Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 41 из 102



Всю первую декаду января личный состав оборудовал огневые позиции, строил блиндажи и укрытия для лошадей, подвозил боеприпасы. Глаза и уши батарей вели разведку целей в отведенных секторах. Отрабатывалась таблица артиллерийского наступления, составлялись огневые карточки. Словом, дел хватало.

11 января в полку был митинг. Командир зачитал обращение ленинградских рабочих к воинам Волховского фронта. Оно сыграло огромную мобилизующую роль. Воины поклялись, что избавят ленинградцев от страданий. Многие бойцы и командиры подали заявления в партию.

В ночь на 12 января, как по заказу, ударил ядреный мороз. Ночью стрелковые дивизии первого эшелона скрытно заняли исходное положение для наступления. С рассветом синявинское торфяное поле высветилось девственной чистотой снега. Пока на нем не было ни одной кляксы от разрыва снаряда. Перед боем всегда остро ощущаешь красоту природы. Даже не верилось, что эта святая тишина вот-вот обернется грохочущим адом, а безупречная белизна будет обезображена пороховой копотью.

В 9 часов 25 минут на огневые позиции всех батарей по телефонным проводам понеслось распоряжение командующего артиллерией 2-й ударной армии генерал-майора Калашникова:

— По местам!.. Батареи, к бою!..

Мгновенно снята маскировка с пушек и минометов, расчехлены стволы. Наводчики сноровисто установили заданные прицелы и угломеры. Замковые с лязгом открыли затворы, заряжающие заслали в казенники орудий снаряды, в тяжелые минометы опустились пудовые мины.

И вот уже следуют доклады командиров орудий:

— Первое готово!

— Второе готово!..

В 9 часов 29 минут новая команда:

— Натянуть шнуры!

И вслед за ней не совсем уставная, но долгожданная:

— По фашистским оккупантам!.. За город Ленина! Батареи! Огонь!..

Тысячи оранжевых языков одновременно озарили небо. Несмотря на солнечное утро, восток на мгновение окрасился в багрово-рдяные тона, словно наступил второй рассвет. Зыбко качнулась земля, деревья вздрогнули, сбросив с себя кружевные наряды.

Машина наступления была запущена на полную мощность. В 300 метрах от нас в расположении врага взметнулась стена из снега и земли, над которой завихрились клубы бурого дыма с тусклым отблеском оранжевых вспышек. От массы рвущихся мин и снарядов моментально образовалась бурлящая, ураганная туча, которая то удалялась, то приближалась, словно дышала тяжело и порывисто.

Наплывающие горячие волны воздуха заставили нас заползти в укрытие. Через щель амбразуры нашего НП было отчетливо видно, как тяжелые снаряды потрошили дзоты и блиндажи, швыряя вверх и разбрасывая по сторонам обломки бревен и скрученные силой взрыва железнодорожные рельсы. Наши тяжелые мины взрывали минные поля, рвали в клочья проволочные заграждения, разрушали траншеи и окопы.



Вдруг наступила звенящая тишина. Но это еще не был конец артподготовки. Эстафету приняла авиация. Артиллерия сделала паузу, чтобы самолеты не оказались на траектории полета своих снарядов.

Мы вылезли из укрытия. Противник вел ответный огонь вяло и разрозненно. Многие его батареи были уничтожены или подавлены первыми же залпами нашей артиллерии. Выглядывала из окопов наша пехота. Бойцы трясли головами, чтобы прогнать глухоту.

После авиационного налета артиллерия возобновила сокрушающие удары, ведя огонь строго по плановой таблице артиллерийского наступления.

В 11 часов 15 минут залп «катюш» потряс воздух. По всему фронту прорыва огненные хвосты раскроили небо на узкие полосы. Горизонт снова окрасился в багровый цвет.

