Страница 129 из 136
- И на какой?
- Этот зверь называется «Харлей». Ветер в лицо – почти как верхом, только быстрее. Тебе понравится. А какая музыка есть в этом мире! Вот как можно чувствовать себя несчастными в мире, где есть такая музыка? Она называется – рок. В английском языке слово «рок» означает камень, а в русском – судьба. Правда, в этом что-то есть? Ты не представляешь, у меня такое ощущение, что это не просто моя музыка, что эта музыка – я… Ты что, до сих пор еще не уловил? Чем ты вообще занимаешься вместо того, чтобы знакомиться с миром?
Друг царя немного помолчал, а потом вдруг спросил совсем не в тему:
- Как ты думаешь, может мне стоит подстричься?
- Подстричься? Зачем?
- Ну… я буду выглядеть более мужественно.
- Кто тебе такое сказал? И с чего ты взял, что выглядишь немужественно? Поверь мне, даже самый глупый мальчик не примет тебя за девочку – ну, он же не враг своему здоровью, в конце, концов… А вообще… что это у тебя за упаднические настроения, мой дорогой?
- Да так… ты, кстати, в курсе, что нас с тобой до сих пор считают любовниками?
- Ну, да, приходится признать – это самая долгоживущая грязная сплетня всех времен и народов. А что такое? Две тысячи с лишним лет спустя тебя это стало почему-то волновать?
- Тебе не понять! Это ж не тебя народ снизу представляет.
- Так говори всем, что был сверху. Тоже мне – проблему нашел. Хочешь, выдам тебе официальную справку с подписью и печатью – все, как положено?
- Да ну тебя! Я, между прочим, серьезно говорю.
- Даже и не знаю, чем тебе помочь, друг мой. Ну, хочешь – сравняем с землей Голливуд?
- Думаешь, поможет?
- Понятия не имею. Но можно попробовать… Ой, смотри, уже и пустыня заканчивается. Ну, что, брат, идем искать края, где живет любовь моя?
- Почему сразу твоя? Она, между прочим, наша.
- Балда, это песня такая есть. А что касается Алины, то она у нас – своя собственная, и с этим не поспоришь. Как и с тем, что мы с тобой – ее.
Глава 33 В конце пути…
Меня разбудила назойливая трель дверного звонка. Первой мыслью было – блин, наверно, покупатели пришли квартиру смотреть, а я до сих пор лохматая и неумытая давлю подушку. Потом вспомнила, что покупатели, вроде бы должны были прийти к двенадцати – неужели сегодня я поставила личный рекорд по нездоровому беспробудному сну? В следующий момент догадалась посмотреть на часы, и в результате – проснулась окончательно. Уже от праведного возмущения – часы показывали шесть утра. Это кто ж такой смелый, что рискнул разбудить нервную женщину с диагнозом «беременность» – ни свет, ни заря? Да меня будить в принципе, человеку без каски и бронежилета – опасно для жизни.
Вот только не говорите мне, что я залила соседей снизу – все равно не поверю. Даже если это правда. Тем более – если это правда. Попробуйте, докажите данный сомнительный факт – профессиональному юристу-судебнику. Простите, люди добрые, денег на ваш ремонт у меня сейчас нет, а когда будут – не знаю. Не могу себе позволить такой роскоши при всем желании и сочувствии…
Дорогие мои, ну, а что еще можно подумать в такой ситуации? Нет, будь я парнем, то могла бы предположить, что за мной пришли из военкомата. Но беременных женщин в армию у нас еще не призывают – если, конечно, я не провтыкала последние изменения в законодательстве. Ну, а что – от наших непризнанных гениев в Раде всего можно ожидать. Гении, они такие – не всегда отдают себе отчет в своих действиях и могут руководить ими. Сомневаетесь? А вы посмотрите канал «Рада». Как ни заседание – так у кого-то обязательно случается нервный срыв и состояние аффекта. Из чего можно сделать вывод, что у Рады, как таковой – это состояние хроническое, и на ремиссию рассчитывать не приходится.
