Вор

Яна Егорова

Вор

Глава 1

– Боня, подожди! Ну, не липни ты ко мне, я же тебя уже покормила! Что? Блинчиков хочешь?

Бессовестный пес! Сколько его не корми, все никак наесться не может! Маленький, рыжий лисенок, которого я неполные два месяца назад подобрала на улице. Терся возле мусорников, убогий такой. Теперь вот трется о мои голые ноги. Да, а что мне? Я дома одна. Вот уже как целый год одна, с тех пор, как папу посадили. Поначалу было дико как-то, даже не смотря на то, что в этой квартире живу с самого своего рождения. С тех самых пор, когда мы еще жили бедно, но все же нормально. Относительно того, как все получилось после внезапной кончины моей мамочки. Когда отец сначала с горя начал пить, а потом и вовсе, потерял работу, спился окончательно и когда деньги кончились, в конце концов, обворовал магазин. А при аресте еще и избил полицейского. Теперь вот уже целый год отдыхает в тюрьме. Я продала последние мамины драгоценности, чтобы нанять ему адвоката, но и тот, Юлиан Григорьевич, обманул меня. Деньги взял за работу, а папа как сидел, так и сидит. И еще года два точно будет сидеть.

Так что, пришлось мне со временем смириться с вынужденным одиночеством, которое совсем недавно скрасила вот эта маленькая наглая и очень рыжая собачонка. Что до безумия любит блинчики, которые я иногда готовлю по утрам, перед тем, как отправиться на работу в наше тамбовское почтовое отделение.

Я чуть не выронила на столешницу блинчик, который уже подцепила деревянной лопаткой, потому что в абсолютной тишине квартиры, нарушаемой лишь обильным слюноотделением Боньки, услышала, как в старом замке входной двери поворачивается ключ!

Бонька, рыжая бестия, тоже насторожился и через мгновение бросился в коридор. Я же застыла, не зная, как поступить. Первым делом подумала, что надо схватиться за нож или за что потяжелее, но потом на свою беду вспомнила, что стою на кухне в одних трусиках и лифчике! Тем временем Бонька поднял яростный, оглушительный лай. С ужасом смотрела в сторону коридора и боялась даже пошевелиться. В голове пронеслась дурная мысль, что отца неожиданно выпустили – усилия Юлиана Григорьевича не прошли даром, но…

Мои глупые надежды мгновенно рухнули!

Входная дверь захлопнулась, лай Боньки перешел в рычание, так, как будто он что-то яростно грыз, и вместе с этим я услышала тяжелые шаги. А затем и увидела того, кому они принадлежали. Из коридора в кухню вошел незнакомый верзила в черной куртке с натянутым на голову и частично на небритое лицо капюшоном. У него на левой штанине повис вцепившийся зубами Бонька, который честно пытался остановить непрошенного гостя. Однако тот его словно бы даже не замечал. Протопав на мою кухню, мужик молча всучил мне клочок бумаги, взял с деревянной лопатки, что я все еще держала в руке, блинчик и прогрохотав:

– Я спать, меня не будить. Проснусь – разберемся, – скрылся за дверью в большую комнату.

В оцепенении проводив взглядом широкую спину и бедного Боньку на ноге незнакомца, почувствовала, как мои пальцы вытворяют что-то странное. Действуя отдельно от команд мозга, они развернули листок бумаги, на котором синей ручкой и почерком моего несчастного отца было нацарапано:

«Доченька! Так получилось, что я проиграл в карты нашу с мамой квартиру. Эту бумагу тебе отдаст Демид Павлович Дроздов, именно на него ты и должна переписать жилплощадь. Если любишь своего непутевого отца хоть капельку и хочешь, чтобы мы когда-нибудь еще свиделись – не заявляй в полицию. Сделай то, о чем прошу. Перепиши квартиру на него. Люблю, твой папа.»

На чугунной сковородке подгорало масло, маленькая кухня медленно наполнялась едким дымом, а почти уже бывшая хозяйка квартиры все также стояла и бессмысленно смотрела на записку у себя в руках. Это что, сон?

Хреновый сон, я вам скажу! Нет, почерк отца я узнаю не то, что во сне. Даже в самом жутком кошмаре, в который, похоже, только что начала превращаться моя тихая, девятнадцатилетняя жизнь. С добрым утром, Лизонька! Вот тебе и день рожденья!!!

Глава 2

– Дрозд, да ты охренел?! От Харитона решил спрятаться?

