Убитые голоса

– Еще возьму.

– Не надо. Удачи тебе, Вахид.

– Уезжаете?

– Да, на выходные.

– Счастливого пути, да хранит вас Всевышний.

– Спасибо.

Вахид ушел.

Уланов поставил сумку в багажник. Сел за руль, Людмила в новом спортивном костюме, очень удачно подчеркивающем ее красивую фигуру, устроилась на месте переднего пассажира.

Роман достал сотовый. Вызвал Гарина.

Тот ответил тут же:

– Привет, Рома!

– Привет. Время 8.30. Начинаю движение в Балаев.

– Принял. Ждем! Подъезжай прямо к дому, адрес не забыл?

– Захочешь, не забудешь, после приключений в твоем райцентре.

– Это да. Но мне тут недолго осталось. Впрочем, поговорить у нас еще будет время.

– Давай, до встречи.

Уланов отключил телефон. Заехал в магазин.

Людмила спросила:

– А почему ты не поинтересовался, что предпочитает Тамара, ведь остановился, чтобы купить вино? Или ты знаешь, что она предпочитает?

– О ней пусть Гарин думает.

– Ой ли.

– Люд, завязывай, а? Честное слово, надоело.

– Надоело, высади, поеду домой на маршрутке, а ты отдыхай с другом и его женой.

– Ну ты и заноза.

– Какая уж есть. Не раздумал еще жениться? Заявление забрать несложно.

Уланов выдохнул.

Людмила поняла, что переиграла:

– Ну все, все, я же шучу, я верю тебе и люблю тебя. Знаю, что и ты любишь меня. А в юности у кого не было увлечений?

Роман только покачал головой.

Они выехали из города.

Путь в сто с небольшим километров прошли за один час двадцать минут.

Подъехали к дому Гарина. Около подъезда стоял его служебный «Ниссан», рядом водитель, сын друга Кузьмича из Коринки, у которого ставили «прослушку» при отработке банды депутата Радонского, бывшего главы района, и киллера, Артура Бадаева.

Он пожал руку майору, кивнул его жене:

– Здравия желаю, Роман Владимирович.

– Здравствуй, Миша. Что-то начальника твоего не видно.

– Да, должны уже выйти.

Уланов набрал номер Гарина:

– Алло, Смольный?

– Рома? Подъехали?

– Мы-то подъехали, а кто-то обещавший встречать сидит дома.

– Выходим. Мы уже в подъезде.

Вскоре появились Гарин с Тамарой.

Офицеры поприветствовали друг друга.

Женщины тоже, но – после минуты взаимной оценки. Тамара вздохнула, поняв, что она уступает Людмиле по всем позициям.

– А дочь не берете? – спросил Уланов.

– Нет. Она в семье одноклассницы. Там подружка.

У Гариных был с собой большой баул и снасти в чехле.

– На твоей поедем? – поинтересовался Уланов.

– Да. Ей все равно через месяц на списание. А ты, смотрю, новую так и не приобрел?

– Пока нет. Куда ее поставить?

– Поедем мимо РОВД, загонишь на стоянку отдела. Там машина будет под постоянным присмотром.

– Я своей вино взял.

– Я тоже.

– Тогда едем?

Все расселись по машинам и поехали к РОВД. Во дворе сумку и палатку Уланова перегрузили в багажник «Ниссана». Рядом с водителем сел Гарин, по должности положено, Уланов оказался рядом с невестой и первой несостоявшейся любовью. Обе пока сидели молча, изредка бросая взгляды друг на друга.

Доехали до Коринки, прыгая по ухабам.

Остановились у дома Марина, заметив, что Агеевы и еще одна семья в дальнем конце остались в деревне.

Кузьмич, услышав звук двигателя, появился на крыльце.

Из машины вышли Гарин с Улановым.

Кузьмич воскликнул:

– О, какие люди! А чего без предупреждения? Все, кто здесь остался, встречать бы вышли.

– Нам этого не надо.

– Гляжу, с бабами… в смысле, с женами приехали? На отдых, что ли?

– Да, – ответил Гарин, – хотим на острове порыбачить!

– Это хорошее дело.

– Мы водку не брали, рассчитывали у тебя нормальным самогоном разжиться.

– И правильно. Банка трехлитровая пойдет? Предупреждаю: самогон крепкий, под семьдесят градусов.

– Куда нам столько? И литра хватит.

– Не-е, не хватит. Что такое литр для двоих здоровых мужиков?

– Смеешься?

– Чего? – не понял Марин.

