Или о том, что она, черт побери, беспокоится! Что ей может быть внезапно не наплевать, что будет с её друзьями!
— Нет, никакие не мелочи! — резко перешла с шепота на крик чародейка, — Ты вообще отбитый? Не понимаешь, что даже безобидная на вид рана может скрывать задетые внутренние органы? А о кровопотере и заражении ты подумал?!
— Я подумал о твоем психологическом состоянии, — возразил ученый, — Извини, но сейчас оно у тебя опасно близко к истерическому. Еще не хватало сейчас нагружать тебя теми проблемами, которые запросто могут подождать. Я не умираю. Тех, кто умирает, сейчас доставят солдаты: вот их я бы попросил тебя исцелить… Если ты сейчас в кондиции, конечно.
— В кондиции, — все еще сердито ответила Лана, — Даже более того; мне самой это сейчас нужно.
Заботливый, блин, нашелся.
— Эжени, — вмешался в разговор невозмутимый капитан, — Прежде чем вы приступите, я хотел задать вопрос. Во время боя с тварями Порчи я был смертельно ранен. Но что-то спасло меня. Это были вы?
— Я, — подтвердила девушка, хоть ей и не понравилось, что она «что».
— Эжени, — Аксион слегка поклонился, — Я обязан вам своей жизнью. Если когда-нибудь вам потребуется от меня какая-либо помощь… Я полностью к вашим услугам.
— Хорошо, — отмахнулась чародейка.
Она сделала это не ради заведения связей и не ради благодарности, а только лишь потому что не могла поступить иначе. Хотя несомненно, ей было приятно, что ее поступок оценили.
Слишком часто ее помощь воспринимали как должное. Зато стоило сделать что-то не так…
Судьбоносная встреча произошла около семи часов утра.
Несмотря на то, что вчерашний день выдался крайне тяжелым, и отдых сейчас был бы очень кстати, Килиан и Лана уже были на ногах. Все потому что ранее ученый имел неосторожность упомянуть, что на рассвете они будут проплывать над одним из прекраснейших Дозакатных городов. И чародейка немедленно возжелала увидеть его.
Не вышло, к сожалению. Остров, где располагался этот город, ушел слишком глубоко под воду. Можно было рассмотреть контуры старинных зданий, — но что из этого было реальностью, а что — игрой воображения? Сказать это с уверенностью было невозможно.
Килиан так и сказал. И заодно произнес одну из своих «фирменных» фраз:
— Я же говорил.
Лана, однако, лишь улыбнулась:
— Ворчунишка.
И только лишь мысленно ученый неохотно признался самому себе, что в том, чтобы бок о бок с девушкой высматривать что-то в море, было нечто необъяснимо приятное. Что именно, он внятно ответить себе не смог. Но совершенно точно, что дело было не в прикосновении к отголоску древних эпох. Что бы это ни было, не к прошлому оно относилось, а к настоящему.