Хранитель

Со временем идти стало сложней. Инструктор о чем-то весело разговаривал с Варей. Казалось, что они не в гору поднимаются, а весело прогуливаются по парку. Резко инструктор остановился, а за ним и вся колона встала, растянувшись по всему склону. Впереди была небольшая расщелина, через которую мы должны были пройти по лестнице. Это затормозило всю колону, но вроде мы все спокойно перешли.

-Крис, — протянул звонкий голос Утака.

-Что?

-Как дела?

-А что, Скотт больше с тобой не разговаривает?

-Он сказал, чтобы я доставал тебя.

Я кинул острый взгляд на Скотта, а тот лишь довольно улыбнулся. Позади раздался визг, а за этим последовали крики. Все стали оборачиваться, и мы увидели как огромная лавина, сходящая со склона, заваливает людей в конце цепи. Долго нам ждать не пришлось, нас тоже быстро завалило.

Надо мной было хмурое небо, с которого медленно и плавно падали снежинки прямо мне на лицо. Резко выпрямившись, я огляделся. Я лежал на бесконечном снежно поле, которое уходила в горизонт, за которым, где-то вдали заходило солнце. Слева от меня вдалеке виднелся лес, а справа неподалеку лежала Варя.

-Ты как? — помогая ей встать, спросил я.

-Нормально, — неуверенно ответила она. — Но… что случилось?

-Лавина.

-И почему мы тогда не в снегу? — недовольно спросила она.

-Я не знаю, — пожал плечами я.

Варя посмотрела налево, и удивление застыло у нее на лице.

-Ты чего?

Из леса вышло два человека. Толстые шкуры висели на их телах, на лицах были нарисованы какие-то символы краской, каждый держал по копью в руке. Они медленно подошли к нам. Я шагнул вперед и прикрыл Варю собой.

-Пройдемте с нами, — спокойно сказали те и, развернувшись, пошли обратно в лес.

-Как ты думаешь, мы умерли? — спросила Варя, смотря им вслед.

-По-твоему это Рай?

-Может это междумирье?

-Междумирье?

-Ни Рай, ни Ад. — Пожала плечами Варя.

Мы прошли в лес. Среди деревьев на опушке была небольшая деревня. Все люди, жившие тут, тоже ходили с разрисованными лицами. Мы прошли к самой большой палатке, и стражи встали по обе стороны от прохода, как бы приглашая нас пройти. Мы с Варей переглянулись и прошли вовнутрь.

Внутри сидел упитанный вождь. Его накидка отличалась коричневым цветом, когда остальные носили белую. Его лицо не было разукрашено. Он, закрыв глаза, сидел по-турецки на большой подушке.

-И Вселенная не может знать все. Правда? — обращаясь к Варе, спросил он.

-Не знаю. Как Вселенная вообще, что-то может знать, — осматриваясь, говорила она.

-Не прикидывайся! — сердито сказал вождь.

-Кто ты и зачем мы тут? — спросила серьезно Варя.

-Ладно, ладно. Присаживайтесь я вам все расскажу. — Мы с Варей не сдвинулись с места. — Понимаете, все во Вселенной должно подчиняться правилам, от людей до маленькой травы у нас под ногами. Разным правилам. Так же и сама Вселенная, должна подчиняться правилам, чтобы в ней был мир и спокойствие.

-К чему это ты нам говоришь? — удивлено спросила Варя. — Мы простые люди.

-Я вождь и мой народ поклоняется богам. Таких как я, по Вселенной множество. Какие-то поклоняются всевышним богам, какие-то вам, а кто-то мелким. Ты, наверное, и не знаешь о них. — Вождь общался лишь с Варей, даже не смотря на меня. — Я старовер, Вселенная, и еще давным-давно мой родич поклялся служить Херлифу.

-Пошли отсюда, Крис, — резко сказала Варя. — Давай-давай быстрей! — схватив меня за руку, она быстро зашагала на выход из палатки.

-Тебе не убежать, Вселенная! И парнишка умрет из-за тебя, — крикнул вдогонку вождь.

Сильнее сжав мою руку, Варя вышла из палатки, и зашагала на выход из деревни.

-Варя, что происходит?

Нас стали окружать люди в шкурах и с копьями. Сзади послышался шум раскрытия портала.

-Вселенная! Посмотри, что с тобой стало! — раздался пронзительный голос Херлифа. — Любовь — она же для смертных! Это их мучения, зачем нам богам мучать себя этой ерундой! Я думаю тебе надо отдохнуть.

Херлиф стоял вместе с Магическим Советом. Я достал ножницы, но не успели те стать мечом, как что-то невидимое выбило их у меня из руки. Варю схватили люди в шкурах и чем-то сковали ее, а меня скрутила невиданная сила.

