Струны волшебства. Книга третья. Рапсодия минувших дней

Война будет. Скоро. И это неизбежно.

Что ж…

Я вздохнула, прикрыв на пару мгновений глаза. Это изменить не в моих силах.

– Иди, прими ванну, переоденься, я распоряжусь накрывать на стол, – невесело улыбнулась я своему дракону.

– Рэми, ты в порядке? – вгляделся он в меня. – Ты ведешь себя как-то странно. Не рада моему возвращению? Или что-то произошло, пока меня не было? С тобой что-то не так, но я не пойму что.

– Я расскажу о своей поездке. Но позднее.

– Поездке?

– Я съездила к Силиарии. Думала, вдруг мне удастся попасть внутрь? Слишком много тайн, хотелось ясности.

– И-и? – напряженно протянул Дар, сжав кулаки.

– Купол непроницаем, так что город сидхе по-прежнему закрыт для всех, – сформулировала я фразу так, чтобы не соврать, но и не признаваться. – Щит осязаем, проминается под ладонью. Мы с Ирмой трогали его.

– Ты расстроилась? Надеялась узнать о матери и родных? – Ему не удалось скрыть легких ноток облегчения.

– Давай не сейчас. – Избегая немедленного объяснения, я прикоснулась к его локтю. – Ступай. Ты только с дороги, а разговоры подождут.

Дар явно не хотел уходить, выпускать меня из поля зрения. Да и из рук. Всё же его не было долго, а нездоровая зависимость от меня, заставлявшая «подпитываться», вряд ли исчезла за дни путешествия в Дагру. Скорее наоборот, накопившаяся потребность в физическом контакте доставляла неудобства, мягко говоря.

Я это понимала, и он понимал, что я понимаю. И на лице дракона было написано почти отчаяние от того, что уйти и привести себя в порядок нужно, а он не в состоянии оторваться от меня.

– Рэми… – почти жалобно произнес он. – Я так соскучился. Не могу. Я знаю, это глупо, но не могу.

– Хорошо, – смиренно отозвалась я. – Пойдем, я побуду с тобой. Тебе добавить пены в ванну?

– Да! – выдохнул он с облегчением. – Прости. Не могу без тебя. Думал, что за время разлуки стану менее зависим, но увидел тебя, прикоснулся… Ненавижу себя за это! Ты же посидишь рядом?

И я берегла его покой, пока он отмокал в горячей воде с пышной шапкой пены. Мы не разговаривали, негласно решив не портить этот момент. Просто молчали каждый о своем. Я рассматривала его осунувшееся лицо, складку между бровей, так и не разгладившийся шрам на щеке. Мое волшебство с этим еще не справилось. А Дарио периодически подносил к губам мою руку, которую не выпускал из ладони, и легонько целовал, не открывая глаз.

Уже позднее, после того, как Дарио привел себя в порядок, переоделся и плотно поел, я позвала его на улицу. Не хотелось оставаться в четырех стенах, да и поговорить нам все-таки нужно. Ирме я шепнула, что не нужно за нами следовать.

Дракон, вероятно, ожидал, что я начну рассказывать о своей поездке в Силиарию. Ведь именно это я ему обещала – подробности. Он даже попытался завести разговор о том, с кем я ездила, как прошла дорога. Но я старательно переводила тему разговора.

– Ну? Я слушаю, – хмуро произнес он, когда мы дошли до скамейки, установленной под деревом. – Почему ты увиливаешь? Что не так с твоим путешествием?

– Я хочу с тобой поговорить не об этом, Дар. С ним всё так. Как и следовало ожидать, город закрыт, попасть в него никто посторонний не может. Но я увидела его своими глазами, мы же объехали вокруг, – старательно строя фразы так, чтобы не лгать, ответила я. И продолжила: – Но я о другом. Ты можешь рассказать о своей последней встрече с Хе́льгой?

– С Хельгой?! – опешил он от столь неожиданного вопроса. – А она тут при чем? Ее же давно казнили. Почему ты вдруг вспомнила о ней?

– Просто расскажи мне, – успокаивающе улыбнулась я. – Подробно, хорошо? Вот вы с лордом Калаханом занялись расследованием, нашли доказательства. Сколько раз ты за это время встречался с Хельгой?

– Ни одного, – поджав губы, хмуро отозвался он.

– А когда же ты ее навестил? И о чем вы разговаривали? Дар, это действительно важно, поверь. Иначе я бы не стала это выяснять.

