Страница 5 из 37
– Вы ещё скажите, что поймаете с минуты на минуту. Ладно, на этом ознакомление с главными персонажами действующей трагикомедии считаю завершённым. Теперь пора перейти к самому сюжету. Я полагаю, что кто-нибудь, хоть что-нибудь, пусть самую малость, намекнул вам, презренным преступникам, не пожелавшими оставаться счастливыми подданными Величайшего Императора из когда-либо правящих на этой планете, о своей дальнейшей участи?
Ответил Се Ро Че:
– Да, в общих чертах нам известно наша участь. Нас ждёт туристический полёт на загадочную планету Фантом. И, по всей вероятности, это билет в один конец, но зато бесплатный. Мы должны прифантомиться, выйти на связь с кораблём, который, кстати, будет ждать у причала сутки, поблагодарить за доставку и идти в тамошнее управление по беженцам и мигрантам за видом на жительство. Так?
– Неужели данную информацию сообщил, особенно в подобной форме, наш любезный Ай Гэ Ли? Не замечал за ним склонности к иронии и фантазии, да и слишком оптимистический его взгляд на ваше будущее тоже удивляет.
Сатрап затряс головой, давая понять, что ничего подобного он не говорил. Се Ро Че тут же оправдал своего бывшего территориального хозяина:
– Да нет, господин сатрап не в курсе таких подробных мелочей какой-то далёкой планеты. Это нам поведал надзиратель тюрьмы в Южном округе, пока мы сидели в его клетке. Очень милый и отзывчивый человек.
– Чёрт знает что творится, – хладнокровно возмутился мужчина с лазерным взглядом. – Билет в один конец, сутки ожидания… Это, конечно, не планетарная тайна, но чтобы каждый стражник знал… Бардак в твоём королевстве, почтенный Ай Гэ Ли! Бунтари сбегают, секреты известны каждому идиоту… халатность в службе.
Сатрап взмолился:
– Могущественнейший Эмиссар Великого Императора, всё исправим и уладим! Бунтарей изловим, секреты засекретим, а виновных найдём и накажем! Честное слово честного человека!
Эмиссар тут же смилостивился и простил:
– Хорошо, я верю. А сейчас, дорогой Ай Гэ Ли, у меня к вам будет деликатная просьба. Только прошу не воспринимать её как личное оскорбление, потому что лично от вас у меня секретов нет. Но есть некоторые нюансы, касающиеся исключительно научных вопросов, которые лучше всего… скажем более мягко, предпочтительнее решать в приватной обстановке при жёстком минимуме посторонних ушей.
Сообразительный хозяин дворца догадался, что его вежливо и недвусмысленно выставляют вон. И, несмотря на важность гостей и их миссии, ему стало обидно, и он тихо переспросил, чтобы окончательно убедиться в своей неприятной догадке:
– Вы желаете, высокочтимый Эмиссар, чтобы я удалился?
– Я всегда считал вас очень умным человеком. Да, мы желаем беседовать трое против троих. Но это только в целях особой секретности и безопасности, – посчитав, что приличия и такт соблюдены, Эмиссар отдал приказ. – И снимите, наконец, вы с них эти дурацкие браслеты. Это не стадные дикари, а разумные и цивилизованные индивидуумы.
– Как скажете, ваше сиятельство, – Сатрап выполнил приказ, поклонился и вышел.
Глава 4
Когда закрылась дверь за, раненым в чуткое сердце стрелой недоверия, правителем Восточной сатрапии, Эмиссар вышел на середину комнаты, повернулся таким образом, что по правую руку стояли двое его спутников, а по левую – трое преступников, и обратился с короткой речью ко всем:
– С этой минуты я прошу всех здесь присутствующих если не отбросить полностью, то приглушить максимально голос социальной, политической и религиозной нетерпимости, чтобы в спокойной и уравновешенной обстановке мы могли вести конструктивный диалог.
После этого повернулся лицом к нарушителям священного закона и, первым демонстрируя пример гражданской лояльности, представил себя и своих спутников:
– Меня зовут Си О Ха. Я являюсь действующим членом Мирового Правительства и руководителем научного сообщества по космическим исследованиям. Также имею честь состоять личным советником нашего Великого Императора. Это господин У Эн Си, – он указал на человека, ранее вскользь представленным, как мужчина лет сорока с приятными чертами лица. – Лицо, персонально ответственное за изучение и освоение планеты Фантом. Академик. – И посмотрел ничего не выражающим взглядом на Ви Са Ше. Потом кивнул в сторону третьего незнакомца. – Ну а это – ваш непосредственный начальник в ближайшем будущем, командир космического аппарата «Поиск 1» – Ха Си Пи. А теперь берите стулья и присаживайтесь к столу. Нам предстоит кое о чём договориться, кое-что обсудить и кое-что решить.
