Страница 2 из 3
Лия немного поморщилась, представив, всё пробежавшее в голове, потом посмотрела на старца и хотела с благодарностью просто вернуть ему бутылку, поблагодарить и отнекаться. Но он так добро и открыто смотрел, как не смотрел на неё никто прежде. Такому взгляду было просто невозможно отказать.
– «Лия, что ты делаешь?» – напоследок прокричал её рассудок.
Но девушка вдруг вспомнила, что теперь ей уже терять всё равно нечего. Жить осталось недолго, да и во рту у неё побывало уже достаточно много того о чём людям и не скажешь, да и пива почему-то вдруг как-то резко захотелось и этот взгляд....
Лия в мгновение отбросила все мысли, и сделала глоток.
***
Был прохладный осенний день, всё ещё дождило. Парк был почти пустой, лишь изредка проносились в своих заботах люди, не замечая странную картину на скамье. Лия допивала бутылку пива и заканчивала свой рассказ, обращаясь к старцу как к лучшему другу. Впрочем, что такое лучший друг ей было неведомо, поскольку за всю её жизнь так и не нашлось человека, который бы мог хотя бы просто выслушать, с которым можно было бы вот так без опаски поделиться всем тем, что наболело.
Старец внимательно внимал её словам, он не проронил ни слова за всё то время, пока девушка не закончила говорить и не разрыдалась окончательно и безудержно. Отмерив минут пять слезам, старец вдруг сказал:
– «Я вижу, ты до сих пор носишь с собой обиду на родителей, и винишь их во всех своих бедах»
Лия умолкла. Она вдруг подумала, что напрасно всё это рассказала этому человеку. Да, он её выслушал, но он никогда её не поймёт и это его право.
– «Вы, наверное, не представляете себе, что такое жизнь в детском доме, что такое ежедневная мольба в подушку о родителях, хоть каких-нибудь, что такое страстное и единственное желание объемлющее душу – быть куму-то нужной…»
Девушка вытерла слёзы, аккуратно положила в урну пустую бутылку, встала, поправилась, поблагодарила за компанию старика, извинилась за эмоции и уже сделала было несколько шагов от скамьи, как вдруг услышала:
– «Они тебя не бросили, они погибли»
Лия встала в стопор, никак не ожидая услышать такого, а старец продолжал:
– «Елизавета Сергеевна и Владислав Дмитриевич Равиловы были очень хорошими людьми, они только переехали в этот город и не успели обзавестись друзьями. Автокатастрофа произошла прямо перед входом в детский дом, в котором ты провела своё детство и отрочество. Пьяный водитель на грузовике протаранил автомобиль твоих родителей. Мать погибла на месте, а отец с раздробленной головой в состоянии аффекта сумел вытащить тебя из детского кресла, донести до порога того самого детского дома, там же на пороге он и умер. Тебя нашла у него на руках нянечка. Твой шрам на шее, который ты ото всех прячешь под волосами – это как раз последствия аварии, ты носишь его с полутора лет».
Лия машинально провела рукой где-то под волосами и только после этого развернулась к старцу с наполненными ядерной энергией глазами. Он продолжал:
– «Личности установить не удалось, поскольку документов у них при себе не оказалось, твой папа был хорошим человеком, но несколько рассеянным, за что его постоянно бранила твоя мама. Всё что нашли, это несколько купюр, связку ключей и полный багажник новых детских игрушек. Всё это родители купили для тебя. Эти игрушки отдали в этот же детский дом, куда приняли тебя. Помнишь твоего любимого плюшевого мишку? Это была из тех игрушек в багажнике, интуитивно ты чувствовала исходящую любовь и заботу от этого мишки, твой отец долго выбирал его из множества других на просторах полок «Детского мира»» – старец замолчал.
Лия даже не подумала о том, чтобы спросить, откуда всё это знает случайный бомж и кто он вообще такой, она просто сопоставила всё сказанное и только сейчас поняла, что по-настоящему не рыдала ещё ни разу в жизни. По парку пронёсся душераздирающий вопль, на который обернулись люди с самых дальних улиц. Лия упала на колени и залилась слезами.
