Страница 4 из 7
– Конечно, вы же больше одного министра вообще не держите! – неосторожно брякнул Министр.
– Ты, ты будешь моим Министром Присутствия Духа! Только никогда, никогда не покидай меня! – вцепился в него Пиф-Паф.
Министр тоже вцепился в него, потому что за дворцом раздался свист, улюлюканье, топанье множества ног и загремела лихая песня:
– Ваше Количество! Мысль! – схватился Министр за голову.
– Ну? – отцепился от него Пиф-Паф.
– Полцарства тому, кто победит Чудовище!
– Почему же это сразу полцарства? – мгновенно набычился Пиф-Паф. – Одну осьмую и довольно!
Министр даже руки заломил от огорчения:
– Не спорьте, горе моё! Пол! Полцарства! И принцессу Пиф-Паф-Пифочку впридачу. Вот!
– Ка… какую Пиф-Паф-Пифочку? – обомлел от неожиданности царь. – Нет у меня никакой Пиф-Паф-Пифочки.
– Ну, да, нет. Что ж из этого? Главное пообещать, – нисколько не смутившись, заявил Министр.
Пиф-Паф что-то прикинул в уме и решительно замотал головой:
– С Пиф-Паф-Пифочкой полцарства много!
– Ваше Количество! – упал на колени Министр.
– Ладно, – вздохнул Пиф-Паф, – пусть разнесут весть. Да, но пока кто-нибудь найдётся, мы будем находиться в страхе перед Чудовищем?..
Тут откуда-то донёсся бой Часов. От раскатившегося звона царь-прецарь уши зажал, ногами затопал:
– Всё идут и идут, а нам час от часа не легче!
– Ваше Количество! Ещё одна мысль! Просто с ума можно сойти. Вот… – от волнения Министр даже задохнулся. – Надо остановить время. Надо разбить Часы Золотые Усы и тогда оно остановится. Всё останется, как сейчас, пока кто-нибудь не найдётся и не победит Чудовище.
– Так… – потёр от удовольствия руки Пиф-Паф. – А кто пойдёт разбивать Часы?
– Вы! Вы будете убивать время! – поклонился ему Министр.
– Ладно! – согласился Пиф-Паф. – Только первым пойдёшь ты. У них, знаешь, какая здоровенная гиря? Тебя они стукнут – тебе что. А я царь-прецарь, король-прекороль, мне больно будет. Пошли!
А тем временем за углом дворца Часы Золотые Усы, забравшись на пьедестал, беседовали с царём Горохом, лесным скоморохом.
– Да, время, самое время появится герою. Что же тянуть? – горячился царь Горох.
Золотые Часы неторопливо мизинчиком передвинули золотую минутную стрелку на лице-циферблате и поморщились:
– Это бес-тик-тактно напоминать времени о времени! Секунда в секунду! Минута в минуту! Сутки в сутки! Тик-так? Или тик-не-так?
– Тик-то оно так, да всё не так! – покачал головой царь Горох. – В царстве-королевстве Чудовище, а ты стоишь себе и в свой золотой ус не дуешь, только знай мизинчиком его подвигаешь. Крутани-ка свои усищи как следует, да и пробей время появиться герою.
От возмущения Часы Золотые Усы взмахнули увесистой гирькой:
– Ни за что! Мы никогда не спешим, мы никуда не спешим. Мы давно на пьедестале. Тик-так мы сказали, тик-так и будет. Тик-так-то!
– А поспешить-то придётся, – прислушался к шуму перед дворцом царь Горох. – Разбивать тебя бегут царь-король со своим министром.
– Меня? За что? Мы очень верные часы! – удивились Часы и подозрительно покосились на него. – А откуда ты знаешь?
– Слух-то у меня лесной, сейчас и ты узнаешь, – усмехнулся царь Горох. – Они время хотят остановить, чтобы пока всё осталось как есть. Не торопились, не торопились, а сами себе час пробили!