– Сашка, отвали. Ничё я не прятался! Бухнули со старым дружбаном! Кто же знал!

– Хотел, бл… в Тамбов на недельку скататься? Перед свадебкой? А теперь тебя укатают на пару годков!

– Пошел ты, – вяло отмахнулся я от друга, когда мы говорили по телефону, – ни от кого я не прятался! Надо еще! Да ты не парься, Кондрат меня в два счета вытащит, завтра уже обратно поеду.

– Да ни хрена он тебя не вытащит! Обломись! – орал мне в трубку «друг». – Звонил уже мне. На тебя тамбовские менты зуб точат, видимо ты свое детство в родном городе нескучно провел?! В лучшем случае полгода отсидишь. Если очень повезет, то сократит еще на пару месяцев. Это если очень повезет, Дрозд! Ты слышишь, что я тебе говорю?! Бл… Как мне-то теперь с Харитоном быть? Что делать? Кто всеми делами заправлять будет?!

– Ты, Сашка, ты, – «успокоил» я друга. – А кто еще?

– Я??? Я не умею! И что мне с харитоновцами делать?!!

– Ты кипишуешь, как целка, беря первый раз в рот. Заткнись, Саня. И иди, делай то, зачем я тебя оставил у руля.

В тот раз я сбросил звонок и в этот же момент меня достали все. Кто бы мог подумать, что тюряга может стать проходным двором? На следующий же день примчался сам Харитон со своей дочуркой подмышкой. Уши мне заложило от обоих. Айгуль размахивала своими титьками так активно, что я даже пожалел о присутствии ее папаши. Не знаю, какая из нее выйдет жена, но трахать ее я пока не перехотел.

– Демид! Сука!!! У меня… У меня платье уже готово! Все готово! Гости, что теперь?!!! Твою же мать! Сколько теперь тебя ждать обратно?!!

В такие моменты я предпочитаю с бабой не спорить – пусть выплеснет все на мою лысую голову, а потом я ее отымею. Баш на баш. С бабами по-другому нельзя.

– Не по понятиями поступаешь, Дрозд, – Харитон отнаезжавшись на неудавшегося зятя, в результате только качал своей заплывшей трехслойным жиром головой. Маленькие глазенки, цвет которых не определит никогда и никто, смотрели на меня из-под складок щек.

И как их пустили ко мне? Тамбов Москве не подчиняется, у них здесь свои правила. Если бы подчинялись, я бы даже часа в клоповнике не задержался. У Харитона длинные лапы.

– Я не собирался так поступать, – ему, как мужику, я ответил. Правда, не уверен, что за визгом длинноногой доченьки, папашка хоть что-то расслышал. – Я приехал к другу на дачу. В баню. Харитон, хочешь верь, хочешь нет – хрен знает, откуда менты появились.

– Ты смотри, – наклонившись ко мне своим безразмерным телом и обдав мой еще в детстве перебитый нахрен нос чесночным амбре, посчитал нужным сообщить толстяк, – пока ты тут на нарах, я отдам ее Альбертику.

– Да! Слышишь, Демид! Папа правду говорит! К Альберту уйду!

– Благо и к свадьбе все готово, – выпрямляясь, сообщил ее папаша, – хоть завтра можем сыграть. После этого, я за твой бизнес ручаться уже не стану.

Я сплюнул им вслед, как только семейка скрылась за дверью. Какого хера приезжали? Бизнес он мой крышевать не будет. Да шел бы Харитон! В тот момент я сам был зол и послал всех и вся, потому что был на сто процентов уверен, что Кондрат меня вытащит. Хрен там! Пришлось задержаться на три месяца! На, бл…, три месяца! А потом срочно искать хату, где перекантоваться, потому что, спасибо Сашке, предупредил. Харитон не сдержал своего слова.

Глава 3

Мне понадобилось время. Минут десять, если не больше. Чтобы переварить все и, наконец, сойти с того места, к которому прилипла. И убрать пустую сковороду с огня. К своему стыду должна признать, что и эта заслуга принадлежит не мне. Расстроенный Бонька вернулся на кухню и жалобно посмотрел на меня своими рыжими, как и его шерсть, глазенками. Похоже, с папиным «знакомым» не удалось справиться даже рассерженной собаке. Конечно, это не овчарка и до волкодава Боньке далеко, но все равно – у него есть зубы. Очень острые. И характер. Но даже это его не спасло.