Как только плач стал не таким заметным, старец поднял девушку и усадил на скамью, бережно отряхивая её белоснежные чулки.
Они долго сидели молча, может быть час, а может быть два. На улице уже стало темнеть, народ стал возвращаться с работы, парк наполнился людьми, по-прежнему бегущими вслед за заботами. Потом все опять разбежались и парк вновь опустел.
– «Я никогда не пробовала такого вкусного пива» – вдруг зазвучал обрывистый голос Лии, и они просидели молча ещё с полчаса.
– «Я услышал твой вопрос, хоть ты его и не задала» – сказал старец – «Ты часто задаёшься вопросом – как жить?».
Девушка с любопытством взглянула на своего соседа по скамье.
– «Этим вопросом многие задаются, а ответ на него прост. Признайся сама себе – гордились бы тобой твои родители, наблюдая с небес за тем, какой ты стала? Заметь, не тем, кем стала, а какой ты стала?»
Лия опустила глаза.
– «Ты не одна, Саша, поверь, ты не одна» – прозвучал голос старца.
В этот момент девушка как будто опомнилась, ведь она не говорила своего имени, и её звали Женей, а не Сашей. Она захотела задать старику множество вопросов по поводу всего им сказанного, но подняв взор, вдруг обнаружила, что перед ней никого нет. Девушка сидела на скамейке одна. Она даже подпрыгнула от неожиданности, всего каких-то пару секунд назад звучал голос старца, а в следующее мгновение его не стало. Лия посмотрела под скамейкой, осмотрелась вокруг, на всякий случай подняла голову наверх… в парке никого кроме неё не было.
***
Девушка медленно шла по пустынному парку, размышляя о необычной встрече и странном разговоре. Всё это действительно было похоже на правду: и шрам, и игрушка – мишка, и её имя, которое ей всегда казалось чужим, и немой очень точный вопрос, но самое необыкновенное – глаза старца. Никогда прежде она таких глаз не видела и знала наверняка, что никогда больше не увидит.
– «Ты не одна, Саша, поверь, ты не одна» – звучала до сих пор в голове эта фраза. А ведь действительно, так хочется верить и знать, что ты не одинока в этом мире, что там, на небесах кто-то за тобой следит, оберегает, заботится, радуется твоим победам, разделяет душевную боль и всеми силами стремится помочь…
«Родители… какой я стала… да, в общем-то я осталась прежней, такой же какой и была всегда, это только внешне я сейчас совсем другая, деятельность у меня весьма сомнительная в плане гордости для родителей… конечно я бы не хотела, чтобы моя дочь повторила мою судьбу и знала на себе, что такое проституция… » – размышляла про себя девушка – «родители, вы уж простите, родимые, я столько зла посылала в ваш адрес, совершенно ничего не зная и видя всё в типичном свете. Жизнь как-то так сложилась, я даже не знаю, как так получилось, что я стала тем, кем стала. Но я всё ещё та Саша, я всё ещё ношу в себе ту добрую и светлую девочку, которую вы подарили этому миру… простите меня, родимые, спасибо Вам за всё, что успели сделать для меня».
Тут девушку словно озарило – «Боже мой, дочь, а что я успела сделать для тебя? Ведь твоя мама жива, только проку для тебя от этого не много… милая доченька, ведь мы с тобой почти не видимся, а тебе сейчас так нужна моя поддержка и тепло, а оно достаётся совсем не тем людям…».
Размышления девушки прервал телефон. Это звонил Артур:
– «Лия, на завтра есть серьёзный заказ, опаздывать на который ни в коем случае нельзя, в одиннадцать тридцать за тобой заедут, будь готова к этому времени»
– «Ааа… » – протянула девушка – «Михалыч наябедничал»
– «Лия, клиент серьёзный, завтра сама всё увидишь и поймёшь, не подведи меня, хорошо?»
– «Я не увижу этого клиента завтра, Артур»
– «Какие-то проблемы? Давай решим, чем помочь?»
– «Ты мне здорово помог, Артур, я тебе благодарна» – измождённым, тихим и надрывистым от плача голосом отвечала девушка – «и я тоже для тебя очень старалась и делала всё как надо, но …»