-Отдохни, Вселенная, а за миром пока пригляжу я, — подходя ко мне, говорил Херлиф.

-Еще чего! — прошипела та.

Схватив меня за шкирку, Херлиф закинул меня в портал, и я ударился спиной о каменную стену. Я оказался в камере.

-Тебе тоже нужно отдохнуть, — стоял на той стороне решетки, говорил он. — Какие же люди эгоисты. Вы готовы пожертвовать всем, только бы хорошо было вам. Ты вскружил голову Вселенной!

-А ты ее предал! — сживая железные прутья, крикнул я.

-Да. И очень об этом жалею.

-Что-то не видно! — шипя, говорил я.

Херлиф коварно улыбнулся и ушел. Я стал пытаться найти выход из этой клетки, но ни замка, ни даже ручки у двери не оказалось. Тогда я решил со всей дури врезать и вышибить дверь, но меня остановил голос.

-На твоем месте, я бы этого не делал. — Из темноты вышел Магнум.

-Почему? — спросил я.

-Она ударит тебя током. Очень сильно, — сказал волк, сев напротив меня.

-Магнум, помоги. Освободи меня! — просил я.

-Извини, но я не могу, — серьезно ответил он.

Магнум вел себя не обычно. Сейчас его взгляд не был таким высокомерным, он больше выражал грусть и жалость.

-Если я помогу тебя сбежать, меня тоже убьют, за предательство.

Я понимающе кивнул.

-Что со мной будет? — спросил я, отходя от решетки и садясь на скамейку.

-Тебя убьют, — спокойно ответил Магнум. — Ну, сначала будет суд, а потом тебя убьют.

Несколько раз его слова прокрутились у меня в голове, но осознать я их так и не смог. Когда мы понимаем, что умираем? Разве тогда, когда нам об этом говорят? Нет, не думаю. Мы умираем, когда видим саму смерть или чувствуем ее холодную руку на своем плече, вот тогда мы умираем, а слова — это просто слова.

-Мне жаль, — склонив голову, сказал Магнум. — Знаешь, если бы я хоть раз в жизни любил, и знал, что моя любовь убивает мир, мне бы было все равно, — искренни, сказал волк. — Ты был достойным Хранителем. Извини, если что было не так.

Взяв себя в руки, я подошел к решетки и сел на корточки, поравнявшись с Магнумом.

-Все было хорошо.

Аккуратно, я просунул руку между прутьев и погладил волка по голове. Тот тихо зарычал и потерся о мою ладонь.

-Прощайте, господин. — Поклонился Магнум и исчез во тьме.

Я сидел в камере, и тяжело дышал. Я испытывал в данный момент, что-то новое. То был не страх смерти, то было что-то другое. То была безысходность. И эта самая безысходность — самое ужасное в мире. От нее не убежать, не спрятаться, она тут прямо перед тобой, а ты окружен четырьмя стенами, и тебя некуда бежать. У тебя нет, ни надежды, ни идей, ни свободы. Ее ты осознаешь резко. И тебе тут же становится не страшно, нет. Ужасно. Ты можешь лишь наблюдать, как она медленно идет к тебе, не умея ни малейшего шанса избежать событий, все твои шансы у нее, как и твоя свобода. И то, что ты испытываешь, ожидая своего конца, той черты, когда ты встретишься с безысходностью лицом к лицу, хуже любого страха, хуже всего на свете, потому что там, у тебя еще что-то есть, тут у тебя уже нет ничего.

Через неопределенный период времени, издалека стали доносится шаги, приближаясь ко мне, и к клетке подошел Херлиф, довольно улыбаясь. Сердце екнуло.

-Знаешь… — начал издалека Херлиф. — Ты все равно умрешь, расскажу тебе. Тот закон, ну из-за которого тебя убьют, написал я. Он как бы… — Херлиф сдержал смешок. — Ненастоящий!

Весь мир будто замер. В голове крутились слова Херлифа, но я все никак не мог понять их смысл, хотя понимал, что он очень важен. Наконец смысл дошел до меня, и я разозленный подлетел к решетки.

-Да-да, — весело сказал он. — Ты, наверное, спросишь «почему?». Я отвечу. — Усмехнулся Херлиф. — Знаешь, ведь я тоже любил ее, но, к моему сожалению, она не отвечала мне взаимностью, как тебе, например. И тогда в тот роковой день, я на минутку заглянул в замок и начеркал правило. У меня были права, и я ими воспользовался. Из-за нее страдал я, вот я и решил, чтобы она тоже страдала.