Страница 8 из 17
Дальше вытягиваем ниточку и обнаруживаем, что на ногах у меня такие же мокрые, как и варежки, утеплённые треники и тряпочные боты "прощай молодость" на "молниях" с бляшками снега в своих ворсинках. И двор этот совсем не "какой-то", а настоящая детская площадка с полноценной железной "горкой" и ещё с чем-то заваленным снегом. Мало того, на этой площадке я играю с другими детьми, также одетыми, словно пленные немцы под Сталинградом… Кажется, я жду, когда меня заберёт мама и поведёт домой. Уже что-то…
Самое интересное, найденный "привет из прошлого", через неделю снова куда-то делся. Провалился, словно в прорубь упал. Будет забавно снова найти ремешок с шарфом через энное число десятков лет и снова вспоминать об их предназначении.
Третьим предметом, случайно найденным, но уже в деревне, оказался резиновый стилизованный под непонятный брикет попугай. Я раскопал его в разбираемой под сжигание куче хлама на дворе. Пролежал он здесь, наверное, четверть века, если не больше. Когда-то он был ярко-синего цвета с зелёными крыльями и оранжевым хохолком. Теперь он полинял до равномерного глубокого серого колора, но всё равно сохранил своё главное качество – громко и переливчато свистел. Резиновая игрушка – свистушка нисколько не потеряла в звонкости своих "голосовых" данных и свистела также пронзительно громко, как и в "молодости".
Очевидно, родители привезли её в деревню, как только я с возрастом потерял к ней интерес в городе. Вот, с попугаем своим фокусом с ниточкой я похвастаться уже не могу. Помню только, что эта игрушка мелькала на фоне нашего чёрно-белого телевизора и периодически со свистом и жалобным хрюканьем "порхала" из угла в угол нашей скромной квартирки.
Очевидно, я постоянно всех "доставал" этой громкоголосой свистушкой и её старались всё время куда-нибудь забросить, лишь бы не оставлять в моих шаловливых ручонках. Но я упорно залезал в самые дальние углы, находил попугая, опять вытаскивал на центр комнаты и с остервенением мял игрушку в руках, издавая скрежещущие звуки. И – очередной бросок, в самый дальний угол, и я, словно лабрадор за уткой, бросаюсь вслед за резиновым попугаем. Тоже картинка из жизни…
Глава 9. Новый год и все-все-все.
То, что мы отмечали наступление Нового года, не подлежит никакому сомнению. После праздника Победы, который, однозначно, был главным праздником и для нашей семьи, и для страны в целом, новогодняя ночь стояла на втором месте по широте "гуляния". Обязательным пунктом в программе было забежать на Красную площадь и в толпе с подвыпившими горожанами радостно проорать "последний отсчёт" часов с курантами на Спасской башне. Незабываемое ощущение единения массы незнакомых людей, моментально становящихся близкими и по – родственному родными.
"Двенадцать!!!" И в воздух полетели пробки из многочисленных бутылок шампанского, замерцали кругляшки конфетти, "взрывы" хлопушек всевозможных. Не знаю, допустимо ли было возлияние у Мавзолея в те года, но народ отмечал вполне расковано и ничего не опасался. Охотно допускаю, что ради Нового года делалось послабление. Кстати, необходимо сделать общее замечание – я не помню ни одного случая столкновения власти с народом в минуты проявления им радости и некоторой вольности по самым разным поводам на этой площади. Как уже отмечал, я прекрасно знал о значении этой площади для политической и общественной жизни страны и примерно представлял себе правила поведения. То ли народ "гулял" с учётом этих правил и как-то незаметно для меня "шифровался", то ли, на самом деле, всё было не так уж строго и мрачно.
На следующий день, помню вполне отчётливо, мама вывозила меня в Люберцы. Куда-то туда, где жили её старшая сестра и мой старший двоюродный брат. Жили они в кирпичной пятиэтажке в одной комнате коммунальной квартиры. Бывало, оставались и с ночёвкой. По современным представлениям эта коммуналка представляла собой трёхкомнатную квартиру и сама по себе была не просторной, так ещё и каждую комнатушку занимал отдельный жилец.