Тут и Золотые Усы услышали азартные крики Пиф-Пафа.
– Ты их под дых, в пружину, в пружину! Тогда оно вмиг остановится!
– Безумец! – заметались на пьедестале Часы. – Он же король!
– Да без царя в голове. Прыгай! – решительно дёрнул часы за ус царь Горох.
Часы Золотые Усы тяжело ухнули с пьедестала и, прихрамывая, бросились за Горохом в лес.
И вовремя. Как только они скрылись за кустами, прибежали Пиф-Паф с Министром.
– Сбежали! – уставился на пьедестал Его Количество. – Вперёд!
– А, может, они решили спрятаться во дворце? – засомневался Министр.
– Назад! – приказал Пиф-Паф. И они ринулись обратно во дворец.
А беглецы, облегчённо вздохнув, остановились.
– Сильно ушиблись? – посочувствовал Горох.
– Пустяки, – отмахнулись Часы, – мы – антиударные… Ик-ак! Ик-ак! Извини, это мы от возбуждения… Ты посмотри какой пульс?! Сто двадцать секунд в минуту! Тик-так может хватить и разрыв пружины. Подкрути, пожалуйста, там, сзади… Надо подзавестись!
– У тебя все винтики целы? – встревожился царь Горох.
– Ты что? – обиделись Часы. – Хочешь сказать, что у меня винтиков не хватает?
– Хочу сказать, что самое время вызвонить героя! – решительно заявил Горох.
– Ох, после такой встряски! – заохали Часы, но ударили.
Звон получился какой-то неуверенный, дребезжащий. Неудачный звон вышел. Не успел он умолкнуть, как перед ними появился некто длинный, тощий, в шляпе с пером, в камзоле с гербом, со шпажонкой на боку…
– Этттто что такое? – уставился на тощего царь Горох.
– Герой, – без энтузиазма ответили Золотые Усы. – С приличной родословной.
– Тебя как звать? – обратился к тощему Горох.
– Принц Уа-Уа. Заморский, – дрожа коленками, отозвался тощий.
– Немедленно раззванивай его обратно! – решительно потребовал Горох.
Но принц стремительно дёрнул в сторону и скрылся. Царь Горох с досады даже сплюнул. Часы Золотые Усы примирительно тронули его за плечо:
– Ладно, кому время-то появиться? Ивану-царевичу или Ивану-великану?
– Ивану! – отрубил Горох. – Просто Ивану.
– Ладно, – пожал плечами Часы. – Только теперь уж и ты помогай своим рожком.
Царь Горох подул в рожок, Золотые Усы для вдохновения уставились в небо и гулко ударили один раз. Горох подхватил напевной короткой мелодией.
…Из земли показались ноги, обутые в лапти. Одна нога почёсывала другую…
Часы ударили второй раз. Горох снова поддержал рожком.
…На ноги крепко встало широкоплечее туловище…
Тут Золотые Усы замешкались. А Царь Горох заволновался:
– Ты что, ты что?.. Бей скорей!
– Не мешай работать! Для головы нужен особый звон. Да и ты постарайся, – спокойно ответили Часы и выдали самый мелодичный, самый раскатистый звон из трёх.
Царь Горох тоже не ударил в грязь лицом. Его рожок пропел самую мелодичную фразу из трёх.
И на плечах появилась весёлая, белозубая голова с копной соломенных волос… Она широко улыбалась.
– По здорову ли, Ваня? – участливо спросил царь Горох.
– Да руки есть, чтобы бить комаров, а коли руки есть – значит здоров! – весело ответил Иван.
– Да ты балагур! А богат ли? – не отставал Горох.
– Коров у меня – невидимо, стало быть их и не видели. Хорош табун, да ленивы кони: всю жизнь скачут, меня не догонят, – улыбнулся Иван.
– А где крыша твоя? – продолжал расспрашивать его Горох.
– А чем не солома? Где голова – там я и дома, – тряхнул соломенной шевелюрой Иван.