Страница 20 из 64
– Да кто вам дал право распоряжаться?
Он удивленно вскинул бровь.
– Хм… Вообще-то мы женаты. И как ваш муж, я имею некоторые права… – И пресекая ее попытку возразить, тут же добавил: – Если вы решили сбежать, зачем взяли с собой Джоанну? Потому что она хотела отвертеться от школы?
– Я вижу, вы, со всей своей британской преданностью традициям, пытаетесь убедить меня, что девушек непременно следует отправлять в школу: ведь глупо же лишать их хорошего образования! – Она выставила ладонь вперед, не давая ему что-либо сказать. – Если так – нет. Я уже выслушала достаточно нотаций от вашей матушки.
«Ну вот, – подумал Стюарт, – и представилась наконец возможность выполнить обещание, данное свояченице».
– Невзирая на мнение моей матери, я думаю, отправить Джоанну в школу превосходная идея, и считаю, что хорошее образование девушкам, так же как и юношам, необходимо. Кроме того, если она уедет, мы сможем больше времени проводить вдвоем.
Она разразилась истерическим смехом.
– Ну уж нет, мы никогда не будем проводить время вместе, да еще и наедине! Никогда, слышите?
– Ну почему же? Обязательно будем, Эди, ведь мы женаты.
– Прекратите твердить одно и то же!
– Нет смысла игнорировать правду. Как я сказал пять лет назад, брак – это навсегда, и не так-то просто его аннулировать. Я надеюсь, мистер Китинг донес до вас эту истину?
– Откуда вы знаете, что я встречалась с мистером Китингом? Опять Джоанна? Так вот почему вы здесь? Хотите знать, что посоветовал мне адвокат и что я намерена делать дальше? Я уверена, что мистер Китинг ничего вам не сказал, и от меня вы тоже не услышите ни слова.
– Мне и не нужно: все и так понятно. Мистер Китинг объяснил, что при отсутствии оснований для аннулирования брака и развода ваши шансы ничтожны. Нетрудно догадаться, что он посоветовал не предпринимать каких-либо действий, которые могут дать призрачные надежды на успех, а в действительности лишь вызовут большой скандал.
Он видел, что она нервничает, оттого что его представление о действиях адвоката соответствует истине.
– Я намерена добиваться раздельного проживания! – выпалила она наконец.
– Ах вот как! Ну тогда мне просто необходимо выпить. – Прихрамывая, Стюарт прошел мимо нее к небольшому бару, отставил в сторону трость и налил себе добрую порции бренди. – Вы это серьезно? И что, обратитесь с этим в суд?
– Нет, можно обойтись без суда, если вы дадите свое согласие.
– Как говорил уже не раз, возвращаться к прошлой жизни я не собираюсь.
– Но совершенно не обязательно возвращаться в Африку. Вы можете жить в любом месте, которое выберете. Я по-прежнему буду выплачивать вам ежегодное пособие. Господи, да готова удвоить сумму, даже, черт побери, утроить, если вы просто уедете… сейчас же.
– Меня не волнуют деньги.
– Но когда-то очень волновали. – Эди подняла голову, с вызовом глядя на него. – И это может повториться снова, если я прекращу выплаты.
– Нет, дело не в деньгах. И кроме того, все, что получал от вас, я инвестировал, и, могу без ложной скромности сказать, весьма удачно: купил несколько перспективных золотых рудников в Танзании, разработки алмазов, сланцевые поля и сеть железных дорог. Все это приносит хорошие дивиденды. Мне больше не нужны ваши деньги.
Плечи у нее опустились: надежды, что финансовая угроза сделает его более сговорчивым, рухнули, – но тут же в голову пришла новая мысль:
– И ваших доходов достаточно, чтобы поддерживать своих многочисленных родственников? А как же Хайклиф и другие поместья? Я не стану больше вкладывать деньги в их содержание – и что тогда, Стюарт?
– И вы сможете спокойно наблюдать, как все постепенно придет в упадок? Разрушите все, что восстанавливали с таким трудом? Прекратите выплаты фермерам и работникам, пустите их по миру? А дети? Вы подумали о стариках и детях?
Его слова достигли цели: губы у нее дрожали, в глазах блестели слезы.
