Страница 10 из 64
– Нет, вы ошибаетесь! – Эди подняла голову, встретив его насмешливый взгляд с твердой решимостью. – Если вы попытаетесь убедиться в этом, ваш доход будет урезан так быстро, что и глазом не успеете моргнуть.
– Не слишком ли сурово? – пробурчал Маргрейв, отставляя бутылку. – Может, все-таки поделитесь, что заставило вас пойти на этот шаг? Какой-то вертопрах разбил ваше сердце и с тех пор оно заперто на замок?
Она отвернулась, не желая отвечать, но все равно чувствовала его взгляд. И вдруг ей пришло в голову, что лучше рассказать все как есть, прежде чем он узнает эту историю от кого-то еще.
– Фредерик Ван Хозен – так звали того мужчину. Я знала его всю свою жизнь, хотя наши семьи вращались в разных кругах. По глупости и неосмотрительности однажды я вообразила… что возникший интерес ко мне был не просто интересом. Мы были… вместе, и вскоре весь мир узнал об этом. И теперь моя репутация погублена окончательно…
Это была тщательно отредактированная версия случившегося, но и она вызвала в нем бурю негодования.
– И он не женился на вас? Негодяй!
– Да, и слухи об этом уже начали просачиваться сюда. Я испорченный товар, – усмехнулась она горько. – И справедливости ради вы должны это знать.
– То есть вы, увидев меня, навели справки, а потом, решив открыться, последовали за мной сюда в надежде, что я сделаю то, что не сделал он, и тем самым спасу вашу репутацию? А если откажусь, то появится ваша разгневанная мамаша и заставит меня проявить благородство?
– Нет. Мама умерла два года назад, и мое предложение исходит только от меня. Если вы откажетесь – что ж, ваше право. Конец истории.
– Как мне представляется, титул герцогини дает вам возможность отомстить этому Ван Хозену и не позволит насладиться вашим падением. Но это весьма непросто – быть герцогиней. Это вовсе не безмятежное времяпрепровождение вроде купания в роскоши, как думают американцы.
– Дело не в роскоши и даже не в спасении моей репутации. Я не хочу, чтобы кто-то контролировал мою жизнь и руководил мною. Мне нужны независимость и самостоятельность.
– Но будучи моей женой, вы станете ответственны передо мной.
– Нет, потому что я, а не вы, буду осуществлять контроль над финансами. Этот пункт тоже войдет в соглашение, которое вам придется подписать.
– Я вижу, вы все тщательно продумали. Но скажите, почему независимость и самостоятельность столь важны для вас?
– Это вас не касается, и если вы и дальше намерены задавать подобные вопросы, то нашей сделке конец.
– Прекрасно. Что ж, если я смогу спасти своих близких от нищеты, то, полагаю, мне не следует проявлять излишнего любопытства.
– Значит, вы принимаете мое предложение?
– Я был бы настоящим безумцем, если бы отказался. И несмотря на ваш героический порыв лечь со мной в постель, пусть и один-единственный раз, дабы закрепить легальность нашего брака, я не намерен вас принуждать: предпочитаю заниматься любовью с женщиной, которая хочет этого.
Глубокий вздох облегчения не остался незамеченным, и его ответ последовал незамедлительно:
– Ваша способность задеть мое самолюбие поразительна. Но, несмотря на это, я обязан предупредить, что неосуществление брачных обязательств, согласно британским законам, не является достаточной причиной для расторжения брака.
– Но вы же сами утверждали обратное?
– Не совсем так. – Он пожал плечами. – Просто было интересно понять, как далеко вы готовы зайти, чтобы получить желаемое. И теперь мне все ясно.
Несмотря на облегчение, она не могла не покраснеть от смущения.
– Мне не хотелось лгать.
– Напрасно. Если вы собирались обрести мужа среди английских аристократов, то ложь – это первое средство. Мы все постоянно лжем друг другу: чтобы сохранить лицо или просто из вежливости, а порой и преднамеренно. Да мы просто понятия не имеем, как обходиться без лжи.
Она достаточно долго пробыла в Англии, чтобы признать, что в его словах есть зерно правды, но не могла не уловить в них горечи. Впрочем, это не ее дело.
