Страница 1 из 15
========== Из командировки в командировку ==========
Шторы в спальне были крепко задёрнуты, не позволяя даже самому маленькому лучику света протиснуться сюда. Гермиона Уизли уже вторую ночь спала одна — её муж Рональд был на задании — на большой кровати, свернувшись калачиком на самом краю. Предрассветную тишину нарушало только тиканье будильника. Спать оставалось совсем немного.
Накануне вечером Гермиона засиделась с бумагами по очередным разбирательствам о жестоком обращении с домовыми эльфами и, оставив все пергаменты на столе, предпочла все же идти спать, заведя при этом будильник на полчаса раньше. Она решила, что утром лишние тридцать минут дадут ей возможность со свежей головой и светлыми и ясными мыслями собрать рабочие документы и аккуратно сложить их в нужном и только ей одном известном порядке.
Последние два дня для нее выдались тяжелыми: сплошные жалобы на неподобающее обращение с домовиками, и каждый случай необходимо было разобрать, удостовериться в правдивости заявления, разобраться с нерадивыми хозяевами, выдвинуть наказание в виде ареста, штрафа или предупреждения, а потом составить подробный отчёт о проделанной работе. Особо вопиющие случаи рассматривались комиссией, в состав которой входила сама Гермиона, начальник Отдела по регулированию магических популяций и контроля над ними, представитель Отдела по магическому правопорядку и заместитель министра. И на сегодняшний день у Гермионы было два таких случая: один предстояло рассмотреть утром, второй — после обеда.
А пока девушка тихо спала, и стрелки будильника так же тихо подкрадывались ко времени пробуждения.
Вдруг что-то колючее коснулись ее щеки. В голове Гермионы только и успело пронестись: «Живоглот!» — и девушка снова погрузилась в сон, решив, что разборки со своим домашним питомцем она оставит до вечера.
Живоглот прекрасно знал, что ему было строго запрещено находиться на хозяйской постели, и он всегда четко соблюдал это правило. Исключением было всегда два случая: один раз, когда Гермиона подцепила какой-то вирус и несколько дней пролежала в кровати, а Живоглот вместе с Роном лечили заболевшую, один носил ей чай и книги в постель, второй же просто лежал рядом, уткнувшись рыжей мордочкой в свою хозяйку; второй случай был, когда Рон и Гермиона допоздна засиделась в гостях у Поттеров, а вернувшись, сразу отправились спать, забыв проверить достаточно ли корма у Живоглота, а корма было недостаточно, и ранним утром полукниззл нагло запрыгнул на кровать своих хозяев и, громко мяукая, стал требовать еды.
Девушка попыталась натянуть на себя одеяло повыше, но одеяло не поддавалось, словно на нем кто-то сидел.
«Ну это уже нахальство!» — решила Гермиона и сквозь сон пробормотала:
— Живоглот, брысь!
— Я может и такой же рыжий, но точно не Живоглот, — раздался голос над ухом Гермионы, и его обладатель поцеловал ее в единственную часть, торчащую из-под одеяла, — лоб.
От того что Гермиона не ожидала услышать сейчас этот голос, она откинула одеяло.
— Рон! — вскрикнула Гермиона. — Я даже не слышала как ты пришёл: так крепко спала.
Вместо ответа Рон наклонился к Гермионе для поцелуя, однако она остановила его, проведя рукой по его щеке, и произнесла:
— Побриться тебе надо. Ты же знаешь, что я не люблю твою колючую щетину.
— Я не успел, решил побыстрее лечь к тебе под бочок, обнять и поцеловать любимую жену, — в это время Рон провел указательным пальцем по лбу, затем по щеке Гермионы. — А то пока провозишься с бритьем, совсем времени не останется, а пока у нас есть полчаса, — и Рон снова, но уже с большей настойчивостью, нависая над Гермионой, попытался ее поцеловать.
— Боюсь тебя огорчить, но… — Гермиона посмотрела на будильник и упёрлась обеими руками Рону в плечи, — но у нас нет…
И в этот момент раздался звонок будильника.
— Нет получаса? — то ли закончил за Гермионой предложение, то ли спросил Рон.
Гермиона утвердительно кивнула, отключив будильник, она выскользнула из-под одеяла, надела халат цвета морской волны поверх ночной рубашки и повернулась к Рону, который в это время откинулся на кровать и прикрылся краем одеяла.
— Ты даже не одет, чего и стоило ожидать! — Гермиона покачала головой.
— Конечно, я же к тебе спешил! — утвердительно кивнул Рон.
— Мне сейчас и вправду надо сложить документы, у меня сегодня тяжёлый день, но вечером, после работы, устроим романтический ужин. Ты и побриться к вечеру успеешь, — вопросительно глядя на супруга, сказала Гермиона.
— Хорошо, я пока высплюсь, у меня выходной, — произнес Рон, укутываясь в одеяло. — Я всё-таки двое суток почти не спал.
— А может позавтракаем вместе?
— …и не ел почти столько же, — словно не замечая предложения Гермионы, Рон продолжал говорить, и с этими словами он присел на краю кровати рядом с Гермионой.
— Отлично, я пошла собираться, а с тебя чай, — и Гермиона, словно бабочка — даже подол халата взвился как крылышки мотылька — выпорхнула из комнаты.
Рон устало опустил голову на руки, потер свою бороду и решил, что от этой чертовой щетины надо срочно избавляться, если бы не она, то утро точно прошло бы по задуманному им плану. Он оделся и вышел из комнаты по направлению к кухне, за ним следом сразу же отправился Живоглот.
Рон уже заварил чай для Гермионы и оставил на столе под согревающими чарами, а рядом в зелёной баночке он поставил творожок, который по мнению Рона не обладал ни вкусом, ни запахом, но Гермиона любила употреблять его на завтрак.
Сам же Рон достал приготовленные Гермионой накануне тушёную картошку и отбивные и стал уплетать за обе щеки, не удосужившись даже разогреть. Живоглот в это время доедал свой корм, так заботливо насыпанный Роном сразу по приходу на кухню. Доев корм, полукниззл прыгнул на стул, стоящий рядом с Роном, и громко мяукнул, то ли говоря спасибо таким образом, то ли требуя добавки. Рон отрезал кусочек бекона и положил на краешек стола, Живоглот мигом стащил своими зубами этот вожделенный кусок мяса и быстро проглотил, теперь, глядя на своего хозяина взглядом «хочу ещё», Живоглот замяукал ещё громче. Рон повторил действия с беконом несколько раз. Наевшись, довольный полукниззл стал умываться своими лапками и громко урчать, благодаря Рона.
— Теперь главное, чтобы твоя хозяйка ничего не узнала, — обратился к Живоглоту Рон.
— Не узнала что? — поинтересовалась только что вошедшая Гермиона.
— Н-ничего особенного.
Гермиона, садясь за стол, заметила умывающегося и при этом громко урчащего кота и кинула на Рона суровый взгляд:
— Ты опять кормил Живоглота со стола?
Рон посмотрел на сидящего рядом зверя, а именно так Рон любил называть домашнего питомца, и упрямо замотал головой:
— Что ты, нет конечно.