– Сколько должны за самогон? – спросил Уланов.

– А ты не охренел, Роман Владимирович? Какие деньги? Подарок.

– Неудобно.

– Неудобно в сортире без дна. Да вы баб своих да водителя на улицу выпустите, что они парятся в машине?

Водитель вышел, а вот женщины остались. У них завязался разговор. А женщинам стоит только начать, потом не остановишь. Тем более было о чем поговорить. Впрочем, это касалось не только женщин.

– Ничего, Кузьмич, пусть парятся, их силком никто не держит.

– Вы тут побудете или в хату пройдете?

– Тут, Кузьмич.

– Тогда я быстро.

Он принес полную сумку, в которой, кроме закрытой трехлитровой банки с самогоном цвета дорогого виски, были огурцы с помидорами и зелень всякая.

– Да мы купили продукты, Кузьмич.

– То покупки, а это с огорода, свойские, без этих гер… гер… вот, твою мать, язык сломаешь с этими названиями.

– Гербицидов.

– Вот, и без ГМО.

Офицеры рассмеялись:

– Ты знаешь, что такое ГМО?

– Слышал по телевизору, что хрень, которую жрать не рекомендуется.

– Правильно понял.

Кузьмич принял деловой вид:

– Так, на чем переправляться будете?

Гарин ответил:

– У нас резиновая лодка.

– Баловство. Запоминай, начальник, напротив острова, чуть левее с нашей стороны, – отмель, там осока, в ней лодка нормальная, деревянная, с веслами.

– Понял.

– Ну на острове хвороста хватит, дрова вам не нужны, что за снасти?

– Спиннинг, удочки.

– Ну, спиннинг ладно, сейчас у щуки и окуня жор, только не на блесну ловите – на живца. Лучше на лягушку.

– Где же мы их наберем?

– Не найдете, кидайте блесну. Запомните: на мелководье сейчас ни хрена не поймаешь, рыба в омутах, на глубине. Но язя, голавля, леща поднять можно, донкой и на червя или личинку.

Офицеры переглянулись.

Кузьмич спросил:

– Что, нет червей?

– Нет.

– За домом у сортира куча перегноя, копайте да банку с забора снимите, наберете и червей, и личинок.

Пришлось идти копать.

Вернулись, пока Кузьмич занимался самогоном.

– Вот это другое дело. Надеюсь, донки взяли?

– Нет!

– Эх горе-рыбаки. Ладноть, дам.

Он принес пакет с донками с подвешенными колокольчиками.

– Леска 0,5 по два крючка, на большой насаживайте пучок червя, на малый – личинку. И закидывайте к северному берегу. Там глубоко.

– Спасибо, Кузьмич, вернем.

– Так, что еще? Котелок взяли?

– Мы шашлык собирались делать.

– Какая рыбалка без ухи под самогончик?

Он дал им и котелок.

– Теперь всё.

– Лишь бы погода не испортилась, – проговорил Гарин.

Марин сказал:

– Тепло будет, и без дождя.

– Тебе откуда знать? Если даже метеоцентр ошибается.

– Твой центр, может, и ошибается, а мои мослы нет. Они за пару дней до непогоды ныть начинают. Сейчас не болят. Значит, дождя не будет. А не будет дождя, не будет и холода.

– Ну, спасибо тебе. И что бы мы на этом острове без тебя делали?

– Шашлыки жрали да самогон пили. Тоже неплохо, после города.

Уланов взял Марина под руку:

– Как деревня, Кузьмич?

– Благодаря вам нормально. Новый глава района восстановил границы природоохранной зоны, рыбнадзор появляется. Строительство коттеджей запретили. Агеевы вернулись, вон Ерофеевы вернулись, приезжал Петька Серов, тоже подумывает вернуться. А еще Медведев, помнишь, Микола, дочь у них с женой Ольгой бандиты утащили?

– Конечно, помню.

– Приезжал да с собой трех мужиков привозил. Те дома на соседней улице смотрели. Вроде как купить собираются.

– А Вера Голева в Сантово?

– Не-е, в Балаеве.

– Бросила медпункт?

– Работает. У нее с молодым лейтенантом, что был поначалу заместо Ваньки Коробенко, светлая ему память, роман закрутился. Был в медпункте, сказала, вроде по весне свадьбу думают сыграть. И уже живет у лейтенанта. У того однокомнатная квартира в Балаеве. Утром привозит, вечером забирает. Сейчас Верка в две смены трудится. Люди тянутся к ней.