Сколько раз я тут не был, но, ни разу не сталкивался с соседями своей тёти. Чудеса! Где все эти соседские склоки, нервотрёпка на кухне, очередь в ванную (здесь была собственная ванная!), теснота? Я постоянно бегал по общим коридорам, но никого не встречал. У этих счастливчиков есть собственные коридоры, по которым можно чисто физически бегать! Это сейчас я вспоминаю с некоторым восхищением и удивлением, а тогда об этом совсем не думал и продолжал шнырять по всем углам и кухне (своя кухня!), радуясь простору.
В одном из таких "забегов" я в который раз оказался на кухне (она, кстати, лишь немногим уступала размерами всему нашему "пеналу") и обратил внимание на умывальник. Точнее на резиновый сосок, надетый на водопроводный кран. Кусок обыкновенного медицинского резинового шланга являлся продолжением крана, чтобы сократить расстояние падения воды в железную раковину. По какой-то причине кран и раковина имели "зазор" в полметра. Чтобы уменьшить шум водопада и брызги на полу жильцы и воткнули этот шланг.
Я подставил табуреточку, встал на неё и стал рассматривать и щупать трубочку. Она была мягкая и приятная при размятии в руках. А, что будет, если кончик трубочки пережать и включить воду? Интересно… В секунду трубочка превратилась в огромный оранжевый шар, готовый разорваться в твоих руках! По его поверхности побежали нехорошие белые прожилки… Если бы я в ужасе не отпрянул от раковины и не соскочил с табуретки от столь неожиданного возбухания шланга, то всё это ведро воды оказалось бы на полу. Шланг, конечно, был бы утрачен для жильцов этой прекрасной квартиры. Моя тётя была бы огорчена… возможно, с последствиями для моей задницы.
У брата было ещё меньше игрушек, чем у меня, но своим "качеством" они явно превосходили. И если к сборной модели танка меня подпускать опасались, то шаромёт был в моём полном распоряжении. Эта советская чудо-игрушка внешне напоминала гранатомёт РПГ-7 и метала пластиковые шарики на приличное расстояние. Для квартирной "войнушки" вполне сойдёт. Единственное неудобство заключалось в невозможности точно прицелиться. Шарики вылетали под действием сжатого воздуха, который работал только в результате согласованного поршнеобразного движения обоих рук. Пока ты напрягаешь трясущиеся от напряжения руки, прицел сбивается – шар летит мимо… Нет-нет… замечательное приспособление… придумают же…
Были у нас с братом и другие совместные акции, но помню я только о более поздних. Так, что как-нибудь потом… А так, ну, с качелей упал один раз… Сильно раскачался и не удержался из-за щекотания в животе. Приземлился в лужу, выплыл самостоятельно, побежал сушиться – житейские мелочи…
Возможно, моё свидетельство из-за малости лет и покажется слишком восторженным и крайне субъективным, но, ни одного тёмного пятнышка омрачающего "счастливое детство советского ребёнка" я припомнить не могу. Ну, не было такого вопиющего засилья "режима" и откровенного "застеночного" климата в окружающем меня мире. Была обыкновенная жизнь. Как потом выяснилось, в "застойном", но всё ещё "развитом социализме". Со всеми житейскими "плюсами" и "минусами".
Да, жили бедно, всего не хватало, но сказать, что был невыносимый кошмар, угнетающий и размазывающий по асфальту личность, у меня не повернётся язык… В конце концов, я же слышал разговоры родителей, других окружающих меня людей. Все спокойно слушали Высоцкого. Читали Войновича, конечно, если находили (существовало несколько способов), но и не под одеялом. Ругали того, кого хотели и не скрывали этого, но, ни о каком диссидентстве даже не догадывались… Стоит ли обвинять или осуждать человека за его взгляды (или отсутствия таковых) и который живёт так, как считает правильным и не "накручивает" себя выдуманными заморочками? У каждого времени были свои герои и свои правила…