– Надеюсь, вы правы, – отозвалась Эди. – Потому что нам придется изображать нежные чувства в период помолвки. Если мой отец заподозрит, что дело нечисто, то просто не даст мне приданого.
– То есть нужно убедить вашего отца в глубине наших чувств?
Она уловила иронию в его тоне.
– И не только отца…
– Кого же еще?
– Леди Федерстон.
Он кивнул в подтверждение ее слов.
– Княгиня-сваха.
– Да, сваха, но она не приветствует фиктивные союзы: все ее клиенты должны испытывать друг к другу искренние чувства. Если она догадается о том, что мы затеяли, и скажет отцу, он не даст согласия на брак. И не воображайте, что ее легко обмануть. Она куда проницательнее, чем мой отец, а он далеко не глуп. И потом, она знает всех и каждого в обществе, и если там пойдут слухи, что наши отношения фальшивы, то быть беде.
– Я могу быть весьма убедительным, – заявил герцог, но стоило ему сделать к ней шаг, как ее ладонь тут же уперлась ему в грудь.
– Я вам верю, – быстро проговорила Эди. – Нет необходимости демонстрировать это, когда мы одни.
– Простите, – без всякого сожаления проговорил он, не двинувшись с места. – Но ведь надо же попрактиковаться.
– Не переусердствуйте. Слишком пылкие чувства могут быть так же подозрительны, как и отсутствие их. И леди Федерстон поймет, что мы притворяемся, или, напротив, слишком торопимся, и настроит отца на длительную помолвку. Вам предстоит играть роль преданного жениха, способного стать в будущем ответственным мужем и верным другом. Как думаете, сможете изобразить такого?
– Почему бы и нет? Играть не внове для меня. Одну роль я играю всю жизнь.
Эди резко выдохнула, словно ее ударили, и прошептала:
– Я понимаю, что вы хотите сказать.
Он снова посмотрел на нее.
– Как я понимаю, помолвка будет довольно долгая, чтобы убедить каждого в искренности наших чувств, – недель шесть, да? После свадьбы мы проведем пару месяцев в Хайклифе, моем родовом гнезде в графстве Норфолк. Там я покажу, как управлять хозяйством, и помогу утвердиться в статусе герцогини.
– И затем вы отправитесь в Африку навсегда?
Не торопясь с ответом, он задумчиво смотрел на нее.
– Мне не нравится это слово «навсегда».
– Вас что-то беспокоит?
– Как бы то ни было, – заметил он сухо, – выбора у меня нет. Сохранить поместья от разорения и вернуться в те места, о которых я мечтаю, будет для меня утешением.
– Значит, мы договорились? – Она подняла бокал.
Он поднял свой.
– Да.
Обменявшись взглядами, они чокнулись и выпили в знак заключения соглашения. Когда Эди опустила бокал, ее омыла такая волна облегчения, что ослабели колени. Ей больше не придется лицезреть издевательские усмешки Фредерика. И пусть она не сможет вычеркнуть из памяти тот ужасный день, но, даст бог, оставит его далеко позади и начнет новую жизнь.
Маргрейв мягко кашлянул, прерывая ее мысли.
– Теперь, когда все уже решено, я хочу еще кое о чем вас спросить.
Она почувствовала тревогу.
– Только не думайте, что теперь можете задавать интимные вопросы.
Он посмотрел на нее так, словно хотел извиниться:
– Но это очень важно. Мы просто не сможем взаимодействовать дальше, если вы не ответите.
– О, ради бога! Что вы хотите знать?
Он наклонился ближе, и легкая улыбка приподняла уголки его губ.
– Эди… Откуда у вас это идиотское имя?
Глава 4
Карета резко остановилась, и Эди очнулась, возвращаясь в действительность, понимая, что они подъехали в Хайклифу. И как она предполагала, Маргрейв не заставит себя ждать.
«Я вернулся домой».
– Но ненадолго, – пробормотала она себе под нос.
– Вы что-то сказали, ваша светлость? – Роберт стоял рядом с каретой, вопросительно глядя на нее.
– Не имеет значения. – Опираясь на руку кучера, Эди вышла из кареты.
Роберт закрыл дверцу и снова влез на козлы. Эди направилась было к дому, но услышав стук колес, и вовсе не в сторону конюшни, окликнула кучера.