– Это будет не моя вина! – воскликнула Эди. – Ваша.
– Вот потому я и хочу быть уверен, что все ваши усилия не пойдут прахом. Вы понимаете?
Она сложила руки на груди, упрямо сжала губы, всем своим видом показывая, что не собирается ничего понимать. Неприятие было во всем – в позе, в том напряжении, которое сковывало тело, в той дистанции, которая разделяла их. Они стояли всего в пятнадцати шагах друг от друга, но казалось, что их разделяет расстояние гораздо большее, чем между Англией и Кенией.
Допив бренди, Стюарт отставил стакан, взял трость и прямиком направился к Эди. Нога болела после долгого сидения в поезде, но он понимал, что если они собираются каким-то образом решить наболевшую проблему, то кто-то должен сделать первый шаг.
Приблизившись на расстояние вытянутой руки, Стюарт начал:
– Эди, все изменения в поместьях выше всяких похвал, но скажите: ради чего вы все это делали? Я предлагаю вам… нет, нам обоим, построить что-то более долговечное.
– И что же это?
– Семья: дети, внуки, правнуки… Что хорошего в Хайклифе или в любом другом поместье, если его некому оставить?
– Я не могу дать вам то, чего вы… хотите. – Она отвернулась. – Поймите: просто не могу.
– Не можете или не хотите?
– Не все ли равно? – выкрикнула, едва сдерживая слезы, Эди и быстро прошла мимо него к бару с напитками, видимо решив, что и ей без глотка бренди не выдержать этого разговора. – Мистер Китинг сказал, что раздельное проживание возможно, и я намерена добиваться этого.
Она плеснула бренди на донышко стакана и залпом выпила.
– Вам понадобится мое согласие, – спокойно возразил Стюарт.
– Я могу обойтись и без него, если представлю существенные основания.
– Которых у вас нет.
– Нет? А как насчет адюльтера? Или вы собираетесь утверждать, что хранили целомудрие все эти пять лет?
– Это не имеет значения, – уклонился он от прямого ответа. – А что со второй причиной?
– Достаточно сказать, что вы меня оставили на целых пять лет!
Он почувствовал необходимость указать на очевидные факты:
– Но я ведь здесь и готов быть вам преданным мужем…
– Не принимая в расчет, чего хочу я?
– Это неправда, но даже если и так, не важно: ни один суд не воспримет временное отсутствие мужа как основание для раздела семьи. Другое дело, если бы я уехал, вы просили меня вернуться, а я бы отказал. Но этого не произошло. – Он опять подошел к ней. – И даже если вам очень повезет и удастся добиться положительного решения без моего согласия, подумайте, какую цену придется заплатить. Вы сохраните титул, но потеряете все остальное: Хайклиф и другие поместья, положение в обществе. Законная борьба со мной будет стоить вам разрыва дружеских связей. А вы подумали о Джоанне? Как это отразится на ней? Упрямо добиваясь своего, вы лишите и ее положения в обществе.
Было видно, что он попал в самое уязвимое место. Уже не сдерживая слез, Эди прошептала, глядя на него:
– Господи, я в ловушке! Попала в сеть, которую сплела своими собственными руками.
– Разве это такая уж плохая сеть, Эди? – проговорил он мягко и протянул руку, намереваясь прикоснуться к ее лицу. – Неужели настолько ужасно быть моей женой?
– Вы не понимаете! – Она дернулась как от удара молнии. – Вы ничего не понимаете!
– Да, не понимаю, почему вы так упорствуете. Признайтесь: все… – Он сделал паузу, но все же произнес: —…из-за этого? – Он указал тростью на больное бедро. – Я уже не тот молодой повеса, каким был когда-то, я понимаю, но…
– Ваша нога тут ни при чем! – воскликнула Эди. – Господи, Стюарт, не будьте идиотом. Это вообще не имеет к вам никакого отношения!
Еще до того, как она это сказала, он догадался, в чем дело, и все же ощутил неимоверное облегчение.
– Тогда назовите причину.
Слезы ее вмиг исчезли, губы сложились в жесткую линию.
– Давайте оставим это, Стюарт.
– Не думаю, что готов. – Он отбросил в сторону трость. – Мне нужно знать, почему вы не желаете превратить наш брак в реальный.