Страница 2 из 11
Возле окна Алексея и Марика встретил все тот же интеллигентный бомж.
– Слава Богу, слава Богу, – крестился бомж, увидев на руках Алексея своего друга, – жив горемычный. Так вот ты какой? Мы-то с тобой все через стену общались, но именно таким я тебя и представлял. Ты терпи, дружок, терпи! Сейчас в больницу, а там тебя быстро врачи на ноги поставят. Ты главное верь им, они тебя спасут, обязательно. Мы с тобой еще сможем поговорить, как нормальные люди, никого не опасаясь и не скрываясь. Я тебе это обещаю. И жизнь твоя образуется, и здоровье вернется. Все когда-нибудь заканчивается, так и твоя черная полоса сходит на нет. Главное, ты вырвался из плена и снова свободный человек. Ты постарайся выжить, а остальное решится все само собой.
Подбежавшие к Алексею санитары из дежурившей возле горящего здания кареты скорой помощи уложили потерпевшего на носилки и понесли к машине.
– Куда везти? – спросил врач у Алексея, – он бездомный? Совсем молодой парень, может мать есть?
– Сейчас уточню, – ответил Алексей, – подождите минуту. Тем более что с его ноги нужно снять цепь. Думаю, что у нас это лучше получится.
Цепью занялся Марик, а Алексей решил разыскать друга спасенного человека, который наверняка знал его имя и фамилию.
Люди, ранее жившие в сгоревшем здании, сейчас суетились в дворовом деревянном складике. Дело у них было серьезное и не терпящее отлагательства – потрепанные беспутной, никчемной жизнью бродяги разбирали и примеряли теплые вещи, которые им собирали жители микрорайона. Интеллигентного, вежливого бомжа среди них не оказалось.
– Послушайте, – перекрывая шум и гам перевозбужденной толпы, громко обратился к ним Алексей, – кто мне подскажет, где я могу найти вашего друга, который самостоятельно пытался спасти человека из горящего здания? Интеллигентный мужчина пенсионного возраста, в камуфляжном ватнике. Маленького роста и плотного телосложения!
Люди молча пожимали плечами и отводили от Алексея глаза.
– Хорошо, – принял их молчание Алексей, – тогда скажите, что вы знаете о вынесенном из здания человеке? Я не верю, что вы ничего о нем не можете рассказать. Он жил вместе с вами на втором этаже правого крыла, в угловой комнате. Скажите, хотя бы, его имя и фамилию. Вы можете не сомневаться – это ему не навредит. Наоборот, возможно, по этим сведениям милиции удастся разыскать его родственников.
– Начальник, – прокуренным, хриплым голосом от имени бомжей ответила Алексею бойкая, с ярким румянцем на щеках женщина средних лет. Манерами и внешностью женщина мало походила на опустившуюся, алкогольно-зависимую бомжиху. Скорее всего, она была бездомной, недавно освободившейся из колонии преступницей, имеющей за плечами многолетний стаж пребывания в местах лишения свободы, а среди бомжей скрывалась от бдительного ока стражей порядка, – а кто тебе сказал, что мы жили в этом доме? Мы, как и подобает порядочным людям, пришли помочь погорельцам. Вот вещи и продукты для них собрали, сейчас раздавать начнем. Нам тоже жалко бедного воробышка, которого ты вынес из здания, но видели мы его впервые. Так, что не обессудь, начальник, ничем тебе помочь не сможем.
Женщина снова занялась своим делом. Доставала из пакетов вещи, рассматривала каждую из них, а затем кидала в толпу. Алексей понял, что женщина не просто отказалась помочь, она выдала приказ всем бомжам: молчать! Он вернулся к машине скорой помощи и сказал врачу:
– Ничего о потерпевшем я не узнал. Какое-то круговое незнание. Похоже, что на самом деле этот человек бездомный и пока бесфамильный.
– Ну, и хорошо, – ответил доктор, – это даже лучше. Не будем уточнять его фамилию. Будем исходить из того, что парень нуждается в срочной госпитализации. Он не только отравился угарным газом, но еще и термические ожоги второй степени налицо. Мы сейчас включаем сирену, и в Астрею. Там совсем недавно запустили ожоговый центр. У них и с оборудованием все в порядке: самое современное. Все клиники завидуют. А этому бедолаге только там смогут помочь. Торопиться нам нужно, плохо ему совсем.