Над исходным рубежом взвились и зависли гроздья сигнальных ракет, возвещая начало атаки. Поднимая вихри снега, из укрытий двинулись наши танки с десантами автоматчиков. Цепи пехоты 372-й стрелковой дивизии, сопровождаемые огневым валом, устремились к первой позиции врага, Через несколько минут из сотен глоток вырвалось дружное, раскатистое «Ур-р-р-р-а-а!»…

Первая линия вражеских траншей была захвачена с ходу. Полки 372-й стрелковой дивизии приблизились к Рабочему поселку № 8, но полностью овладеть им не смогли. Используя выгодное положение поселка, противник превратил его в сильно укрепленный узел сопротивления. Очагами обороны стали здесь каменные дома, насосная станция, деревоземляные и железобетонные сооружения. Наступление на этом участке затормозилось. Противник при поддержке танков предпринял яростную контратаку и потеснил наши батальоны к окраине поселка. И опять пехоте помогли артиллеристы. Сосредоточенным огнем нашего полка и других артчастей удалось приостановить контратаку врага и нанести ему большие потери. Пехотные штурмовые группы захватили несколько каменных домов и дотов, сумели закрепиться в них и теперь вели бой в окружении.

Между нашим НП и наступающей пехотой проходила глубокая канава шириной 15–20 метров. Она простреливалась с флангов пулеметным и минометным огнем, то и дело обрывавшим телефонные провода. Редко какому связисту удавалось уцелеть тут, пока он устранял очередной обрыв кабеля.

Помогла смекалка. Разведчик Григорий Шибанов, прослуживший перед войной пять лет на флоте, связисты Н. Оверкулов, Н. Гилязов привязали полевой кабель к гранате без запала и перебросили через канаву связистам, которые приползли с огневых позиций батареи. Связь была восстановлена без потерь. Этот метод быстро распространился и не раз в дальнейшем выручал в бою. Так устанавливали мы позднее связь от дома к дому, через простреливаемую улицу, железнодорожное полотно, насыпную дорогу и т. п.

После полудня огневые средства 372-й стрелковой дивизии были перенацелены южнее и севернее Рабочего поселка № 8, куда сумели продвинуться наши пехотинцы. Неожиданно я получил указание передать батарею командиру взвода управления лейтенанту Таратуте, а самому явиться на КП полка. Там майор Воронин приказал мне срочно принять 5-ю батарею, командир которой был тяжело ранен, а командир взвода управления младший лейтенант Фетисов убит. Не теряя времени, отправился на огневые позиции батареи. Дальнейшая моя военная судьба была связана с этой батареей целый год. Бойцы и командиры были смелыми, инициативными воинами. Особенно по душе пришелся старший на батарее Алексей Николаев, двадцатилетний, но уже опытный офицер с хорошей организаторской жилкой, умевший увлечь подчиненных на выполнение боевой задачи.

Наступила первая после начала наступления ночь. Еще больше похолодало. С Ладоги тянул пронизывающий ветер, гнал по изрытому торфяному полю бурую поземку. Снаряды и мины рвались с необычным звуком, будто лопались от мороза. Укрытий не было никаких, кроме звездного шатра над головой. Мы с пехотинцами расположились на ночь в воронках, канавах. От холода не спасали даже валенки и шубы. Во временных наших укрытиях стали появляться сперва робкие, а потом заполыхали вовсю жаркие костры. У противника тоже засветились костры.

К нашему костру подошли пехотные разведчики с двумя «языками». Два здоровенных гитлеровца дрожали от холода, лица были осунувшиеся и посиневшие. Рукава и полы шинелей обгорели. Разведчики сказали, что взяли их у костра.

Наша авиация, развесив на парашютах осветительные ракеты, всю ночь наносила бомбовые удары по тылам противника. От интенсивной бомбардировки вражеских позиций земля дрожала даже в нашем расположении.

13 января наша часть поддерживала второй батальон 1236-го стрелкового полка, который весь день вел упорные бои на северной окраине Рабочего поселка № 8, но продвинулся только на 100–300 метров. Оборона врага в этом месте была насыщена дотами и дзотами, их не мог разрушить наш минометный огонь.

В этот день противник ввел в дело до тех пор неизвестные нам шестиствольные минометы. Выстрел из этого оружия был схож со скрипучим криком ишака. Бойцы сразу окрестили эти минометы «ишаками» и «скрипунами». Мина работала по принципу нашего реактивного снаряда. При полете за ней тянулся огненный шлейф. Летела мина по крутой траектории. Ее полет сопровождался многоголосым звенящим подвыванием, угнетающе действовавшим на психику. Но достаточно было залечь в окоп или воронку, чтобы обезопасить себя от взрывной волны и осколков. Для массирования огня гитлеровцы вели стрельбу сразу из нескольких установок с временных огневых позиций, часто расположенных прямо у дорог. Первое время шестиствольные минометы доставили нам много хлопот, пока мы научились вести с ними борьбу.