Арестанты взяли стоявшие у стенки стулья, а Си О Ха вернулся на своё место. Когда все уселись, советник Императора вновь взял слово:
– Мы не будем здесь и сейчас обсуждать ваши непростительные, с точки зрения закона и морали, преступления, и даже не будем о них упоминать. Более того, я готов, как представитель Императора, наделённый большими полномочиями, приравнять сии деяния к необузданным эмоциональным вспышкам, вследствие кратковременного помутнения рассудка, если вы выполните два условия. Всего.
Трое заключённых переглянулись, а Се Ро Че угрюмо спросил:
– Интересно, какие условия могут предъявить умалишённым, пусть и кратковременно?
Эмиссар выдавил из себя усмешку, что являлось редкостью:
– Не волнуйтесь, я не стану требовать от вас публичного раскаяния и выдачи ваших единомышленников…
– У меня нет никаких единомышленников, – тихо воскликнул Ви Са Ше, – разве только микробы.
– Мы это знаем, – успокоил си О Ха. – Как знаем и то, что вы между собой до встречи в клетке знакомы не были, что вы принадлежите к разным идейным направлениям, что у вас, кроме Ви Са Ше, друга исключительно, как он сам признался, микробов, имеются друзья, товарищи и братья, так сказать, по идейному оружию. Нам всё это известно и, рано или поздно, мы всех бунтарей пригвоздим к столбу позора на любой площади любого города нашей Великой Единой Империи. И ещё, естественно, мы в курсе вашей интимной жизни.
Он сделал паузу на глубокий вдох и медленный выдох, а затем продолжил:
– Ну ладно, оставим контроль над внутренним миропорядком для соответствующих органов, а мы обратимся к более глобальным вопросам. Итак, вот два условия, выполнение которых гарантирует вам не просто жизнь, а жизнь свободную, достойную и уважаемую. Не перебивайте. – Предостерёг Эмиссар, заметив попытку Се Ро Че что-то сказать. – Это бестактно и не красит культурного человека. Для начала выслушайте, это не займёт много времени. Итак, вот два условия. Условие первое – вы подписываете контракт, согласно которому поступаете на службу в Космическое Агентство, где обязаны выполнять определённые штатные требования. Условие второе – вы даёте устную клятву, заметьте – устную, а не на Кодексе Священных Законов Великого Императора, потому что мы знаем цену вашего слова и проявляем полное доверие, что по прибытии на планету Фантом вы не проигнорируете свои обязанности, предусмотренные контрактом первого условия, и не прервёте связь с кораблём по собственной инициативе. Согласитесь, условия более чем комфортные и гуманные, учитывая тяжесть вами содеянного? Ну, так как?
– А никак! – первым резко ответил Се Ро Че. – Я не пойду на сделку с ненавистной мне властью, ради мнимого собственного благополучия, предав тем самым свои принципы и своих друзей.
– От вас я другого и не ожидал, – спокойно сказал Си О Ха. – Что ответите вы? – Он посмотрел на Ай Си аШа.
Тот на минуту задумался, а Се Ро Че, ещё без презрения, но уже с неприятным удивлением, посмотрел на товарища по общему будущему, приняв его задумчивость минутной слабостью духа, неожиданно поколебавшей казавшейся твёрдой и монолитной, как гранит, жизненную позицию. Но он был не прав. Ай Си аШ не колебался ни секунды, он лишь подыскивал нужные слова для своего ответа.
– Ваше лестное предложение, – медленно заговорил бывший декан кафедры Новейшей истории, – могло бы поколебать многие незрелые души и умы, и даже далеко не каждый, ранее непоколебимо уверенный в себе человек, устоял бы перед таким соблазном. И всё же, даже если бы нам не предстояло лететь туда, откуда ещё никто не вернулся, а выбор состоял лишь между благоустроенной, какая, собственно, у меня и была, но лживой жизнью и столбом позора, я бы без раздумий сто раз выбрал бы столб, потому что для честного и порядочного человека он является не столбом позора, а столбом чести и достоинства. Я питаю больше уважения к мёртвому льву, нежели к живому шакалу. Но…