Спасенного парня увезли, а из левого крыла горящего здания вынесли еще три жертвы – все женщины неопределенного возраста. Их тела были прикрыты полуистлевшими платьями, на ногах грязные чулки и стоптанные башмаки. Спасти женщин у врачей не получилось, из здания их вынесли уже мертвыми. Врач скорой помощи развел руками:
– Они уже не пациенты, они клиенты морга. Угорели во сне, затем обгорели. Никакого сопротивления – были сильно пьяны. Видимо, все из одной компании.
К утру бывшее здание детского сада «Фиалка» прекратило свое существование. На месте центральной части чернело вонючее кострище, боковые крылья зияли пустыми окнами-глазницами, через которые просматривались закопченные стены. Все недавние жильцы куда-то исчезли.
С этого дня развалины здания стали по-настоящему бесхозными. Кто может претендовать на пропитавшееся гарью и сажей разрушенное здание? В боковых крыльях остались несколько комнат с крышей над головой и даже застекленными окнами. Они были бы вполне пригодны для проживания бездомных людей, если бы не были заполнены тяжелым, маслянистым воздухом пожара.
После дежурства Алексей вернулся домой только к обеду следующего дня, отмылся от запаха гари и провалился в тяжелый сон на несколько часов. Обычно сон восстанавливал его силы и душевное равновесие, но на этот раз он проснулся в мрачном настроении, с чувством глухого беспокойства и тревоги.
Любимый кофе почему-то утратил свой аромат и превратился в неприятный, мутный напиток кислого вкуса. В голове копошились неясные отрывки то ли кошмарного сна, то ли реальных событий из далекого прошлого. Алексей не понимал, что с ним происходит. Но память неожиданно расставила все по местам – худая, сгоревшая нога, в грубом металлическом браслете с тяжелой цепью. Оказывается, именно эта страшная картина вчерашнего пожара занозой застряла в его голове.
«Ну, да, – подумал Алексей, – как ни старайся, но такое не забывается! Ни один тренинг не поможет! Кто и зачем приковал этого несчастного инвалида цепью к стене? Со спиной у него очевидные проблемы – кажется, там есть горб. Отсюда и недостаточное физическое развитие. Сущий пацаненок с бараньим весом. Вот, что я сейчас сделаю – поеду в Астрею. Оля поздно уходит с работы. Возможно, она еще там. Мне давно нужно с ней поговорить о наших взаимоотношениях. Мы постепенно становимся все дальше друг от друга, и это хотелось бы прекратить. Мне во всяком случае! Но даже, если Оля уже уехала домой, то я хотя бы узнаю, есть ли шанс на продолжение жизни у спасенного инвалида. И все-таки очень странно – кому он мог помешать? А может он просто очень ценный специалист в определенной, скорее всего компьютерной, отрасли, и его заинтересованные или просто уголовники похитили и заставляли оказывать конкретные услуги, возможно, уголовно-наказуемые? Поэтому и держали на цепи, чтобы не вздумал убегать»
Алексей взял в руки мобильный телефон и позвонил Ольге:
– Оль, как дела? Ты на работе? Мне можно приехать в Астрею?
– О, как мило! Просто не верится, что снова слышу твой голос – удивилась Ольга, – неужели меня хочешь увидеть?
– Нет, понимаешь, – почему-то бессвязно начал отвергать очевидное Алексей, – со вчерашнего пожара в Астрею пострадавшего привезли. Мы с Мариком его на втором этаже обнаружили. Он сам не мог по умолчанию выбраться: во-первых, дверь его комнаты была заперта снаружи солидным замком. Во-вторых, его кто-то посадил на цепь.
Алексей мысленно выругал себя за нерешительность. А почему нельзя было прямо сказать – да, я хочу тебя увидеть! Я скучаю по тебе! И вообще, я люблю тебя! Но было уже поздно: Ольга приняла тему.
– Как на цепь?
– Приковали за ногу цепью к стене. Щиколотка ноги под браслетом сильно обожжена. Марик цепь снимал. Потом рассказывал, что под браслетом мышечные ткани до кости прогорели. Такая вот история! Я вот и хотел его навестить.
– Навещать его бесполезно, он в коме, – холодно ответила Ольга, – Ты же знаешь, я не врач, поэтому что-то внятное рассказать тебе о состоянии его здоровья не смогу. Ты, уж прости! Врачи мне говорили, что он балансирует на грани жизни и смерти. А ступню ноги ему уже ампутировали. Я сообщила в райотдел милиции об этом пострадавшем, но, по-моему, безрезультатно.