Кряхтя, как столетняя бабка, нашарила тапки на полу, халат на кресле и пошлепала к двери, на всякий случай, приготовившись отстаивать свою честь квартирной хозяйки до конца. Даже в те времена, когда где-то в глубинах моего подсознания вел тихую и неприметную жизнь инстинкт самосохранения, у меня не было такой полезной привычки, как смотреть в глазок или задавать гостям через дверь сакраментальный вопрос: кто там? А сейчас – я и тем более не стала этого делать. Энергичным движением распахнула дверь, да так и застыла – с открытым ртом.
Во-первых, потому, что храбрыми гостями оказались не соседи снизу, и заготовленная речь автоматически утратила актуальность. А во-вторых… Знаете, что странно? Открыв дверь, я почему-то не посмотрела сразу гостям в лицо, как делала всегда, и как все нормальные люди делают. В общем, первое, что бросилось мне в глаза – это две пары длинных, стройных, одним словом, шикарных мужских ног, упакованных в черную кожу и обутых в стильные высокие ботинки, вроде тех, в которых рассекал небезызвестный герой «Матрицы» хакер Нео. Мой взгляд медленно заскользил по этим нереальным ногам выше, машинально отмечая такие же стильные кожаные жилетки и байкерские косухи… байкеры? В шесть утра нервную беременную женщину разбудили байкеры? Ну, эти да, смелые, и есть у меня среди них парочка знакомых… Хотя, кого я обманываю? Мои знакомые таким телосложением похвастаться не могут, и никогда не смогут – с ним надо родиться, как с талантом…
Ну, наверно, можно сказать, что я элементарно трусила, хоть страха, как такового, и не испытывала. Просто, в тот момент, когда увидела эти ноги, что-то у меня внутри уже знало – ко мне пожаловали самые желанные и дорогие для меня гости… только не альфары. Ко мне пожаловали люди – безбашенный царь и его друг. И не какие-то там, заново скроенные по старым меркам – а те самые… Меня как будто сковала неведомая сила – я не могла поднять голову, не могла посмотреть им в лицо, и ничего не могла с этим поделать. И даже этот хрипловатый, завораживающий, такой родной голос не смог разрядить обстановку:
- Говорил я тебе: давай сначала эсэмэску напишем. А ты – самая сильная девочка всех времен и народов наше с тобой появление точно переживет… И что теперь делать?
От голоса же, прозвучавшего в ответ, у меня закружилась голова, а в груди стало нестерпимо горячо:
- Ну… это ты, по идее, должен знать, мой дорогой.
- Почему это я?
- Да хотя бы потому, что людей у нас ты создал.
- И что с того? Я сам боюсь!
И вдруг… зазвучала музыка. И почему-то только сейчас я заметила, что дверь квартиры напротив приоткрыта. На минуточку – в шесть утра… Ну, наверно, там заработало какое-то радио – как иначе объяснить, что заиграла именно эта песня, хит восьмидесятых? Господи… она что, была написана специально для этого случая?…
Я не ангел, я не бес,
Я усталый странник.
Я вернулся, я воскрес
И в дом твой постучал…
Ну, да, ну, да, только вот к стене прислонился не кто-то из них – а я. Как там народ говорит – дома и стены помогают? Стена, помоги – держи меня крепче! А песня, между тем, продолжалась, и уже начался второй куплет, когда безбашенный царь вдруг запел – начал подпевать:
Годы странствий и разлук
Нас с тобой венчали.
Я к тебе сквозь тыщи вьюг
Пришел в конце пути…
Это было так неожиданно, так… потрясающе, что оцепенение с меня слетело в мгновение ока – я вскинула на него глаза…
Сколько секунд или минут в моей голове царила абсолютная пустота, ввиду полного отсутствия мыслей, понятия не имею – ощущение времени пропало… Помню только, что первым в ней возникло – так вот ты какой, безбашенный царь, сероглазый король… Не о тебе ли, на самом деле, Ахматова писала свои стихи? А потом, когда я этого короля как следует рассмотрела, что-то в душе пронзительно защемило, и следом появилась другая мысль – ты что ж такой… совсем седой?
Невероятные грозовые глаза ласкали солнечными лучами:
- Ну, а каким еще я могу быть после этой гребаной пустыни, сердце мое? Или после того, как положил монеты этому чернявому на глаза? Да не обращай на это внимания – на седину, на шрамы. От них скоро и следа не останется. Поцелуи ж от всего на свете помогают…