– Ну хорошо, – с досадой дернул он плечом, явно не желая вспоминать драконицу, ставшую причиной его многолетних страданий. – Я пришел к ней в тюрьму. Уже после суда, когда ей и Эндарилю вынесли приговор, а меня полностью оправдали.

– И? Она была в антимагических наручниках? Прикована к стене или кровати? Дарио, расскажи всё очень и очень подробно. Что она делала, о чем вы разговаривали, касалась ли она тебя.

– Хельга женщина, аристократка. Поэтому, разумеется, находилась совсем не в таких же условиях, как когда-то я. К тому же у нее имелись обширные связи, поэтому ее тюремная камера была вполне комфортной. Не знаю, зачем тебе это, Рэми, но нет, она не была прикована, на ней не было наручников или кандалов.

– А магия? Ей заблокировали магию, как когда-то тебе? Мне говорили, что это практикуется ко всем одаренным, находящимся под судом.

– Да, магию ей заблокировали. Я видел браслеты-артефакты, заменившие антимагические наручники.

– Дальше.

– Как ты понимаешь, Хельга не была рада меня видеть, – усмехнулся он и потер шрам на щеке. – Мы повздорили сначала. Потом… она попыталась меня соблазнить. Когда не удалось, мы снова повздорили.

– Дар, подробно. Когда и как Хельга пыталась тебя соблазнить… Она подходила к тебе? Брала за руку? Или обнимала? Или, может, пыталась поцеловать?

– Да! – рявкнул он, внезапно разозлившись.

– Что «да»? – проявила я упрямство, допрашивая его. – Конкретнее.

– Да, она подходила ко мне! Вешалась на шею, хватала за руки и… Боги, Рэми! Пыталась положить мои ладони на свою грудь. И да, она лезла целоваться.

– А ты?

– А я оттолкнул ее, получилось слишком сильно. Она отлетела и упала. И меня это совершенно не красит. Пусть я ненавидел ее, но поднимать руку на женщину – недостойно. Хельга поранила ладонь, когда падала.

– После этого она еще раз к тебе прикасалась? После того, как встала? И что сказала? Дословно, пожалуйста.

Где-то в горле у Дарио зародился низкий звук, похожий на рычание. Я удивленно глянула на него, но комментировать не стала. Мне нужно выяснить совершенно другое.

– Да! – глухим, вибрирующим от злости голосом ответил он. – Она поднялась. Рассмеялась… Так, как она умела, что аж внутренности переворачиваются. И снова подошла. Погладила окровавленной ладонью меня по лицу. После этого сказала…

– «Ты всю свою оставшуюся вечность будешь зависеть от женщины. Ни шагу, ни вздоха, ни ночи, ни дня без нее не сможешь прожить. Был рабом, им и останешься навсегда, хотя мнишь себя свободным и гордым. Я тобой вертела, а после моей смерти другая это будет делать, пока сама не перехочет», – процитировала я за него.

– А потом она лизнула мою щеку и добавила, что ее кровь на мне, – вытаращившись на меня, медленно произнес дракон. – Я помню ее поступок и эти глупые слова. Хельга злилась.

– А ты вытер щеку носовым платком, – кивнула я. – Где этот платок?

– Я… не знаю. Не помню. Боги, Рэми! Что происходит? Откуда ты?…

– У меня было видение, Дар. Хельга прокляла тебя.

– Невозможно! – хрипло хохотнул он. – На ней были антимагические артефакты, а ее способности заблокировали. Я сам видел ее ауру и потоки силы, они были перекрыты. Да и проклятие я бы почувствовал. Нет, ты путаешь.

– Магия крови, Дар. Я не знаю, как именно она это сделала. Откуда узнала, как использовать кровь при перекрытых магических потоках. Или же это были ее индивидуальные способности, о которых она никому не рассказывала. Либо же нечто, что могут некоторые из драконов. Возможно, и ты? Но Хельга прокляла тебя именно своей кровью. «Ни шагу, ни вздоха, ни ночи, ни дня без нее не сможешь прожить» – вот почему ты испытываешь постоянную потребность прикасаться ко мне. «Я тобой вертела, а после моей смерти другая это будет делать» – вот почему ты сорвался и не смог уехать от меня, хотя до того несколько месяцев прекрасно обходился, расследуя свое прошлое вместе с лордом Калаханом. Ведь Хельгу как раз казнили, ее смерть наступила. «…Другая это будет делать, пока сама не перехочет» – именно это я и попытаюсь сейчас сделать. Я не хочу, чтобы ты был моим рабом, Дар. Мне не нравится эта твоя болезненная зависимость. Да ты и сам всё понимаешь.